— Тогда я пойду? Эх, получается, я весь вечер был просто нянькой, — сказал Хань Ян, поднимаясь. Несмотря на свои слова, он не выглядел обиженным.
— Найди себе отель по соседству и будь осторожна, — обратился он к Ли Маньян.
— Не волнуйся, Маньян сегодня останется у нас, — сказала Цзян Сяо, отметив про себя, какой Хань Ян заботливый. — Я провожу тебя.
— Не нужно, я знаю дорогу, — отказался Хань Ян.
— Мне нужно кое-что тебе сказать, — настояла Цзян Сяо.
Внизу, у подъезда, они остановились и посмотрели друг на друга. Цзян Сяо стояла в дверях, а Хань Ян — на ступеньках.
Яркая луна, редкие звезды — атмосфера была какой-то особенной.
— Подожди, — начал Хань Ян. — Тебе не кажется, что эта сцена похожа на эпизод из дорамы, где главный герой провожает героиню, и оба ждут, кто первый заговорит и попросит поцелуй?
Цзян Сяо невольно вздрогнула. Осень была не за горами, и разница температур днем и ночью становилась ощутимой. Она не знала, что вызвало мурашки — слова Хань Яна или прохладный вечерний воздух.
— Ты закончил фантазировать? Давай поговорим о деле, — Цзян Сяо не хотела поддерживать этот разговор. — Я сейчас отправлю тебе расписание тренировок на этот месяц. Если все устроит, дай мне знать завтра утром.
— Ты такая неромантичная, — вздохнул Хань Ян.
— Романтика уместна не со всеми, — улыбнулась Цзян Сяо. — Иди давай, отдыхай. Завтра жду тебя на тренировку вовремя.
— Хорошо!
— Поешь дома перед тренировкой, а то на голодный желудок тяжело заниматься.
— Понял! — Хань Ян развернулся и зашагал прочь, махнув на прощание рукой, не желая больше слушать ее наставления.
Наверху атмосфера тоже была необычной, или, скорее, Ли Маньян казалось, что она необычная. Все-таки они с Лю Нянем не виделись пять или шесть лет, да и раньше особо не общались.
Она не знала, что сказать, а Лю Нянь продолжал пить. Возможно, он слишком долго держал все в себе и теперь, расслабившись, не мог остановиться.
К возвращению Цзян Сяо оба молча ели, погруженные в свои мысли.
Лю Нянь плохо переносил алкоголь, и нескольких бутылок пива хватило, чтобы свалить его с ног. Цзян Сяо и Ли Маньян вместе отвели его в кабинет.
Небольшое помещение было забито до отказа. На книжных полках вдоль одной стены громоздились книги. На маленьком рабочем столе стояли компьютер и ноутбук, оба включенные. На экранах был открыт англо-китайский перевод романа, над которым работал Лю Нянь. Рядом лежали несколько толстых словарей и оригинал книги, тоже открытые, словно хозяин только что отлучился.
Цзян Сяо помогла Лю Няню лечь на диван, где он обычно спал по ночам. Устав от работы, он засыпал здесь, а утром, «сменившись» с Цзян Сяо, ненадолго перебирался в спальню.
— Пойди проверь малыша, не обращай на меня внимания… — пробормотал Лю Нянь, махнув рукой. Даже пьяный, он помнил о сыне.
«Если помнишь о сыне, зачем так много пьешь?» — подумала Цзян Сяо.
— Иди, я присмотрю за ним, — предложила Ли Маньян.
— Ты выросла, Ли Яньян. Хорошо… Вы все выросли, а я постарел… — продолжал бормотать Лю Нянь.
— The rest is silence…
Цзян Сяо и Ли Маньян переглянулись и улыбнулись.
Цзян Сяо впервые видела Лю Няня пьяным. Оказалось, все в его семье одинаково реагируют на алкоголь — выпивают немного и отключаются.
Она решила все же проверить Луи. Малыш, который обычно не мог спать один, сегодня был на удивление спокоен. Видимо, очень устал и крепко спал, потому что радионяня молчала.
Когда Цзян Сяо ушла, Ли Маньян укрыла Лю Няня пледом и налила ему стакан воды.
Мужчина лежал на боку, свернувшись калачиком на узком диване. Он выглядел немного стесненно, но поза казалась удобной.
Его волосы отросли и закрывали уши, несколько прядей небрежно падали на брови и высокий нос. Из-за теней, отбрасываемых бровями и носом, его лицо казалось худым и печальным.
Ли Маньян смотрела на него и видела в его чертах Цзян Сяо. Они были похожи, но лицо Цзян Сяо было мягче.
Сейчас Ли Маньян было двадцать пять, и она уже не была той шестнадцатилетней девушкой, впервые познавшей чувство влюбленности. Прежняя симпатия приобрела оттенок ностальгии, и, глядя на Лю Няня, она чувствовала тепло в груди.
Время не пощадило его. Ему было всего чуть за тридцать, а на лбу уже пролегли морщины.
— Постарел, конечно, — пробормотала Ли Маньян. — Но в этом есть свой шарм. Жаль…
Лю Нянь вдруг открыл глаза и посмотрел на нее затуманенным взглядом, словно что-то увидел или, наоборот, смотрел сквозь время, а затем снова закрыл глаза и уснул.
— The rest is silence, — тихо повторила Ли Маньян его слова. — Дальше — тишина. — Она, конечно же, знала, откуда эта цитата. Под влиянием Лю Няня она в университете выбрала английскую литературу.
Это были последние слова Гамлета перед смертью. Интересно, что он хотел ими сказать?
«Зачем мне анализировать его мысли?» — подумала Ли Маньян, качая головой. Зачем обращать внимание на слова пьяного человека?
Цзян Сяо сидела на кровати, прислонившись к изголовью. Рядом мирно спал Луи.
Она надела наушники и нашла песню Remember Me из мультфильма «Тайна Коко». Ей нравился и мультфильм, и эта песня.
«Помни меня, хоть я прощаюсь. Помни меня, не надо слез. Хоть я уйду, я буду рядом. Каждую ночь я спою тебе песню. Помни меня, хоть я уйду. Вспомни меня, когда грустит гитара».
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|