Глава 54.

Скрывая горечь, Анриш говорила медленно и осторожно: 

— Все люди разные. Даже таланты могут различаться. 

— Мама... 

— Конечно, как у следующего главы Герцогства, у тебя развито чувство ответственности. Но ты всё ещё уникален, – искренне сказала она. 

Анриш вскоре добавила: 

— Но только из-за этого тебе не нужно отказываться от счастья, не так ли? 

— Ты правда так думаешь? 

— Конечно. 

На осторожный вопрос Эллиота Герцогиня кивнула головой.

— Подумай об этом, – встретившись взглядом с сыном, Анриш улыбнулась. — И ты уже отлично владеешь мечом. 

Герцогиня смотрела на озадаченного сына. 

— Глава Герцогства, что обладает талантом к рисованию – также прекрасно. 

Эллиот молчал также, как и раньше. 

— Тебе ведь нравится рисовать? Это самое важное, – сын кивнул. 

Анриш внимательно смотрела на покрасневшие уши Эллиота. 

— Тогда, может быть, ты хочешь участвовать в конкурсе? 

— Хорошо... Что мне нужно нарисовать? 

— Тема свободная. Нарисуй то, что тебе нравится. 

— Но я не знаю, что мне нарисовать, – угрюмо ответил он. 

Подумав некоторое время, Анриш предложила ему со светлым лицом: 

— Может, свою любимую вещь? 

Сын проглотил эти слова, а затем слабо улыбнулся. Впервые Анриш увидела его таким счастливым. Казалось, в комнате подул свежий ветер. 

* * *

Так прошла неделя. Эллиот последовал совету мамы и сосредоточился на живописи. Однако Лилиана стала немного угрюмой. И причиной тому была... 

— Мама, мне кажется, в последнее время мы редко видимся с Эллиотом... 

Герцогиня с трудом подавила смех, которым бы вот-вот разразился. Потому что это те же слова, которые повторял Эллиот, когда Лилиана занималась учёбой. 

— Почему бы тебе не пойти к нему? – когда Герцогиня мягко предложила этот вариант, девочка смутилась: 

— Я правда могу? Эллиот выглядит слишком занятым. 

— Не думаю, что он будет против. Эллиот всегда рад тебя видеть у себя в комнате. 

Когда Лилиана услышала эти слова, схватила еду со стола, будто собиралась провести там две недели по меньшей мере. 

— Отличная идея!  

— Тогда я пойду на кухню и попрошу испечь кексы с ромом и сливочным сыром. 

— Кекс со сливочным сыром? 

— Да, эта закуска нравится вам обоим, не так ли? – Анриш ярко улыбнулась. 

— Спасибо, мама! – Лилиана просветлела, оставляя благодарности и убегая.

Герцогиня счастливым взглядом проводила девочку. 

* * *

Раздался осторожным стук. Эллиот, который смотрел на чертёжную бумагу, ответил угрюмым голосом: 

— Войдите. 

Лилиана робко открыла дверь и вошла внутрь. В руках она держала поднос с кексами и напитками. Глаза Эллиота вдруг расширились. 

— Лилиана? 

— Мне жаль, что я пришла так внезапно, – она застенчиво улыбнулась. 

— И чем ты говоришь? – откровенно ответил Юный Герцог. — Ты можешь приходить ко мне в любое время. 

— Но, – Лилиана заколебалась, — кажется, Эллиот сейчас очень занят... 

— Мы даже не могли нормально увидеться, – сказали они одновременно. 

— Теперь ты понимаешь, что я чувствовал? – спросил Эллиот. 

— А? – глаза Лилианы вдруг расширились от неожиданности. 

Эллиот не возненавидел её. И даже наоборот – был рад увидеть. 

— Раньше ты тоже была прикована к учебной комнате. 

— Ах? – Лилиана застенчиво улыбнулась. 

Вероятно, Эллиот имел в виду то время, когда она училась с Виконтессой. И в сравнении с теми занятиями сейчас Лилиана жила в раю. 

— Так почему ты пришла? 

— Мне просто хотелось увидеться с тобой, – сказав это, девочка быстрым шагом подошла к Эллиоту, затем поставила поднос на стол со счастливой улыбкой. — Я хочу вместе перекусить. 

— И ты сама принесла всё это? 

— Конечно. Ты ведь любишь кексы, не так ли? – она слегка наклонила голову в сторону мольберта. 

Мягкие светлые волосы стекали вниз. Отчего-то сердце Эллиота быстро заколотилось. От Лилианы исходил прекрасный и приятный, свежий аромат. Ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы сохранить спокойное выражение лица. 

— Кстати, как дела с рисунком. 

— Не беспокойся, всё в порядке. 

— Ты ведь прекрасно рисуешь, – Лилиана посмотрела на картину Эллиота глазами, полными восхищения. 

Набросок серыми линиями уже выглядел профессионально и прекрасно. Наверное, это будущий портрет. 

— Даже если я буду учиться рисовать всю оставшуюся жизнь, не думаю, что когда-нибудь смогу это сделать. 

— Я слышала, ты собираешься участвовать в конкурсе? 

— Всё равно ничего не получится. 

— Почему ты так говоришь? – спросила Лилиана с серьёзным выражением лица. — На самом деле, мне всё равно, выиграет Эллиот или нет.  

— Лилиана... 

— Я просто хочу, чтобы ты старался изо всех сил. Тогда ты точно останешься доволен результатом, верно? 

Выражение лица Эллиота вдруг изменилось и стало куда сложнее. Девочка говорила с искренностью. 

— Я не знакома с живописью, но картина Эллиота великолепна. 

— Ты серьёзно так думаешь? 

— Конечно! – Лилиана с силой кивнула головой и показала характерную яркую улыбку. — Так что развеселись, хорошо? 

— Спасибо, – Эллиот спокойно кивнул головой, но затылок, который никто не видел, уже успел покраснеть. 

— Давай перекусим, – Лилиана потянула его за рукав. — Я хочу посмотреть, как Эллиот есть что-нибудь вкусненькое.  

— Ты хочешь увидеть, как я ем? 

— Это странно? 

Юный Герцог взял протянутую Лилианой булочку. 

— Я сыта, просто когда смотрю на тебя, – пробормотала Лилиана счастливым голосом. 

Эллиот, покраснев, откусил кусочек кекса. Тот мягко таял во рту, не зная, что и ответить на это. Он чувствовал себя несколько потерянным. 

* * *

Прошло около месяца. 

Эллиот с утра сидел, скрывшись в углу дивана, с нервным лицом. 

— Сегодня будут объявлены результаты конкурса. 

И хотя Юный Герцог пытался сделать вид, что его это совсем не заботит, в глубине души он волновался. 

— Эллиот, даже если ты будешь нервничать, выступление не перенесётся. 

— Я не беспокоюсь! – раздосадованный голос Эллиота повысился. 

Анриш хитро улыбнулась. 

— Делаешь вид, что не заинтересован? 

— Это!.. – сын потерял дар речи, поджал губы и отвернулся. 

Лилиана, которая сидела рядом, похлопала его по тыльной стороне руки: 

— Не нервничай, всё будет хорошо. 

— Лилиана... 

Эллиот посмотрел на неё глазами, полными эмоций. 

И если раньше он думал, что у него есть лишь Лилиана, теперь эти мысли совершенно изменились. Мама тоже стала неотъемлемой частью жизни. Лицо Эллиота выглядело сложно и задумчиво.