Пятница (Часть 2)

— Вернуться можно, но не стоит подчиняться их распоряжениям. Вы — самостоятельный человек, а не чья-то собственность. Я же объяснял вам, как нужно себя вести? — сказал Се Цзечэнь.

— Я знаю, просто… — Чжоу Пин вздохнула. — Просто я ненавижу ссоры. Даже если это односторонние нападки, даже если я не отвечаю, у меня всё равно начинает болеть голова.

Се Цзечэнь увидел, как она трёт лицо и шмыгает носом. В этот момент их единение сознаний позволило ему отчётливо почувствовать её беспомощность и отчаяние.

— Независимо от того, буду я рядом или нет, вам нужно съехать. В таком окружении невозможно не испытывать на себе негативное влияние. Лучший способ — устранить источник проблемы. Если вы не будете жить вместе, у них не будет возможности постоянно вас донимать. Нужно действовать решительно: удалите их из WeChat, оставьте только телефон для важных сообщений. Изолируйте себя от всего их негатива, хотя бы физически. А когда ваше состояние улучшится, вы сможете отгородиться от них и психологически. Сейчас у вас ещё нет такой непоколебимости, как у горы Тайшань, — сказал Се Цзечэнь.

Возможно, это и правда хороший выход. Она сама еле жива, зачем взваливать на себя эти ненужные оковы?

Прямо на глазах у Се Цзечэня Чжоу Пин удалила родителей из WeChat. По крайней мере, её мир станет немного спокойнее.

— И на звонки не отвечайте. Нужно взять инициативу в свои руки. Не беспокойтесь о том, что у них может быть что-то важное. Вы для них не важны, иначе они бы так с вами не обращались. Если что-то действительно случится, они напишут вам, — сказал Се Цзечэнь.

В глубине души ей было немного грустно.

Се Цзечэнь подошёл и похлопал её по плечу.

Они закончили обедать в час дня. Как только вышли из ресторана и направились к машине, Чжоу Пин услышала резкий, знакомый голос. Ей захотелось убежать.

Её мать с искажённым от злости лицом схватила её за плечо.

Чжоу Пин не обернулась, но услышала слова, которые прозвучали холоднее, чем зимний ветер:

— Столько дней не появлялась дома! Оказывается, встречаешься тут тайком с каким-то…

Эта женщина действительно умела отваживать от неё всех окружающих. Так было всегда, с самого детства. Даже дружить приходилось тайком. Она сама могла вынести словесные оскорбления, но не хотела, чтобы их выслушивали её друзья. Поэтому она просто перестала с кем-либо дружить.

Она неловко обернулась и посмотрела на Се Цзечэня. В её взгляде читались извинения.

Этот взгляд вызвал у Се Цзечэня всплеск эмоций. Он решил, что нужно показать этой бедняжке, как нужно постоять за себя, вместо того, чтобы постоянно подавлять свои чувства и доводить себя до болезни.

Он шагнул вперёд, резко оттолкнул руку матери Чжоу Пин и, отшвырнув её в сторону, сказал:

— Кого ты тут назвала…?!

Он полностью имитировал ту ярость, которую Чжоу Пин никогда не позволяла себе проявлять.

Даже сила взрослой женщины не шла ни в какое сравнение с силой высокого, крепкого мужчины. Мать Чжоу Пин отступила.

Возможно, вид Се Цзечэня её действительно напугал, она почувствовала, что с ним лучше не связываться.

Но умение нести чушь было у неё в крови.

— Нечего тут строить из себя крутого! Я сейчас же вызову полицию и заявлю, что ты похитил мою дочь!

Чжоу Пин глубоко вздохнула. В этом мире ещё не нашлось человека, способного справиться с её матерью, потому что та никогда не боялась опозориться — у неё просто не было такого понятия. В начальной школе, когда Чжоу Пин была отличницей, её мать пошла к директору и нажаловалась на неё только потому, что та её не послушалась и сделала по-своему.

Представьте себе отличницу, чья мать при всех учениках и учителях говорит о ней гадости и унижает её.

Она вспомнила косые взгляды одноклассников, в некоторых из них читалась насмешка. Казалось, они шептались: «Вот, посмотрите, её образ пай-девочки разрушился».

Она была лучшей ученицей, объектом восхищения одноклассников, примером для подражания, которым хвалились учителя. И в одно мгновение всё это исчезло. Хуже всего, когда ты на вершине успеха, а самый близкий человек выливает на тебя ушат помоев. Этот смрад, даже пройдя сквозь годы, не выветривается.

И вот опять!

Она слишком долго это терпела!

Ей нужно было выплеснуть это!

— Убирайся! Я не хочу тебя больше видеть!

Она кричала изо всех сил, её хрупкое тело дрожало от напряжения.

Женщина, казалось, не поверила своим ушам. Она застыла на мгновение, а потом снова хотела начать оскорблять её.

Чжоу Пин даже не нужно было гадать, что она скажет. Что-то вроде: «Крылья выросли?», «Думаешь, кто-то тебя защитит?»

— Ты можешь закрыть свой рот хоть на минуту?! Вечно ты как бешеная, всё тараторишь! Я хочу тишины! Хоть немного тишины! Я не хочу тебя видеть! Не хочу слышать твой голос! Уходи!

Она кричала и тыкала в неё пальцем.

Женщина, похоже, не ожидала такой бурной реакции. Сама будучи вспыльчивой, она решила, что её унизили, и замахнулась, чтобы ударить Чжоу Пин по лицу. Се Цзечэнь встал перед ней и с силой оттолкнул женщину. Его взгляд был суров. Женщина испугалась и, бросив: «Тогда не возвращайся домой!», поспешно ретировалась.

Громкий крик отнял у Чжоу Пин много сил. У неё закружилась голова, и Се Цзечэнь подхватил её.