Глава 7 (Часть 1)

Глава 7

Не успел он договорить, как дверь гримёрной внезапно распахнулась, и внутрь ворвался порыв ветра. Се Цинцзя нахмурился и обернулся посмотреть, кто пришёл.

Это был Бо Иян.

Бо Иян, очевидно, уже успел наложить лёгкий грим в соседней гримёрной. Его и без того рельефные и глубокие черты лица стали ещё более чёткими и очерченными. Холодные глаза под чуть вздёрнутыми бровями придавали ему немного дьявольский и агрессивный вид.

Глядя на его выдающееся лицо, Се Цинцзя вдруг почувствовал зависть. Ему тоже хотелось так выглядеть.

Возможно, Бо Иян заметил его немигающий взгляд и посмотрел на него.

На мгновение его взгляд был отстранённым и холодным, но, коснувшись лица Се Цинцзя, он сменился другим чувством — чувством, которое Се Цинцзя не мог ни описать, ни понять.

— Ян Сюэ была права, — Бо Иян медленно подошёл к Се Цинцзя. Его аура была такой давящей, что Се Цинцзя на мгновение захотел отступить, но сдержался. Затем он услышал вопрос Бо Ияна: — Се Цинцзя, ты случайно не девушка?

От этого вопроса Се Цинцзя вспыхнул. Он дерзко закинул длинную ногу на стул и сделал вид, что собирается задрать подол юбки: — Хочешь, докажу?

Он думал, что Бо Иян откажется, но тот, к его удивлению, неопределённо приподнял бровь: — Почему бы и нет?

Чёрт! Се Цинцзя уставился на его лицо и мысленно выругался. С виду этот парень казался благородным и честным, не запятнанным мирской суетой, а на деле оказался нахалом.

— Мечтай, — холодно фыркнул Се Цинцзя и одёрнул юбку. — Я не позволю тебе добиться своего.

Бо Иян ничего не ответил и не стал спорить, а вместо этого уставился на видневшиеся из-под юбки Се Цинцзя белоснежные ноги. Его взгляд стал каким-то глубоким.

У Се Цинцзя были красивые ноги — пропорционально сложенные, длинные, тонкие и прямые. К тому же, казалось, ему от природы не хватало пигмента: цвет волос и глаз был светлее, чем у обычных людей, и даже кожа была белее, чем у большинства девушек. Голени, видневшиеся из-под юбки, были белыми, как нефрит, кожа белее снега.

Такие ноги легко вызывали желание прикоснуться, обхватить.

Бо Иян вдруг вспомнил, как в детстве Бо Синли, зажав сигарету в зубах и пуская дым, с насмешливым видом спросил его: — Сяо Ян, знаешь, что больше всего привлекает в людях, неважно, мужчина это или женщина?

Маленький ребёнок непонимающе покачал головой и услышал ответ отца: — Ноги.

— Красивые ноги… Когда я впервые увидел твою мать, я влюбился с первого взгляда именно из-за её прекрасных ног.

— Сынок, когда будешь выбирать себе пару, не ищи кого-то с некрасивыми ногами, не снижай планку эстетики, понял?

Маленький Бо Иян ничего не понял и растерянно смотрел на отца. Бо Синли, увидев его растерянность, рассмеялся, взъерошил ему волосы и сказал: — Рано или поздно поймёшь.

Тогда Бо Иян не понял, о чём речь, но сейчас… он вдруг почувствовал, что прозрел.

Кажется, он понял слова, сказанные Бо Синли много лет назад.

Потому что сейчас ему очень хотелось…

Он наконец понял.

—

Се Цинцзя всё-таки был парнем, и как бы мягко он ни говорил, его голос не мог быть точь-в-точь как у девушки. Поэтому все реплики Белоснежки вырезали. Ему оставалось только быть красивым и изобразить финальный поцелуй.

Пантомима в начале прошла довольно легко и непринуждённо. Когда Се Цинцзя молчал, играть было несложно. Но чем ближе был финал, тем сильнее он нервничал. Спина покрылась тонким слоем пота — то ли от жары, то ли от волнения.

— «Она по-прежнему выглядела так, словно мирно спала. Кожа её была бела, как снег, щёки румяны, как кровь, а волосы черны и блестящи, как эбеновое дерево».

— «Принц увидел Белоснежку и надпись на гробу. Сердце его сильно забилось, он не мог успокоиться. Не в силах сдержаться, он поцеловал её…»

— Бо Иян, — Се Цинцзя лежал в «стеклянном гробу» и смотрел, как лицо Бо Ияна приближается всё ближе и ближе. Стиснув зубы, он тихо прошипел: — Лучше не целуй по-настоящему.

Их дыхание смешалось. Бо Иян смотрел на него своими глазами цвета стекла, в них читалась высокомерная отстранённость, и, казалось, он насмехался над его скованностью.

— Се Цинцзя, — горячее дыхание Бо Ияна коснулось его уха, создавая неуместную интимность. — Мы оба парни, чего ты боишься?

— Или же… — широкий рукав опустился, и Се Цинцзя остро почувствовал, как чья-то рука незаметно легла ему на бедро. Движение казалось случайным, но в то же время — словно рука медленно ползла вверх. — Се Цинцзя, у тебя ко мне какие-то другие чувства, поэтому ты так переживаешь из-за этого.

— Бо Иян, не клевещи, — Се Цинцзя плотно сжал губы. — Человек, который мне нравится, это…

— Ян Сюэ? — Бо Иян опередил его, назвав имя, а затем вдруг усмехнулся. — Се Цинцзя, а ты знаешь, что такое настоящая симпатия?

Что он имеет в виду?

Что значит «настоящая симпатия»?

Се Цинцзя на мгновение замер. Неужели Бо Иян считает, что он на самом деле не любит Ян Сюэ?

Как это возможно?

Ведь всё, что говорил Да Пан, ему подходило.

Простая фраза Бо Ияна посеяла смятение в его сердце, заставив его колебаться. И пока в голове царил хаос, Бо Иян наклонился.

Лёгкий, как касание стрекозы, поцелуй пришёлся в уголок губ. Бо Иян не задержался и быстро выпрямился. Се Цинцзя почувствовал, как рука на его бедре тоже исчезла, унося с собой большую часть тепла.

Хотя он был морально готов, Се Цинцзя всё равно застыл. Его растерянность была слишком очевидной, он так и не пришёл в себя до самого конца репетиции.

А после окончания Бо Иян, словно незнакомец, прошёл мимо него, больше не удостоив ни взглядом, ни словом.

Так решительно и резко, будто это не он только что лишил Се Цинцзя первого поцелуя.