Глава 13

Глава 13

Они простояли так некоторое время, прежде чем Лян Янь опустил руку.

В тусклом лунном свете их тени причудливо переплетались.

Лян Янь посмотрел на Цяо Шубай, его взгляд упал на ее травмированную руку, а затем он опустил глаза и спросил:

— После стажировки домой поедешь?

Цяо Шубай опешила. Она еще не решила, куда отправится после окончания стажировки. Цинь Лян хотел, чтобы она вернулась домой, но ей не хотелось этого.

В ее выпускной год у отца Цинь Фэя, ее дяди и родного брата Цинь Ляна, Цинь Мина, обнаружили асцит и цирроз печени. Мать Цинь Фэя сбежала с другим мужчиной, и Цинь Лян продал свою квартиру в уездном городе, чтобы оплатить лечение Цинь Мина.

Болезнь Цинь Мина так и не удалось вылечить. В то же время сорвался проект, которым занимался Цинь Лян. После этого он пытался заняться агротуризмом, разводить животных, но все шло со скрипом, и он залез в долги.

Иногда, приезжая домой на каникулы, Цяо Шубай сталкивалась с кредиторами. Сначала Цинь Лян скрывал от нее эти проблемы, но однажды она случайно услышала, как он говорил вымогателям, что если они будут ее беспокоить, он убьет их ножом. После этого Цинь Лян рассказал ей все.

Те, кто давал Цинь Ляну деньги в долг, изначально не собирались требовать их срочного возврата. Некоторые просто хотели получить свою долю от проекта, которым занимался Цинь Лян. Но когда проект провалился, кредиторы начали осаждать его.

Цяо Шубай не знала, сколько денег Цинь Лян все еще должен. Она просто не хотела оставаться дома, видеть Цинь Ляна, постоянно выслушивать его бесконечные препирательства с кредиторами.

Ей было стыдно, когда вымогатели приходили к ним домой. Она не понимала, как Цинь Лян может так спокойно жить с чужими деньгами. Она редко брала деньги, которые он ей предлагал, и все время учебы в университете подрабатывала. Цинь Фэй тоже старался экономить и каждый месяц переводил Цинь Ляну значительную часть своей зарплаты.

Иногда ей было жаль Цинь Ляна, потому что он, казалось, никогда не жил для себя. Он оплачивал лечение Цинь Мина, обеспечивал ее и Цинь Фэя, даже настаивал, чтобы она продолжила обучение в аспирантуре.

Она не хотела связывать свою жизнь с Цинь Ляном, но у нее не было выбора. В детстве Мэн Юэ заставляла ее жить так, как хотела сама, а теперь обстоятельства вынуждали ее двигаться вперед, словно в тумане.

Она долго молчала. Лян Янь поднял на нее глаза. Цяо Шубай очнулась и, улыбнувшись, сказала:

— Наверное, да.

Лян Янь чувствовал, что после их новой встречи Цяо Шубай стала более настороженной и отстраненной. Он видел, что ее что-то тревожит, и, вздохнув, спросил:

— Почему ты не можешь рассказать мне, что у тебя на душе?

Цяо Шубай подняла голову и растерянно посмотрела на Лян Яня. Она поняла, что, возможно, была слишком замкнутой.

На самом деле, ей не хотелось посвящать Лян Яня в свои проблемы, рассказывать ему о том, что происходило у нее дома, вываливать на него все эти длинные и нудные истории.

Цяо Шубай промолчала, и Лян Янь не стал настаивать. В комнате стало тихо, только ветер шумел за окном.

Постояв немного, Лян Янь вдруг сказал:

— Расскажи мне что-нибудь интересное из того, что случилось с тобой, пока тебя не было.

Цяо Шубай не ожидала такого вопроса, но сразу уловила слово «интересное».

Она почувствовала, как напряжение спадает, и ей стало легче говорить. Она рассказала Лян Яню, как на Новый год запускала фейерверки с Цинь Фэем во дворе:

— Там было много детей, дочка моей второй тети, внук двоюродного брата моего отца… Мы подожгли фитиль и отошли, но фейерверк долго не срабатывал. Цинь Фэй подошел посмотреть, что случилось, и как раз в этот момент один из зарядов выстрелил и попал ему в глаз. Он потом долго ходил в темных очках, у него до сих пор шрам остался.

Лян Янь смотрел на нее с улыбкой. Цяо Шубай продолжила рассказывать о других событиях — о своей жизни в университете, дома, о зависти к Цинь Син, о том, как Цинь Фэй сначала невзлюбил ее, а потом принял. Рассказывая, она сама удивилась, как много всего произошло с ней в семье Цинь за эти пять лет.

Она посмотрела на Лян Яня:

— А у тебя? Что-нибудь интересное случилось за эти годы?

Лян Янь рассмеялся и рассказал ей о своем возвращении в страну, о том, как разбирался с делами группы после смерти Лян Гуанъи, как боролся с интригами опытных сотрудников.

Он говорил спокойно и мягко, выбирая только самые забавные моменты и рассказывая о них вкратце.

Цяо Шубай давно ни с кем так не разговаривала. Ночь и лунный свет усиливали все чувства. От Лян Яня исходил аромат геля для душа с нотками табака, его низкий голос звучал рядом, и Цяо Шубай, словно завороженная, слушала его, как длинную сказку на ночь, постепенно погружаясь в какое-то забытье.

Лян Янь как раз говорил: «Поэтому я пробуду здесь год», — когда заметил, что Цяо Шубай зевнула, а ее глаза заблестели. Он невольно улыбнулся, коснулся ее шеи и сказал:

— Пойдем спать.

На следующее утро, когда Цяо Шубай проснулась, Лян Яня уже не было. В кастрюле на кухне лежало вареное яйцо. Она позавтракала, открыла шторы, вышла на балкон, подышала свежим воздухом, а затем ей позвонила Ту Нин и предложила прогуляться по магазинам.

Они пообедали в центре города, Цяо Шубай помогла Ту Нин выбрать несколько вещей, но себе ничего не купила.

Когда они вышли из торгового центра, уже начинало темнеть. Уличные торговцы начали раскладывать свои товары. Чем ближе они подходили к станции метро, тем больше становилось людей.

Цяо Шубай нахмурилась и посмотрела на Ту Нин, которая тоже выглядела удивленной.

— Что происходит? — тихо спросила Ту Нин.

Впереди стоящий человек обернулся к ним:

— Сегодня вечером на стадионе концерт, в метро ограничили вход.

Ту Нин кивнула и сказала Цяо Шубай:

— Давай поедем на автобусе.

Женщина, продававшая сосиски, услышала их разговор:

— На автобусе тоже будет сложно уехать. Пробок, конечно, нет, но и такси сейчас не поймать.

Они переглянулись. Ту Нин пожала плечами:

— Надо было сегодня посмотреть гороскоп перед выходом из дома.

— Давай пройдемся до следующей станции, — предложила Цяо Шубай. — Посмотрим, что там.

Ту Нин кивнула и, взглянув на руку Цяо Шубай, сказала:

— Тебе, наверное, нельзя в толпе.

— Ничего страшного, — улыбнулась Цяо Шубай.

Они обошли толпу и пошли к следующей станции.

На улице было много людей. Несколько девушек с лайтстиками фотографировались. Какие-то люди, похожие на перекупщиков, предлагали билеты.

Цяо Шубай и Ту Нин подошли ближе. Один из перекупщиков, стоявший к ней спиной, вдруг обернулся. Она инстинктивно отступила в сторону и услышала, как он воскликнул:

— Это ты!

Цяо Шубай подняла голову и увидела, что перекупщик — это тот самый парень, который случайно ударил ее бутылкой.

Тогда он вместе с Цзэн Мань отвез ее в больницу, настоял на том, чтобы перевести ей деньги на лечение, а потом отвез их обратно в общежитие. Цзэн Мань сначала хотела вызвать полицию, но в итоге он ее «уговорил».

Цяо Шубай посмотрела на билеты в его руках. Парень пояснил:

— Я должен был пойти на концерт с Цзяо Цзяо, но она меня бросила. Жалко, чтобы билеты пропадали, вот и решил продать.

Цяо Шубай кивнула. Ту Нин посмотрела на нее:

— Однокурсник?

— Здравствуйте! Забыл представиться! — Парень посмотрел на Цяо Шубай и улыбнулся, сверкнув белыми зубами. — Я с электротехнического факультета Университета Ц, меня зовут Гуань Юань.

Ту Нин с улыбкой посмотрела на Цяо Шубай. Гуань Юань продолжил:

— Сейчас сложно поймать машину. Я приехал на своей. Куда вам нужно? Я могу вас подвезти.

Цяо Шубай хотела отказаться, но Ту Нин ее опередила:

— Мы были бы очень благодарны.