Глава 1 (Часть 2)

Чжоу Цзяо показалось, что сегодняшний Цзян Лянь выглядел каким-то… влажным и липким.

Хотя на нем не было ни капли воды, Чжоу Цзяо казалось, что его волосы, брови, ресницы и даже кадык, время от времени подрагивающий при глотании, были окутаны холодной, мертвенной сыростью.

Такой же холодной, как слизь, стекающая с трупа.

— Чжоу Цзяо, — вдруг заговорил Цзян Лянь, отрывисто, холодно и нетерпеливо. — Не смотрите на меня.

— Простите, — Чжоу Цзяо отвела взгляд.

Цзян Лянь взял скальпель и вскрыл живот трупа.

Трудно было поверить, что он не проходил специального обучения. Его движения были уверенными, без малейшей дрожи или отклонения, точными и четкими.

Как только серовато-белая кожа была рассечена, изнутри хлынули бесчисленные яйца, похожие на белые зерна граната, наполненные гноем.

На внешних яйцах уже появились признаки вылупления, сквозь прозрачную оболочку смутно проступали очертания эмбрионов.

Чжоу Цзяо взяла специальным пинцетом одно из яиц.

При ближайшем рассмотрении зрелище было еще более отвратительным: внутри яйца свернулась рыба с человеческим лицом.

Чжоу Цзяо отложила пинцет. Ее чуть не стошнило.

И правда, любое существо, похожее на человека, теряет свою привлекательность.

— Что это за мутант? — спросила Чжоу Цзяо. — Вижу такое впервые… Тьфу.

Она не смогла сдержать рвотный позыв.

— Морской мутант, — равнодушно ответил Цзян Лянь. — У него нет интеллекта, только инстинкт выживания. Паразитирует на всем, до чего может добраться. В процессе вылупления маскируется под самый сильный вид поблизости, чтобы отпугнуть хищников.

— Вот оно что, — поняла Чжоу Цзяо. — Неудивительно, что он так отвратителен.

Она посмотрела на Цзян Ляня, желая разрядить обстановку шуткой. Она хотела спросить, видел ли он подборку фотографий уродливых кошек. Ведь на самом деле не бывает некрасивых кошек, просто те, что похожи на людей, кажутся уродливыми.

С этой рыбой, очевидно, произошло то же самое. Возможно, в мире рыб она была красавицей, но из-за биологического инстинкта, столкнувшись с более сильным существом, она скопировала его облик и превратилась в уродливую рыбу с человеческим лицом.

Но прежде чем она успела пошутить, Цзян Лянь двумя пальцами взял яйцо.

У него были длинные пальцы с четкими костяшками. Даже сквозь синие резиновые перчатки были видны острые, изящные контуры.

Цзян Лянь смотрел на яйцо с непроницаемым выражением.

Спустя некоторое время он слабо улыбнулся и положил яйцо обратно. — Действительно отвратительно.

— Что? — Чжоу Цзяо растерялась.

После такого прерывания ей расхотелось шутить.

Шторм, казалось, усиливался.

Рев волн и яростный шум дождя хлестали по крыше, словно стальные канаты. Пронзительный вой ветра создавал ощущение, будто в эту бурную ночь во всем мире остались только она и Цзян Лянь.

Однако стоило ей опустить взгляд, как это ощущение исчезло.

Кроме них, здесь было еще несколько тел, зараженных мутантами, которые нужно было идентифицировать и классифицировать.

Чжоу Цзяо вздохнула и прошла в дезинфицирующую камеру, чтобы обработать костюм.

Обычно с рядовыми мутантами такой тщательности не требовалось, но с паразитическими видами нужно было быть осторожнее.

Она не заметила, как в тот момент, когда она вошла в камеру, яйца, которые они поместили в контейнер, начали шевелиться. Человеческие лица под прозрачной оболочкой исказились от ужаса.

Они съеживались и дрожали, словно хотели вырваться за пределы биологических ограничений, отрастить конечности и убежать от мужчины.

Цзян Лянь снял защитные очки и синие резиновые перчатки, затем снова надел очки в тонкой оправе.

Его лицо оставалось суровым, а сам он — опрятным, что резко контрастировало с грязными, липкими яйцами с человеческими лицами.

Однако при внимательном рассмотрении можно было заметить, что красивые глаза за стеклами очков уже давно не моргали.

За его спиной, в тени, копошилось нечто более ужасное, чем сама тьма.

Эта тень, словно огромное живое существо, полное непостижимой злобы и силы, беззвучно заполняла весь второй подвальный этаж.

— Бам!

Одно из яиц не выдержало ужасающего давления, исходящего от Цзян Ляня, и лопнуло.

Прозрачная слизь стекла со стола.

Цзян Лянь даже не взглянул на яйца.

Его не волновала жизнь этих низших мутантов, не волновала и работа. Он даже не расслышал, что сказала Чжоу Цзяо.

Он чувствовал только… голод.

Сильный голод.

Каждый раз, видя Чжоу Цзяо, он ощущал влияние эмоций этого тела, испытывал ужасную жажду и был вынужден держаться от нее подальше.

Это происходило не из-за высоких моральных принципов. Он не мучился, борясь с желанием и защищая невинных.

Просто Чжоу Цзяо не заслуживала того, чтобы стать частью его пищевой цепи.

Она была слишком обычной.

А каждый раз, когда он ел, он временно наследовал личность и волю своей пищи.

Возможно, среди людей Чжоу Цзяо считалась элитной. Она была красива, в ее движениях чувствовалась холодная, острая грация, как у снежной вершины. Она была ловкой и могла одной рукой свалить взрослого мужчину.

Но для него она была слишком слабой.

Слабой и посредственной.

Если бы не жгучий интерес этого тела к ней — желание узнать ее, подчинить, убить — Цзян Лянь бы ее даже не заметил.

В мире Цзян Ляня Чжоу Цзяо была всего лишь одной из тысяч маленьких рыбок, проглоченных китом.

Огромный кит никогда не разбирает вкус каждой отдельной рыбки.

Даже если эта рыбка чертовски вкусная.