Глава 1. Пляски в грязи

В сумеречном свете, когда лучи заходящего солнца мягко стелились по земле, вблизи застучали блестящие чёрные туфли.

— Эй, как тебя зовут?

Девочка, игравшая в грязи, подняла голову и посмотрела в сторону, откуда донесся голос. Перед ней стояла её ровестница, глаза которой светились любопытством. Взгляд медленно скользнул вниз по красивому платью с белыми оборками и остановился на обуви. Это были маленькие, милые туфельки с закруглёнными носами, очень похожие на те, которые купил ей дяденька и в которых она сейчас ходила.

— Как тебя зовут? Где ты живёшь?

Рука, рисовавшая что-то на грязной земле, вдруг замерла. Встретив взгляд стоящей перед ней девочки, она увидела, что её глаза ещё больше заблестели. Но, несмотря на ожидание, ответа не последовало. Что-то пошло не так? Подумав немного, девочка снова заговорила.

— Ах, я совсем забыла представиться. Меня зовут Розабелла.

Имя напоминало о прекрасной розе. И оно действительно подходило ей, ведь она обладала внешностью, гармонировавшей с этим именем. Белое и миниатюрное лицо, алые губы, словно проступившие капли крови, длинные ресницы, отбрасывающие тонкую тень, и красное платье.

Сидя перед Розабеллой, она ощущала, как постепенно становится меньше. Даже несмотря на то, что была в новом платье, которое недавно получила в подарок на день рождения, она чувствовала себя так, словно на ней были обноски.

— Эй, ты чего это молчишь? Ты не умеешь говорить?

Говорить она умела. Просто не знала, что ответить. У нее не было имени. Никогда не было. Да и зачем оно, если некому было ее так называть? Мать никогда не утруждала себя тем, чтобы дать его ей. Даже если она спрашивала её, почему у неё нет имени, та лишь тихо улыбалась.

Имя, имя.

Шестилетняя девочка снова погрузилась в глубокие раздумья. Мужчина, который купил ей одежду, однажды назвал её всего лишь «девчонкой».

— Ах, барышня! — внезапный крик заставил её мгновенно обернуться в сторону, откуда он раздался.

Пожилая женщина тут же закрыла собой Розабеллу, словно защищая её.

— Вам нельзя разговаривать с детьми из трущоб.

— А? Почему?

— В последнее время в трущобах свирепствует эпидемия, да и если господин узнает, что вы общались с дочерью проститутки, мне не поздоровится.

— Дочь проститутки?

Розабелла с удивлением посмотрела на безымянную девочку. Та почувствовала себя так, будто стояла перед ней голой. Она не знала, что значит слово «проститутка». Но прекрасно понимала, с каким презрением люди смотрели на неё, когда произносили это слово.

— Это кратчайший путь. Пойдёмте, барышня.

Кормилица в спешке увела Розабеллу, словно убегая. Рукава с оборками развевались на воздухе. После того, как карета уехала, безымянная девочка встала, отряхивая юбку. Она взглянула на солнце, склонившееся к горизонту, и поняла, что пора возвращаться. Девочка развернулась и направилась к дому.

Между ветхими, побелёнными стенами, женщины сидели на стульях возле домов, будто кого-то выжидая. Порой элегантные аристократы приходили сюда и выбирали одну из них. Девочка остановилась перед самым убогим среди плотно стоящих строений. В этот момент дверь распахнулась, и изнутри вышел высокий мужчина.

— Увидимся в следующий раз.

На этот раз это был дяденька с усами. Вчера приходил с выступающим животом, а позавчера — человек, который иногда прихрамывал.

Девочка, не глядя на мужчину, вежливо поклонилась его уходящей спине и поспешила войти в дом. Внутри, куда не попадал ни единый луч света, мать подняла голову, запахивая одежду. Она была похожа на готовую погаснуть свечу, дрожащую под порывом ветра.

— Ты вернулась? Чем ты сегодня занималась на улице?

Мать, выглядевшая ещё более усталой, чем накануне, провела рукой по лицу девочки. Тихо зазвенел браслет с колокольчиком.

— Просто играла в грязи, — легко ответив, маленькая девочка плюхнулась на кровать.

— Мама, мама, а как меня зовут?

— Имя?

Лицо, скрытое в темноте, склонилось с удивлением.

— Да, мое имя.

— У тебя есть имя, которое тебе нравится?

— Да. Я хочу, чтобы мое имя было Розабелла.

— Красивое.

Тень скрыла нежную улыбку.

Розабелла, Розабелла. Девочка радостно прыгала, словно ей действительно нравилось это имя. Почему-то, обладая им, она ощущала себя той благородной барышней, с которой недавно встретилась. Чувство было даже более волнующим, чем когда она несколько дней назад примеряла платье, подаренное дяденькой.

— Розабелла, чего бы ты хотела поесть сегодня? — спросили её.

Ах да, сегодня был тот самый день. Каждый раз, когда мужчины заходили в дом вместе с матерью, а затем выходили, в её руках всегда оказывались деньги. И только в этот день девочка могла позволить себе съесть всё, что ей хотелось.

— Хочу хлеб. Хлеб с толстым слоем варенья, — мечтательно сказала Розабелла, вспоминая, как днём её выгнали из пекарни.

 

***

 

Когда мать вернулась домой, в её руках оказался тот самый хлеб, о котором говорила девочка.

Обрадованная Розабелла жадно набросилась на него, утоляя голод, но мать ни разу не притронулась к пище. Вместо этого она проговорила:

— Розабелла, твой отец был дворянином.

— Кто такие дворяне?

— Те люди.

Розабелла повернула голову в направлении, куда указывала мать. Она заметила хорошо одетого мужчину, который как раз входил в соседний дом. Такой несколько раз заходил и в их дом. Если он дворянин, то почему она так отличается от красивых юных барышень, которые играют у дороги?

— Как только твой отец узнает о твоем существовании, он сразу же придет за тобой.

— Что? Правда?

— Конечно. Это может случиться уже сегодня.

— Ого.

Сухие, словно веточки, руки сложились одна на другую. Розабелла невольно кивнула и взяла еще один кусок хлеба. Значит, те люди, которые иногда приходили к ее матери, были отправлены отцом, думала она.

Поглаживая себя по животу, девочка вскоре уснула.

Той ночью из-за особенно громкого кашля она несколько раз просыпалась. Но, так как в последнее время этот звук был привычным, она не обратила на него особого внимания и снова заснула.

 

***

 

На следующее утро, как бы она ни старалась, мать не проснулась.

— Мама, мама, вставай.

Когда солнце уже поднялось высоко в небо, а движений в комнате так и не было, Розабелла, заскучав, забралась на кровать.

— Мама, почему ты не встаёшь?

Некоторое время она трясла тело матери, но вскоре сдалась и начала играть в одиночку, складывая бумагу. Она даже не заметила, что  потерявшее тепло тело начало коченеть. Только подумала, что мама просто долго спит.

Мысль о том, что что-то не так, пришла позже, когда в воздухе распространился затхлый запах.

— Мама, мама, проснись. В доме пахнет странно... Пойдем, мама. Давай уйдем отсюда. Я голодна.

Розабелла держалась за урчащий живот и пыталась разбудить мать, но та так и не проснулась. Девочка, теряя надежду, побежала к соседям, с которыми та была в хороших отношениях, и рассказала о случившемся. Соседка, услышав ее слова, испуганно вскрикнула и поспешно куда-то направилась.

Через некоторое время женщина вернулась с несколькими крупными мужчинами. Они, по-видимому, были стражниками, отвечающими за этот район. Накрыв тело матери несколькими кусками ткани, они куда-то поволокли ее. Розабелла тут же побежала следом.

— Дяденька, куда вы забираете мою маму? — спросила она.

— Эй, эй, стой! Иди отсюда. Если подойдешь ближе, заразишься и тоже умрешь, — приглушенный голос раздался из-за белой ткани, закрывающей рот одного из стражников.

Он отмахнулся от девочки, словно от назойливой мухи, и, толкнув ее маленькое тело обратно в дом, закрыл дверь.

Когда та захлопнулась, ее черные волосы взметнулись в воздухе.

— Мама скоро придет, верно?

Розабелла спокойно вернулась на кровать и села в ожидании матери. Время от времени до нее доходили рассказы о заразной болезни, которая свирепствовала поблизости.

— Ей нужно скорее вернуться. Во время эпидемии надо оставаться дома.

Розабелла крепко сжала в руке несколько серебряных монет, оставленных матерью, и закрыла глаза. Она скучала по ней. Хотя мать проводила больше времени с мужчинами, чем с дочерью, и даже не дала ей имени, только она могла принести Розабелле хлеб.

Она была голодна. Хотя девочка уже привыкла голодать день или два, но три дня без еды было для неё слишком много. Её зрение помутилось, а голова кружилась. Запас сил, и без того невеликий, постепенно иссякал.

— Мама, когда ты придешь?..

Розабелла посмотрела на солнечные лучи, играющие на кончиках пальцев, и устало закрыла глаза.