Глава 15. Горькая пилюля

Ань Суйю не ожидала, что первым, кого она увидит, очнувшись, будет Хэ Цуньли. Словно череда тоскливых дней ожидания в одночасье оборвалась.

Она была несказанно рада.

— Ты вернулся из командировки.

— Тебе лучше?

Они произнесли эти слова одновременно.

— Сейчас все пройдет, — Ань Суйю улыбнулась. Нездоровый бледный оттенок исчез с ее лица. — Кто меня привез?

— Директор вашего отдела. Он нашел тебя в офисе.

Ань Суйю кивнула: — Понятно. Ты, наверное, испугался.

Долгое время они молчали. Она посмотрела на него. Его лицо было непроницаемым, и она не могла понять, о чем он думает. — Снова доставила тебе хлопот.

— Не стоит благодарности.

Хотя Ань Суйю и уверяла, что с ней все в порядке, Хэ Цуньли все равно беспокоился о ее здоровье: — Возьми отгул и отдохни пару дней дома.

Ань Суйю считала, что не стоит пропускать работу из-за такой мелочи: — Не нужно, это случается иногда.

Хэ Цуньли указал на экран ее телефона: — Завтра пятница, к тому же, у тебя есть уважительная причина.

Ань Суйю подумала, что об этом, похоже, знает и Чэнь Цзя.

И она согласилась.

Из всего отдела Ань Суйю знала только номер Сюэ Тиньтин, поэтому попросила ее об одолжении.

Сюэ Тиньтин ответила на звонок, но отгул не оформила. А почему — догадайтесь сами.

—

Вскоре после того, как Ань Суйю вернулась домой после капельницы, Хэ Цуньли позвонили по работе.

Едва он ушел, как пришел Хань Ян.

— Как себя чувствуешь? — начал он, как обычно.

— Прекрасно, все в порядке, — Ань Суйю, обнимая Лимона, сидела на диване и смотрела телевизор, не обращая на него внимания.

Хань Ян, улыбаясь, положил на стол пакет: — Завтра ты узнаешь, что такое настоящие страдания.

Ань Суйю наконец повернулась к нему: — Что?

Хань Ян кивнул на пакет: — Вот, жди ежедневной бомбардировки китайскими травками.

— Я отказываюсь! — Ань Суйю в школьные годы какое-то время пила китайские отвары, и это было настолько ужасно, что она больше никогда не хотела повторять этот опыт. Она даже ссорилась с Ань Бинвэнем из-за этого и соглашалась пить лекарство только после уговоров отца Хань Яна.

— А выбора у тебя нет. Раньше у тебя было крепкое здоровье, а теперь вот до чего дошло. Сама виновата!

— Если мы с ним поссоримся из-за этих лекарств, я свалю все на тебя, — пригрозила Ань Суйю, не думая о последствиях.

— Ты правда готова ссориться с мужчиной, который с радостью готовит тебе еду и заботится о тебе, когда ты болеешь? — как бы невзначай спросил Хань Ян.

Ань Суйю не нашлась, что ответить: — Я…

Конечно, она не готова.

Но как она могла признаться в этом Хань Яну?

— Он что, плохо к тебе относится? — Хань Ян наклонился к ней.

Ань Суйю кивнула: — Хорошо. — Настолько хорошо, что она чувствовала себя недостойной.

Чем она заслужила такого мужчину?

Хань Ян не хотел вмешиваться в чужие отношения, да и не умел он разбираться в тонкостях женской души. Он дружил и с Хэ Цуньли, и с Ань Суйю много лет, и хотел, чтобы они были счастливы, вместе или порознь.

Они молчали, пока Хань Ян не допил свой чай. Ань Суйю снова заговорила: — Хань Ян, а как ты познакомился с Хэ Цуньли?

— Мы? Мы учились в одном классе в старшей школе, — Хань Ян не ожидал, что Ань Суйю спросит о прошлом Хэ Цуньли. — Настоящие друзья.

— Он тоже учился в Цзянпэе? — удивилась Ань Суйю.

— Ага, — Хань Ян закинул ногу на ногу, всем своим видом показывая, что в этом нет ничего удивительного. — Мы на три года старше вас с Хань Сюй. Когда мы поступили в университет, приезжали в школу посмотреть на вашу военную подготовку. Ох, и зрелище же это было!

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Ань Суйю.

Хань Ян оживился, достал телефон и, словно показывая сокровище, сказал: — У меня даже фотографии остались. Столько лет храню.

— Что?! — Ань Суйю инстинктивно сопротивлялась возможности увидеть свои «темные» страницы прошлого, но любопытство взяло верх.

В то время у телефонов было плохое разрешение, в классе было много учеников, да и Хань Ян не был мастером фотографии. На снимках была зеленовато-черная толпа, и Ань Суйю, даже напрягая память, не могла найти себя и Хань Сюй.

Зато было несколько фотографий Хэ Цуньли.

Он сидел на трибуне стадиона в баскетбольной форме, расставив ноги, пустая бутылка из-под воды валялась рядом, взгляд устремлен вперед.

Это был Хэ Цуньли из юности, Хэ Цуньли, которого Ань Суйю не знала.

Тогда у него была счастливая семья, беззаботная жизнь и большие амбиции. Он мечтал добиться успеха. Но реальность оказалась жестокой и не оправдала его ожиданий.

Ань Суйю не могла разглядеть выражение его лица, но от него исходила какая-то необъяснимая аура, не связанная с возрастом, что-то незнакомое, что она не могла определить.

В замешательстве она вернула телефон Хань Яну.

Казалось, что родители Хэ Цуньли никогда не существовали, он никогда о них не говорил.

В этом они были похожи.

Не успела Ань Суйю как следует об этом подумать, как Хань Ян прервал ее размышления: — Хань Сюй вернется на следующей неделе. Она тебе говорила?

— После того, как я сообщила ей, что вернулась и у меня все хорошо, я больше не могла с ней связаться. Она не отвечает ни на звонки, ни на сообщения.

— Трогательная история о нерушимой женской дружбе, — покачал головой Хань Ян.

— Эй! — возмутилась Ань Суйю.

И тут вмешался Лимон, который до этого вел себя довольно тихо.

— Гав!

— Видишь, даже Лимон в курсе, — Хань Ян чуть не лопнул от смеха. — Ладно, ладно, шучу. Ты вечно принимаешь все близко к сердцу.

Хань Ян вскоре ушел, довольный собой, оставив Ань Суйю наедине с пакетом лекарства и Лимоном, который придавил ее к дивану.

Вечером, когда Хэ Цуньли вернулся домой, Ань Суйю, уткнувшись в телефон, покатывалась со смеху.

— Ха-ха-ха!

Хэ Цуньли посмотрел на нее как на ненормальную и пошел на кухню.

Вернувшись, он поставил перед ней чашку с подогретым отваром: — Хватит смеяться, пей лекарство.

Ань Суйю сделала вид, что не слышит, и попыталась сменить тему: — Может, посмотрим Bilibili? Там такие смешные видео!

— Нет времени, — спокойно ответил Хэ Цуньли, ничуть не разделяя ее веселья.

Его голос был таким холодным, что Ань Суйю перестала смеяться. Продолжать веселиться было бы глупо.

Она с трудом заставила себя взглянуть на темно-коричневую жидкость в чашке. Выглядела она отталкивающе. Лимон же, едва завидев лекарство, убежал на балкон.

Хэ Цуньли сидел напротив нее и читал газету. Ань Суйю не видела его лица, но чувствовала, что он не собирается готовить ужин, пока она не выпьет лекарство.

Ань Суйю понимала, что ей придется выпить отвар, но все же попыталась выторговать себе поблажку: — А что мне за это будет?