Глава 6 (Часть 3)

— Скажи, почему ты так испугалась, когда искала меня? Ты что, правда боялась, что я утону?

— Нет.

— Врешь, — с улыбкой произнес Чи Жунь.

— Не вру! Отпусти меня. Что это вообще такое? Это неприлично.

Лу Синь была крепко прижата к Чи Жуню. Подняв голову, она бы уткнулась в его улыбающиеся губы, а опустив взгляд — видела его обнаженную грудь, от которой у нее учащенно билось сердце.

— Раз ты молчишь, я сам догадаюсь, почему ты так волновалась. Хм… Потому что ты переживаешь за меня. И я значу для тебя больше, чем ты сама думаешь.

— Не говори ерунды.

— А еще раньше, в бассейне, ты не сопротивлялась поцелую. Наверное, ты вдруг осознала, что влюбилась в меня, и поэтому так резко оттолкнула и убежала.

— Неправда! Все неправда! Просто отпусти меня! Пользоваться мужской силой, чтобы удерживать меня… Как это называется?! — Чи Жунь взял Лу Синь за подбородок, заставляя ее посмотреть ему в глаза. — Я тебе вот что скажу: с того момента, как я не смог с тобой связаться, я начал нервничать. Эти четыре часа в дороге, пока я ехал к тебе, я чувствовал то же самое, что и ты, когда искала меня. Так что это между нами, как ты думаешь?

— Чи Жунь, мне кажется, все слишком запуталось. Между нами не должно быть такого.

— Если ты не хочешь признаться, я сам тебе скажу, что между нами происходит, — Чи Жунь наклонился и поцеловал Лу Синь. Ее слова звучали неубедительно даже для нее самой, так что остановить его она не могла.

Кончиком языка Чи Жунь раздвинул ее плотно сжатые губы. Этот поцелуй отличался от того, что был в бассейне: он был страстным и напористым, и Лу Синь не могла ему сопротивляться.

Лу Синь не привыкла к таким глубоким поцелуям. Чжоу Мэнхань как-то пытался поцеловать ее с языком, но она отстранилась, ей стало неприятно. С Чи Жунем такого чувства не было. Лу Синь захотела ответить на его поцелуй, и она это сделала.

Ее ответ был робким и неумелым. Возможно, ее предыдущий мужчина не прикасался к ней… Но как такое возможно? Будь он на его месте, он бы ни за что не упустил такую возможность.

Чи Жунь не мог подавить ревность. Он углубил поцелуй, но Лу Синь все еще чувствовала себя неловко. Он страстно целовал ее шею, ключицы. Лу Синь не понимала, почему в его поцелуях чувствовалась какая-то злость, но отталкивать его не хотелось.

Чи Жунь стянул с нее мешавший слитный купальник, и ее пышная грудь предстала перед его жадным взглядом. Купальник почти соскользнул, а покрасневшие мочки ушей Лу Синь выдавали ее смущение. Эта застенчивость лишь разжигала в Чи Жунe желание.

Эта женщина должна принадлежать только ему. Но, черт возьми, его почему-то волновало ее прошлое, то, что у нее был другой мужчина. Он не был ханжой и не считал себя шовинистом, но, черт побери, ему было не все равно.

Он когда-то хотел жениться на Кэ Синьин, хотя и знал, что не был ее первым. Тогда его это совершенно не волновало. У него было несколько женщин, и это никогда не имело значения. Почему же сейчас ему так важно быть единственным для Лу Синь? У него самого было немало женщин, но… Черт, ему было важно!

Сдерживая ревность, Чи Жунь обнял Лу Синь и стянул с нее купальник. Она вскрикнула, а затем он перебросил ее на кровать. Она хотела сесть, но Чи Жунь навис сверху и поцеловал ее, его руки легли на ее грудь. Грубые прикосновения мужчины вызывали у Лу Синь смесь стыда и боли.

Чи Жунь покрывал ее тело страстными поцелуями. Он хотел, чтобы на ней остался только его запах. Он жадно целовал ее нежную кожу. Пусть его ласки и нельзя было назвать нежными, но они разжигали в Лу Синь, впервые познающей страсть, ответное желание. Его поцелуи становились все более нетерпеливыми и требовательными. Когда Чи Жунь коснулся губами ее соска, Лу Синь, чье тело стало невероятно чувствительным, оттолкнула его.

Увидев недовольное лицо Чи Жуня, Лу Синь тихо произнесла: — Ты мог бы быть понежнее? Ты злишься? Если да, то зачем ты это делаешь?

Видя, как Лу Синь смущенно опустила голову, Чи Жунь почувствовал, будто его ударили дубинкой. Он ревновал, ненавидел себя за то, что не может быть ее первым, но разве в этом была ее вина? Как он мог срывать на ней свою злость, обращаться с ней так грубо?

Страсть и ревность разрывали его изнутри, но вместе с ними росло и чувство вины. Он должен ценить ее. Отныне у нее будет только один мужчина — он.

— Я не злюсь, — сказал Чи Жунь, заставляя себя не быть ханжой. Это было на него не похоже.

— Но мне кажется, что ты злишься.

Чи Жунь улыбнулся. — Правда? И по чему же ты это решила?

— Чувствую. В общем, ты злишься. Думаю, мне лучше уйти. — Ситуация была неловкой. Прикрывая грудь рукой, она пыталась встать, но не могла, потому что Чи Жунь, опираясь на руки, навис над ней, и их тела были слишком близко.

Чи Жунь остановил ее руку. — Тебе показалось. Я правда не злюсь. Может, я был слишком груб, и тебе стало неприятно? Дай посмотреть, не сделал ли я тебе больно? — Чи Жунь убрал ее руку с груди и внимательно осмотрел ее пышную грудь, не осталось ли на ней следов. Щеки Лу Синь вспыхнули.

— Вроде бы нет. Если тебе не нравится так страстно, в следующий раз я буду нежнее, — Чи Жунь улыбнулся, словно овеянный весенним ветром. Лу Синь же хотелось закрыть ему глаза.

— Давай выключим свет?

Чи Жунь немного подумал. — Хорошо. Хотя я бы с удовольствием полюбовался твоим обнаженным телом, но если в темноте тебе будет комфортнее, то выключим.