Глава 2 (Часть 2)

Тетя Чэнь взяла ее к себе.

Ей было почти сорок лет, она была занята школьными делами и все откладывала создание семьи.

Как раз в то время кто-то из соседней деревни познакомил тетю Чэнь с мужчиной. Он был неплохим человеком, простым ремесленником, и, самое главное, поддерживал ее стремление помогать детям учиться.

Тетя Чэнь была довольна знакомством. Если бы все сложилось удачно, у нее появилась бы семья и любящий муж, который разделял бы ее убеждения.

А Сун Сун было всего четырнадцать, до совершеннолетия оставалось еще четыре года.

Тетя Чэнь была доброй женщиной и, жалея ее, старалась заботиться о ней.

Но Сун Сун не могла быть неблагодарной.

Она не хотела, чтобы односельчане считали ее обузой для тети Чэнь.

Все формальности были быстро улажены.

Когда ее привезли в семью Гу, она еще не выздоровела, и, возможно, из-за смены климата, ее состояние только ухудшилось.

Она пролежала с температурой еще неделю.

Поэтому воспоминания Сун Сун о первых днях в семье Гу были смутные и нечеткие, как небо над Цзинъюй, вечно затянутое дымкой.

Переломный момент, когда ее воспоминания стали более ясными, наступил вечером, когда у нее спала температура.

Температура спала днем, и ночью она спустилась вниз попить воды.

Живя в чужом доме, она тихонько спускалась по лестнице, осторожно ступая и не осмеливаясь включить свет, боясь разбудить хозяев.

Именно тогда она столкнулась с Гу Минем, который брал воду из холодильника.

Он не включил свет. Он сонный и расслабленный открывал холодильник. На нем была свободная белая толстовка, он был высоким и стройным. Должно быть, он только что принял душ, его черные волосы были влажными. Свет из холодильника падал на него, окутывая холодным ореолом.

Услышав шум, он бросил на нее взгляд и, взяв бутылку ледяной воды, закрыл холодильник, а затем включил свет на кухне.

К тому времени она уже знала, что ее приемная мать работает у него домработницей, и что теперь они будут жить под одной крышей.

Впервые она увидела его, когда ей было восемь лет, в Народной больнице города Линьинь.

После этого они больше не виделись.

Это была их первая официальная встреча в Цзинъюй после того, как она выздоровела.

Хотя она знала, что он очень хороший человек, она все равно немного нервничала.

И не смела смотреть ему в глаза.

Она смотрела только на его руку, держащую бутылку с водой.

Его длинные пальцы были покрыты капельками конденсата, ногти аккуратно подстрижены, а на запястье все те же тонкие черные буддийские четки.

Она приехала неделю назад и, хотя все это время лежала с температурой и редко приходила в себя, знала, что приемная мать очень хорошо к ней относится и заботится о ней во время болезни.

И сказала ей, что она может называть его братом.

Но Сун Сун, следуя обращению из писем, которые она писала все эти годы, осторожно назвала его — господин Гу.

Тогда он не обратил особого внимания на ее обращение и просто ответил: — Угу.

Когда она уже собиралась вернуться в свою комнату, он услышал урчание ее живота.

И вернулся на кухню, чтобы сварить ей лапшу.

Она хорошо запомнила эту сцену.

В глазах Сун Сун Гу Минь тогда казался божеством, сошедшим в мир смертных.

И это божество сняло свои четки, чтобы сварить ей лапшу.

Он кипятил воду из бутылки, которую только что достал из холодильника. На этикетке были английские буквы, она никогда раньше не видела такой воды.

Кухонный стол был для него немного низковат.

Нарезая ветчину, он слегка наклонился. Наверное, боялся разбудить Цуй Ланьцзюнь, поэтому двигался очень тихо и аккуратно.

Лапша была готова очень быстро.

Гу Минь поставил тарелку на стол.

И налил ей стакан теплой воды.

Видя, как она неловко стоит в стороне, он тихо сказал: «Ешь не спеша, а потом ложись спать», — и поднялся наверх.

Это была простая лапша.

Лапша с яйцом, ветчиной и зеленью.

Глубокая ночь.

Из сада с розами доносились незнакомые звуки насекомых.

Они отличались от тех, к которым она привыкла в деревне.

Она сидела одна за длинным обеденным столом.

И медленно ела горячую лапшу.

После приезда в Цзинъюй из-за болезни у нее пропал аппетит, и все казалось безвкусным.

Поэтому она все время ела кашу.

Но и ее она вскоре начинала выплевывать.

Каждую ночь, лежа в постели, она боялась, что не сможет выздороветь и умрет в Цзинъюй, принеся несчастье своей доброй приемной матери и господину Гу.

—

Сун Сун моргнула, глядя на ореол света от хрустальной люстры на потолке.

Дверь на балкон была приоткрыта, и вечерний ветер, доносящий аромат роз, нежно развевал легкие, словно шелковые, шторы.

Сун Сун до сих пор помнила вкус той лапши с яйцом.

Это было первое блюдо, которое имело для нее вкус после приезда в Цзинъюй.

Горячая, очень вкусная лапша.

Только тогда она почувствовала, что, возможно, не умрет.

И ощутила, что начинает новую жизнь в новом доме.