Шэнь Цзин имела в виду: «Если вы недовольны, мы можем уволить её после окончания испытательного срока. Тогда это будет уже вашим с президентом делом, и меня это никак не коснётся!»
Шэнь Цзин ждала её ответа, но Чжун Вэнь, ничего не сказав, лишь отвела взгляд и, взяв нож и вилку, принялась за еду. На её лице не дрогнул ни один мускул.
— На что уставилась? — Кевин помахала рукой перед лицом Фан Юи, возвращая её к реальности, и, не удержавшись, поддразнила: — Говорила я тебе, что она красивая, а ты не верила. Ну что, обалдела?
Фан Юи упрямо отрицала: — Вовсе нет. И вообще, что толку в одной красоте…
Даже самой себе она не верила. Чжун Вэнь была генеральным директором китайского филиала, а она — всего лишь… ассистентом административного менеджера, работающего под началом одного из директоров Чжун Вэнь.
Между ними была огромная разница. И всё же Фан Юи казалось, что она где-то видела её раньше…
Утром, выходя из дома, Фан Юи попросила поваров не начинать готовить ужин без неё. Она давно не стояла у плиты и решила сегодня показать своё мастерство, чтобы родители попробовали её стряпню.
Собрав вещи и уже собираясь уходить, Фан Юи заметила, что в кабинете генерального директора всё ещё горит свет. Почему она ещё не ушла?
Стена её офиса, выходящая в коридор, была полностью стеклянной, поэтому, сидя на своём месте, Фан Юи теоретически могла видеть, что происходит в кабинете генерального директора.
Однако обзор загораживало большое растение в горшке, стоявшее рядом с дверью. Оно закрывало верхнюю часть тела Чжун Вэнь.
Фан Юи ничего не оставалось, как отказаться от идеи подглядывать за красавицей. К её досаде, у лифта она столкнулась с Шу Я и Мэй Ци. Фан Юи, скрепя сердце, поздоровалась с ними.
Шу Я, словно по рефлексу, увидев её, расплылась в своей фирменной улыбке, которой, как она считала, могла сразить любого наповал.
Фан Юи осталась равнодушной и, делая вид, что не обращает на них внимания, стала наблюдать за этой парочкой. Чем больше она смотрела, тем больше удивлялась. Мэй Ци, казалось, была одинаково приветлива со всеми и не проявляла к Шу Я особого внимания.
Утром Кевин говорила, что Мэй Ци положила глаз на президента Чарльза, но Фан Юи не поверила. Однако сейчас казалось, что Мэй Ци действительно проявляет особый интерес только к президенту. Тогда кем была для неё Шу Я?
Её бросили?
Фан Юи совсем запуталась! Если девушка Шу Я не Мэй Ци, то кто же тогда?
Хотя Фан Юи и не любила Мэй Ци, она не могла отрицать, что та действительно красива. Если говорить о женщинах в компании, которые красивее её…
— Юи, я пойду. Заходи как-нибудь в гости… — голос Шу Я прервал её размышления. Глядя на это ненавистное лицо, Фан Юи не могла выдавить из себя улыбку, как это делала Шу Я. Она коротко махнула рукой и пошла в противоположном направлении.
Когда Фан Юи добралась до дома, уже стемнело.
Она быстро вымыла руки и поспешила на кухню. Если бы не опоздание автобуса, она бы вернулась раньше. Фан Юи с досадой стукнула себя по лбу. Эх, никак не избавиться от этой привычки экономить!
Однако она умело обращалась с ножом и прекрасно готовила. Вскоре стол был полон блюд. Когда баклажаны с курицей были готовы, как раз подоспела и утка в винном соусе. Она быстро разложила всё по тарелкам и вместе со служанкой отнесла на стол.
Родители были в восторге и постоянно хвалили дочь, говоря, что она повзрослела. Когда они спросили, у кого она научилась так готовить, Фан Юи снова не знала, что ответить, и пробормотала что-то про подруг по общежитию в университете.
Папа Фан не стал дальше расспрашивать. Как раз принесли утку в винном соусе — коронное блюдо Фан Юи. Она даже получила за него приз на городском фестивале еды!
Но об этом родителям знать не обязательно.
Чтобы сменить тему, Фан Юи собственноручно отделила мясо с утиной ножки и положила родителям в тарелки. А затем, недолго думая, голыми руками разделала утку на мелкие кусочки.
Облизав пальцы, Фан Юи почувствовала, что что-то не так. Подняв голову, она увидела служанку, которая, опустив голову, пыталась сдержать смех. Посмотрев на свои жирные руки, Фан Юи вспомнила белоснежный костюм Чжун Вэнь и готова была отвесить себе пощёчину. «Чёрт, опять забыла, кто я теперь!»
К счастью, родители не обратили на это внимания. Бао Бао была ещё слишком мала, поэтому Фан Юи лишь немного курицы положила ей в рот. Малышка радостно завизжала и стала повторять: «Мама, мама…»
— Эта девочка всех называет мамой… — с улыбкой сказала мама Фан и тоже положила Бао Бао кусочек в рот. Малышка, размахивая ручками и ножками, лепетала: «Мама».
Фан Юи, боясь, что Бао Бао упадёт, встала и взяла её на руки, смахивая навернувшиеся на глаза слёзы.
Бао Бао не узнала её, но помнила вкус её блюд…
Фан Юи сказала себе, что должна быть сильной, не должна больше плакать и должна отомстить тем, кто так жестоко с ней обошёлся.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|