Глава 4. Разбитое зеркало

Передо мной стояло зеркало — свадебный подарок Шэнь Саня. Он купил его, когда мы поженились. Я до сих пор помню его виноватый, смущенный взгляд.

Я медленно проводила пальцами по вышивке на свадебном платье, и передо мной проносились воспоминания.

Когда Шэнь Сань приехал в столицу сдавать экзамены, он остановился в нашей деревне. Каждое утро, когда я выходила за водой, я слышала, как он читает вслух.

Книги, образованные люди… В деревне мало кто умел читать, не говоря уже о девушках. Но я хотела учиться.

Когда моему брату исполнилось семь, родители отправили его в школу, но он ненавидел учиться. Когда мне исполнилось семь, я стала просить родителей отправить и меня в школу, но мать меня отругала.

В тот день она сказала мне, что я не их родная дочь, и что меня взяли в семью, чтобы я стала женой для их сына.

Мы снова встретились через несколько лет. Шэнь Сань провалил экзамены и вернулся в деревню.

— Рапс уже цветет, — сказала я, повернувшись к нему. — Красиво, правда?

Он покраснел. — Да… красиво, — он посмотрел на меня. — Но ты еще красивее.

Эти слова вселили в меня надежду. Сердце забилось, как барабан, но я лишь тихо улыбнулась.

— Юнь Нян, пойдем со мной. Пока я жив, я буду заботиться о тебе.

Я посмотрела в его глаза, полные юношеской решимости.

Он знал, что сваха из семьи Чжу приходила к нам несколько раз. Мои родители передумали и решили продать меня старому Чжу в жены за пятьдесят лянов серебра. Этой суммы хватило бы, чтобы женить моего брата и построить дом с черепичной крышей.

Я видела, как продают свиней. Никто не спрашивает, хочет ли свинья этого. Ее просто оглушают и уносят.

Я не хотела такой участи.

Поэтому мы сбежали.

Мы тайно поженились. У нас не было ни приданого, ни выкупа. Мы купили только два свадебных наряда и медное зеркало.

— Шэнь Сань, научи меня читать, пожалуйста.

Он беззаботно рассмеялся. — Ученость — не женское дело.

Я застыла на месте. Мне стало неприятно, но я ничего не сказала и тоже улыбнулась.

Я больше не просила его об этом, но начала учиться сама.

Позже он сдал экзамены и стал чиновником. Наш дом становился все больше, слуг — все больше, и у меня появилось свободное время. Я наняла учительницу, чтобы она учила меня грамоте.

Но я не помню, с какого дня он перестал читать дома.

— Шэнь Сань, ты больше не любишь читать?

— А какой в этом смысл? — удивился он.

Мне показалось, что мы шли по одной дороге, но перед нами появилась река. Он перешел ее, а я осталась на берегу.

Он не оглянулся. Он шел вперед.

— Почему ты так поздно?

— Обсуждал дела с господином Гоу… Он хочет выдать за меня свою дочь, — ответил он, не глядя на меня.

Моя рука, которой я собиралась положить ему еды, замерла. Я знала, что он еще не закончил.

— Дочь господина Гоу не может быть наложницей.

— А я? — спросила я. Когда человек достигает предела отчаяния, он начинает смеяться, но голос дрожит.

— Мы женаты много лет, а у тебя нет детей. К тому же, мы больше не ровня, — он говорил все увереннее. — Уступи. Я не обижу тебя.

У меня перехватило дыхание. Я почувствовала такую сильную боль… Я хотела сжать руки в кулаки, но пальцы лишь слабо дрогнули. Мой Шэнь Сань… Он давно утонул в реке времени.

Сейчас я смотрела на свое отражение в медном зеркале. Я подкрасила губы красной бумагой и вдруг вспомнила учительницу, которая учила меня грамоте. Первая книга, которую она мне дала, была «Наставления для женщин». Я улыбнулась своему отражению и бросила зеркало на пол. Оно разбилось.

Жизнь полна трудностей. Я столько всего пережила, почему бы мне просто не смириться?

Но я не хотела. Не хотела смиряться.

Я подошла к колодцу. Ночной ветер налетел на меня, как табун диких лошадей. Я вспомнила ту ночь, когда мы сбежали из деревни. Тогда мое сердце было полно надежд. Мне казалось, что нет таких гор, которые мы не смогли бы преодолеть, нет таких рек, которые мы не смогли бы перейти. Ветер сегодня был таким же, как и в ту ночь, но я больше не могла бежать.

Я долго боролась с этим миром, но все было напрасно. Я устала. Позвольте мне отдохнуть.

Когда вода сомкнулась надо мной, я не почувствовала страха. Я почувствовала покой.

Если бы я могла увидеть Шэнь Саня таким, каким он был раньше, я бы сказала ему, что очень скучаю.

Новое платье, старое платье,

Чиновник все тот же.

Новый паланкин, старый колодец,

У господина праздник.

Один жених, две невесты,

Новая жена входит в дом,

Старая — покоится в колодце.