Глава 8 (Часть 2)

Цзян Цин холодно усмехнулась.

— Подарили пару дешёвых вещей, и уже хочешь меня кому-то сбагрить? — Не говоря уже о том, что этот человек был вымышленным, такое отношение матери её разозлило. Она столько сделала для семьи, а это оказалось менее важным, чем несколько вещей от постороннего.

— Я просто сказала! — Мать Цзян, увидев, что дочь сердится, тут же поумерила пыл.

Отец Цзян вмешался, чтобы сгладить ситуацию.

— Твой одноклассник проявил заботу, столько всего прислал. Не знаешь, нет ли у него кровати получше? Мы бы купили.

Под «мы бы купили», скорее всего, подразумевалось, что платить будет Цзян Цин.

Но Цзян Цин на это не пошла.

Она не только отказалась, но и решила посеять раздор:

— Разве брат не собирается жить с вами, когда купит квартиру? Вот тогда и купите хорошую кровать!

Услышав это, мать Цзян смутилась:

— Сейчас молодёжь не любит жить со стариками.

— О! — Цзян Цин слушала без особого выражения. — Так вот почему я до сих пор не замужем: все, за кого я могла бы выйти, хотят, чтобы я прислуживала свёкрам.

Мать Цзян тут же вспылила:

— Все женщины так живут! Неудивительно, что ты никак замуж не выйдешь — слишком уж у тебя характер, слишком ты своенравная. Так и будешь продолжать — рискуешь умереть в одиночестве.

— Лучше умереть в одиночестве, чем всю жизнь быть бесплатной прислугой! — Цзян Цин была вне себя от злости. Она только что потратила деньги, но родители всё равно умудрялись её расстраивать.

Отец Цзян, видя, что ссора между женой и дочерью не утихает, несколько раз кашлянул.

— Я проголодался, иди готовь ужин!

Мать Цзян, услышав это, прекратила спорить с дочерью и пошла на кухню.

Кстати, новая рисоварка выглядела отлично: могла варить рис и суп, и даже автоматически сообщала, когда блюдо готово. Очень интересно.

Отец Цзян, увидев, что жена занята, хотел повернуться и серьёзно поговорить с дочерью, но та снова занялась уборкой, выглядя очень занятой. Отец, которого жена обслуживала всю жизнь, никогда не занимался домашними делами и, естественно, не собирался помогать по дому, чтобы поговорить с дочерью.

Не считая этого небольшого инцидента, Цзян Цин жилось дома неплохо. Хотя родители и собирались оставить основное имущество брату, они хорошо заботились о ней в плане еды, питья, одежды и бытовых нужд.

Особенно мать Цзян: после возвращения дочери, возможно, чувствуя вину за то, что не поехала ухаживать за ней в больницу, она даже приносила ей еду прямо в комнату.

Самое главное, после возвращения Цзян Цин домой, они перестали просить у неё денег.

Кроме постоянных сетований на то, что она не замужем, особых проблем не было.

Поначалу Цзян Цин это устраивало.

Но потом она почувствовала неладное.

Потому что семья, постоянно прибеднявшаяся, вдруг купила ещё одну квартиру.

Хотя это был город третьего уровня, но квартира находилась в центре города, где работал её брат, и стоила недёшево. Пусть и не как в городах первого уровня, но всё равно несколько сотен тысяч.

Цзян Цин знала финансовое положение семьи: у них было от силы сто-двести тысяч сбережений. Откуда взялись остальные сотни тысяч?

Неужели мать снова взяла заём под высокий процент?

Когда она спросила об этом, мать Цзян уклонилась от ответа.

Цзян Цин разозлилась:

— Если вы действительно взяли такой заём, я не буду помогать вам его возвращать! Я и сама сейчас еле свожу концы с концами!

— Нет, и тебе не придётся возвращать, — уверенно ответила мать. — Я заняла у кое-кого 500 тысяч, но это не под высокий процент, можно возвращать постепенно.

Услышав это, Цзян Цин тут же вспомнила о многочисленных мошеннических схемах в интернете, нацеленных на пожилых людей, и заговорила ещё тревожнее:

— Мама, ты подписывала какой-нибудь договор? Говори мне правду!

— Нет! — Мать Цзян замахала руками. — Никакого договора, никаких процентов, возвращать, когда будет удобно. Цин, не волнуйся!

«Как тут не волноваться!»

Цзян Цин чуть не закричала:

— Мама, у кого именно ты заняла? Даже если без процентов и без подписания сомнительных договоров, кто будет возвращать эти деньги? Ты? Отец? Брат? Или ты снова собираешься содрать с меня шкуру?

— Не… не нужно, эти деньги можно и не возвращать, — вдруг замялась мать. — Правда! Хоть я и больше люблю твоего брата, но ты ведь тоже моя плоть и кровь, как я могла бы…

— Хватит этих разговоров! Назови имя человека, который дал тебе денег, я сама с ним поговорю и всё проверю! — Цзян Цин много лет была руководителем, и её аура всегда была сильной.

Отец Цзян хотел было вмешаться, но под строгим взглядом дочери смущённо отступил.

Мать Цзян всё ещё пыталась скрыть правду, но Цзян Цин применила свой козырь:

— Не хочешь говорить правду? Хорошо, я сейчас же уезжаю. Пусть брат о вас заботится!

— Я заняла у Ли Миньхао! — Мать Цзян не смела надеяться, что сын будет заботиться о них с мужем. В прошлом году, когда она болела, сын только и делал, что играл в игры, и именно дочь забрала её в свой город и помогла с лечением.