Глава 999. И ты замолчи

Нин Сюэмо, немного поразмыслив, согласилась с ним и успокоилась.

Зачем Е Фэну понадобилось связываться с этим безумным медведем?

В голове Нин Сюэмо мелькнул вопрос, но тут же она поняла, в чем дело, и ее лицо слегка изменилось!

Медвежья шкура!

Е Фэн, должно быть, отправился на охоту за медвежьей шкурой для Янь Цзыюань, увидев, как сильно она замерзла!

Если это так, то, зная характер Е Фэна, он вряд ли легко сдастся!

Шум битвы, конечно же, услышали и Янь Цзыюань с Гу Цзыянем. Янь Цзыюань невольно посмотрела в ту сторону. Ее сила была недостаточна, чтобы ясно видеть происходящее. Понаблюдав немного, она так и не поняла, что к чему, и с нетерпением произнесла:

— Зачем ему понадобилось связываться с этим медведем? Нам еще нужно продолжить путь, а он решил искать неприятности… — В ее голосе слышался упрек.

Хотя Нин Сюэмо и дружила с ней, услышав эти жалобы, она не смогла сдержать возмущения за Е Фэна:

— Он пошел добывать для вас медвежью шкуру!

Янь Цзыюань опешила. Она выросла в богатом доме, как барышня, и не имела ни малейшего представления о многих житейских вещах. Она недоуменно спросила:

— Зачем ему медвежья шкура? Что с ней делать?

— Медвежья шкура греет, моя дорогая барышня, — Нин Сюэмо невольно приложила руку ко лбу. — Шкура этого медведя очень теплая. Он увидел, что вы… замерзли, и поэтому…

Янь Цзыюань застыла, словно ее кольнуло что-то острое!

Но тут же ее грудь наполнилась знакомым раздражением, и она чуть не выпалила:

— Кто его просил?! Он вечно лезет не в свое дело!

— Цзыюань, он, вероятно, привык быть твоим тайным стражем. Защищать хозяйку и заботиться о ее комфорте — обязанность стража. Он хотел как лучше, не стоит его винить, — Гу Цзыянь обнял Янь Цзыюань за талию.

Его слова казались разумными, но он явно исказил истинные чувства Е Фэна, намеренно говоря о нем как о слуге. Он притворялся благородным, но Нин Сюэмо хотелось отвесить ему пару пощечин!

Она холодно усмехнулась:

— Что за чушь? Он не привык быть стражем, он привык защищать Цзыюань. В отличие от некоторых, кто даже не может защитить свою невесту от холода, а когда кто-то старается помочь, только язвит…

Гу Цзыянь замер. Он знал, что Нин Сюэмо настроена против него, и всю дорогу она почти не разговаривала с ним. Но до сих пор она не ставила его в неловкое положение, и он думал, что ради Янь Цзыюань она будет продолжать терпеть его. Он не ожидал, что она будет говорить с ним так резко…

Он хотел возразить, но не смог найти слов и, смутившись, вздохнул:

— Это моя вина, что я так ослаб и Цзыюань страдает из-за меня. Мне больно видеть, как она мерзнет, а я ничего не могу для нее сделать…

Эти слова звучали жалобно. Янь Цзыюань не хотела, чтобы он чувствовал себя неловко:

— Цзыянь, не говори так. Я отправилась с тобой по своей воле. Ты болен, и понятно, что не можешь мне помочь. Я не виню тебя…

— Цзыюань, я знал, что ты добрая и понимающая девушка, — Гу Цзыянь с облегчением вздохнул, с видом «никто не понимает меня так, как ты».

Они обменялись нежными взглядами, а Нин Сюэмо холодно сказала:

— Гу Цзыянь, единственное, что ты можешь для нее сделать, — это закрыть свой язвительный рот!

Гу Цзыянь промолчал.

Янь Цзыюань не выдержала:

— Сюэмо…

— И ты замолчи! — Нин Сюэмо холодно посмотрела на нее, в ее глазах сверкнула ледяная искра. — Янь Цзыюань, еще одно слово в его защиту, и наша дружба закончена. Я больше не буду тебе помогать!