Глава 94. Барон

Ветер свистел в коридорах Хогвартса, скользил по доспехам, в которых отражалось пламя факелов, пробегал по вытянутым теням от лунного света. Несколько портретов собрались вместе и шептались, обсуждая храпящего рыцаря, прислонившегося к раме соседнего портрета. Конь рыцаря скучающе щипал нарисованную траву.

Антони, скрытый под мантией-невидимкой, осторожно шёл по коридору со своей кошкой на руках, стараясь не попадаться на глаза ни одному портрету и спрятать отсутствие руки. Только когда кошачьи когти больно впились ему в плечо, он попытался приподнять животное повыше и понял, что оставил свою руку в кабинете.

Теперь кошка снова холодно прижималась к его шее, её уши терлись о его, усы щекотали волосы, и Антони наконец почувствовал, как его сердце успокоилось.

— Ты меня напугала, — тихонько прошептал он кошке. В свете факела её глаза сверкали.

Кошка склонила голову набок, положив передние лапы ему на плечи, закрыла глаза и с силой потерлась о подбородок Антони, заставив того запрокинуть голову.

Антони засмеялся, пытаясь принять удобное положение: 

— Ладно, ладно.

Кошка почти встала у него на руках, всё так же беспорядочно толкая его головой. Антони попытался опустить её, но кошка злобно цапнула его за руку и упрямо полезла обратно.

Антони не оставалось ничего другого, как сесть на пол и обнять её.

— Я знаю, знаю, — прошептал он, боясь привлечь внимание портретов. — Не бойся, ты вернулась. Я больше не буду использовать так много некромантии.

Кошка крепко прижалась к нему, почти зарывшись в его объятия. Антони обнимал её и видел, как её рыжая шерсть в свете огня отливает тёплым золотом, создавая иллюзию прозрачности, словно испуская мягкое, уютное сияние.

Он закрыл глаза, наклонил голову и прижался лбом к прохладной шерсти.

В ночной тишине он услышал пение случайно проснувшейся птицы, а затем всё снова стихло.

Внезапно у него над головой раздался странный звук.

Антони и кошка подняли головы. Призрак в цепях парил в воздухе, глядя пустыми глазами прямо на человека и кошку, скрытых под мантией-невидимкой.

— Кровавый Барон? — неуверенно спросил Антони.

Он нечасто общался с призраком Слизерина. По большей части он слышал от Почти Безголового Ника и Толстого монаха о том, как Кровавый Барон мрачно бродит по коридорам, превращая некоторые уголки замка в запретные для Пивза зоны. Впрочем, ученики, казалось, предпочитали бежать со всех ног, прикрывая головы от летящих в них бумажных шариков Пивза, чем приближаться к испачканной серебряной кровью мантии Кровавого Барона.

— У магии есть своя цена... — прошептал Кровавый Барон. Он с лязгом спустился вниз, посмотрел на пустое место, где должна была быть рука Антони, и уставился на рыжую кошку. Прозрачные пальцы прошли сквозь животное. Кошка вздыбила шерсть, зашипела и прижалась к Антони.

Антони обнял её оставшейся рукой и сказал: 

— Простите мое невежество, мистер Барон, но я не понимаю, о какой цене вы говорите.

— Некромантия... Очень полезна, не так ли? — тихо произнес Кровавый Барон.

— Если вы так считаете, то, полагаю, так и есть, — спокойно ответил Антони.

— Не нужно притворяться, некромант, — хрипло рассмеялся залитый кровью призрак, словно тысяча кошек одновременно точили когти о стекло. — Это мой дневник.

Вот этого Антони точно не ожидал.

— Простите? — переспросил он.

Окровавленный призрак, казалось, был удивлен его реакцией. Он внимательно посмотрел на кошку и повторил: 

— Пропавший из библиотеки блокнот - это мой... Дневник. Мне всё было интересно, кто его взял...

Антони не знал, что сказать, поэтому извинился: 

— Простите, я не знал, что у него всё ещё... хм... Есть владелец. Я верну его вам, мистер Барон.

— Я выбросил его, — тихо сказал призрак. — Только цена, только тщетность. Почему... С какой стати...

Барроу снова протянул руку, желая коснуться кошки. Тяжелые цепи прошли сквозь ноги Антони, а рука — насквозь, через руку Антони, кошку и дальше, в его живот. Антони с удивлением услышал в его хриплом голосе неподдельную ярость, боль и зависть.

— Что случилось? — Антони поднялся на ноги, всё ещё прижимая к себе кошку, и огляделся. — Если хотите, мистер Барон, мы можем обсудить это в моем кабинете. Можете распоряжаться своим дневником как угодно.

 

Этой ночью им обоим было не суждено уснуть.

Кошка была крайне недовольна появлением в доме призрачной крысы и, гордо игнорируя её, вымещала всё своё недовольство на Антони, главном виновнике её бед.

Не обращая внимания на Кровавого Барона, парящего в кабинете, она устроила настоящий разгром в спальне. Крыса попыталась было спрятаться в кабинете, но, увидев парящего в воздухе призрака, тут же юркнула обратно в угол спальни.

Антони невозмутимо закрыл дверь и услышал громкий звон разбитого фарфора.

— Кажется, это была ваза, — объяснил он Кровавому Барону с неожиданной тоской и облегчением в сердце.

После того, как Антони достал дневник, Кровавый Барон рассказал ему долгую историю.

Изможденный призрак хриплым шепотом поведал ему, что когда-то был учеником некроманта. Будучи особой благородного происхождения, он помимо учёбы в Хогвартсе обучался некромантии у друга семьи, который являлся одним из основателей школы — Салазара Слизерина... Вернее, он знал некроманта с пеленок, и тот рекомендовал его в Хогвартс.

— Наставник всегда говорил, что я слишком вспыльчив, — тихо сказал Кровавый Барон. — Мне было трудно контролировать себя... А некромантия ещё больше усложняла задачу...

В то время на некромантов велась настоящая охота. По приглашению Слизерина некромант поселился в Хогвартсе, а Барон во время учебы влюбился и начал - с буквально безумной яростью - ухаживать за дочерью Ровены Когтевран — Еленой.

В рассказе Кровавого Барона всё казалось таким многообещающим.

— Мой наставник, когда был в хорошем настроении, был очень харизматичным человеком... — рассказывал он. — Он всегда был спокоен, любил студентов, был остроумен... Мы с Деканом всегда считали, что Пивза призвал именно он, но он никогда в этом не признавался.

А потом всё резко изменилось. С каждым днем его наставнику становилось всё хуже, он всё больше походил на тёмное существо. Во сне он невольно заставлял всё вокруг увядать — Антони хорошо его понимал, у него были свои причины не заводить нормальных домашних животных. Поэтому они перебрались в подземелье, а Слизерин ради друга перенес туда и свой факультет, заняв часть кладовых Хаффлпаффа.

В конце-концов, в один ничем не примечательный день его наставник бесследно исчез.

Затем пропала Елена. Её мать, будучи тяжелобольной, поручила Барону найти её. Барон отправился на поиски и в конце-концов нашел её в лесу... Но она отказалась возвращаться домой и сказала то, чего Барон не хотел вспоминать.

Барон — вспыльчивый Барон — убил её.

Он отчаянно пытался воскресить её, но безуспешно. Некромантия снова и снова подводила его. Кроме трудноконтролируемых эмоциональных побочных эффектов, она ничего ему не дала. Прекрасное тело его любимой могло открыть глаза под действием магии и ходить, но это была не она. Не та Елена, которая смотрела на всех свысока. Не та Елена, чьи амбиции разжигали в нём пламя.

Не его Елена.

Разбитый горем Барон полностью отказался от некромантии. Он оставил эти тщетные попытки имитировать танец Жизни и Смерти и последовал за Еленой в мир иной.