Глава 4. Ему все равно, жива она или мертва

— Говори.

Мужчина на заднем сиденье черного седана ответил на звонок. Голос его был холоден.

На нем были белая рубашка, черные брюки и темно-синий галстук.

Он расслабленно откинулся на спинку сиденья. Взгляд скользил вверх по аккуратно завязанному галстуку, к изящному подбородку, чувственным тонким губам, высокому переносице и глубоко посаженным глазам.

У него были четкие, изысканные и мужественные черты лица.

Длинные пальцы с отчетливыми костяшками держали у уха телефон.

Кто же это мог быть, если не Ци Цзин, который недавно покинул Цзинь Юань и отправился в компанию?

Цзинь Юань — название его поместья.

Звонила тётя Сун, экономка Цзинь Юаня.

— Господин Ци, мисс Юньшу сама уехала на машине. Я не могла ее остановить, но подумала, что должна вам сообщить.

Они не могли препятствовать Ся Юньшу. Наоборот, должны были выполнять все ее просьбы. Но одно дело — выполнять просьбы, а другое — сообщать о них.

Главная причина заключалась в том, что Ся Юньшу пять лет провела в коме, очнувшись лишь недавно. Ей было всего тринадцать, когда она впала в кому, и теперь оставлять ее одну за рулем было крайне опасно.

Ци Цзин слегка нахмурился: — Она одна?

— Да.

— Что она сказала?

Тётя Сун поняла, что он спрашивает о том, что сказала Ся Юньшу перед отъездом.

— Она сказала лишь, что ей нужно кое-что сделать и что она вернется, как только закончит. Что именно — не уточнила, а я не стала спрашивать.

— Вы не отправили кого-нибудь следом?

— Я собиралась, но мисс Юньшу, похоже, догадалась об этом и попросила меня не делать этого. Она хотела побыть одна.

— Тогда не нужно вмешиваться.

— Но… — Тётя Сун хотела что-то добавить, но, вспомнив характер Ци Цзина, промолчала.

— Хорошо, господин Ци.

Ци Цзин повесил трубку, но хмуриться не перестал. У молодой девушки, которая никогда не была в стране и пять лет провела в коме, разве могли быть здесь знакомые? Даже у ее отца, Ся Юаня, было не так много связей в стране, иначе бы он не поселил ее в доме Ци.

Его отец и Ся Юань тоже не были близкими друзьями.

Значит, ей некого было навещать.

Сама села за руль? Когда она научилась водить?

До тринадцати лет? Или за те несколько дней, что она в сознании?

В любом случае, она не могла быть опытной, раз решилась поехать одна.

Если ей жизнь не дорога, ему все равно, жива она или мертва.

Тем временем Ся Юньшу, спустившись с холма на машине, уже была на пути к своей цели.

В Юйчэне было много влиятельных семей, но самым могущественным считалась семья Ци. Ее история насчитывала более ста лет. «Шэнжун Групп», принадлежащая семье Ци, занималась гостиничным бизнесом и была известна как старейшая компания в городе.

Однако у нее не было недостатков, присущих старым компаниям, потому что каждое поколение руководителей «Шэнжун Групп» было очень способным, не цеплялось за устаревшие методы, а шло в ногу со временем, сохраняя при этом свои преимущества.

Помимо отелей, «Шэнжун Групп» занималась и другими отраслями, но основной всегда оставался гостиничный бизнес.

Отели «Шэнжун» были известны всем, и многие гордились тем, что имели золотую карту «Шэнжун». Они располагались во всех крупных городах страны, но только в них, поскольку компания всегда придерживалась стратегии развития бренда класса люкс.

Ся Юньшу направлялась к одной из семей Юйчэня, которая, однако, не могла сравниться по влиянию с семьей Ци.

К семье Ду.

Семья Ду жила в другом богатом районе Юйчэня.

Конечно, этот район не мог сравниться с тем, где находился Цзинь Юань.

Район, где располагался Цзинь Юань, был самым престижным в Юйчэне, и там жили отнюдь не обычные люди. Но в любом богатом районе безопасность была на высшем уровне, иначе он не заслуживал бы своего названия.

Посторонним, не имеющим пропуска или разрешения владельца дома и не предупредившим охрану, въезд был запрещен.

И все же Ся Юньшу беспрепятственно въехала на территорию.

У нее была карта доступа.

А откуда она у нее взялась — это уже ее дело.