Глава 10. День рождения (Часть 1)

29 апреля был день рождения Гу Ниннин.

Поскольку обещанный праздничный ужин в честь результатов месячных экзаменов так и не состоялся, после уроков все, кроме самой Ниннин, решили совместить его с празднованием дня рождения в доме семьи Хэ.

Ниннин же сказали, что просто решили наверстать упущенное.

Автобус медленно выехал из города, полного многоэтажек, в пригород. По обе стороны дороги с редкими фонарями открывался широкий вид на бескрайние темные поля.

Наконец он остановился у маленькой обветшалой остановки.

Ребята вышли и последовали за братьями Хэ вверх по небольшому холму, тропинка на котором почти скрывалась под густыми зарослями травы и кустарника.

Вскоре они вышли на открытое пространство.

Среди высоких, раскидистых деревьев стоял дом с черной черепичной крышей и белыми стенами — традиционный китайский сыхэюань.

— Мы вас заждались!

Как только они открыли ворота, то увидели в центре двора под изящно изогнутым старым деревом большой костер. Над костром, нанизанные на огромный бамбуковый шест, жарились кабанья нога и тушки кроликов, издавая аппетитный запах.

Немного поодаль девушка с очень светлой кожей лениво потянулась и села в шезлонге.

Мерцающий свет костра играл на ее коже, словно добавляя ей живости.

— Я уже начала волноваться, что мясо подгорит.

— Спасибо тебе за труды, — с улыбкой ответил Хэ Тяньло.

— Да без проблем, — Фан Еин беззаботно махнула рукой. — Все равно жарила не я, так что ешьте на здоровье.

— Э? Не ты жарила… А кто же тогда?.. — Гу Ниннин застыла на месте, удивленно моргая.

Если бы кто-то обладал способностью видеть духов, он бы заметил, что вокруг жарящегося мяса столпились маленькие человекоподобные существа с хвостами. Они смеялись, разговаривали и вели себя совсем как люди: стояли, ходили, сидели на корточках.

Это были ёкаи — ласки, спутники Фан Еин, в своей истинной форме.

Но, к сожалению, здесь только Гу Ниннин не могла их видеть.

— Ха-ха-ха… — Чэнь Ицзя, поняв это, тут же подошла к Гу Ниннин, похлопала ее по плечу и поспешила сгладить ситуацию. — Фан Еин просто шутит. Ты чего, так легко повелась? Чувство юмора нужно иметь. Правда, Фан Еин?

Фан Еин слегка улыбнулась:

— Ну да, я люблю пошутить. Знаете, как мне скучно целыми днями с этими двумя братьями? Я шучу, а один сразу верит, а другой вообще никак не реагирует!

Хэ Муцзэ, бросив взгляд на ласок, сидящих вокруг костра, тоже поспешил поддержать разговор:

— Раз уж мясо готово, давайте есть, а то подгорит и будет жалко.

Наевшись до отвала, все развалились в шезлонгах, поглаживая животы и любуясь пейзажем.

— Кстати… а что это там? — вдруг спросила Чэнь Ицзя, с интересом указывая на белые пятнышки за деревом, скрытые от света костра.

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — слегка улыбнулся Хэ Тяньло и потянулся к ветке дерева.

Он сделал какое-то незаметное движение, и послышался тихий щелчок — в тени зажегся тусклый свет.

Это была дешевая лампочка низкой мощности, свисавшая с невысокой ветки. Белый провод, к которому она была подключена, тянулся откуда-то сверху по стволу дерева, обвивал ветки и спускался вниз к лампочке и черному выключателю.

Слабый свет лампочки освещал небольшой участок земли, огороженный деревянным заборчиком высотой меньше метра. На заборчике росли белые цветы, похожие на маленькие граммофоны.

— Белые вьюнки? — восхищенно прошептала Ниннин, подходя ближе. — Такого цвета я еще никогда не видела!

— Это вы с братом посадили? — с любопытством спросила Чэнь Ицзя.

Хэ Тяньло покачал головой:

— Это Муцзэ.

— Мне их подарил друг, который увлекается цветами, когда я переезжал, — немного смущенно объяснил Хэ Муцзэ.

— Хм… друг, который увлекается цветами, да еще и вьюнками… — Фан Еин посмотрела на Хэ Муцзэ, а затем на белые цветы.

— Не думала, что в таком старинном доме есть электричество. Как-то странно, — со смехом сказала Гу Ниннин.

— Электричество провели пять лет назад, но напряжение здесь слабое. И хотя вон там есть колодец, здесь проведен водопровод. Ах да, у этого дома есть название — Цан И Юань, — с улыбкой пояснил Хэ Тяньло.

На каждое его слово Гу Ниннин и Чэнь Ицзя удивленно откликались: «О-о-о».

Они болтали обо всем на свете: об устройстве дома, об изменениях в окрестностях школы, а потом начали вспоминать забавные случаи друг с другом.

Например, о том, как Хэ Тяньло может заснуть где угодно, или о том, как Гу Ниннин вечно пытается помочь, но только все портит… Это был, пожалуй, самый беззаботный момент со времен месячных экзаменов.

В середине разговора, словно сговорившись, Хэ Тяньло и Чэнь Ицзя переглянулись.

Чэнь Ицзя первой заговорила, улыбаясь:

— Ну что, начнем!

— Э… начать что? — удивленно моргнула Ниннин.

Чэнь Ицзя, продолжая загадочно улыбаться, достала из рюкзака красиво упакованную коробку и протянула ее Гу Ниннин:

— С днем рождения, Ниннин!

— Ах… я совсем забыла, — Гу Ниннин обняла Ицзя. — Спасибо тебе, Ицзя!

— Открывай скорее!

Гу Ниннин кивнула и осторожно развернула упаковку, затем открыла коробку.

Внутри лежал браслет из агатов разных цветов и форм.

— Какой красивый!

— Носи его всегда.

— Хорошо!

— С днем рождения, — Хэ Тяньло тоже смотрел на нее с улыбкой. — Я совсем не умею выбирать подарки, поэтому в этом году, как и всегда, обещаю исполнить любое твое желание. Срок действия — один год.

— Спасибо!

— Ах, Тяньло, какой ты хитрый! Увиливаешь от выбора подарка! — с упреком посмотрела на него Чэнь Ицзя.

— Да не увиливаю я, просто не умею! Даже если бы я из кожи вон лез, все равно не смог бы ничего выбрать!

— А вы почему мне не сказали, что у кого-то день рождения? — с легким укором посмотрела Фан Еин на тех, кто уже вручил подарки, а затем, неожиданно толкнув немного расстроенного Муцзэ к Ниннин, сказала: — У меня ничего за душой, да и так внезапно все получилось, что даже не знаю, что подарить. Может, тебе этого глупыша в качестве подарка упаковать?

— Ты… что такое говоришь?! — покраснев, возмутился Хэ Муцзэ.

— Не стесняйся, не стесняйся.