[Завершено✅] Глава 42.2

Е Я некоторое время постояла у двери и подождала, пока лифт спустится вниз, прежде чем на цыпочках закрыть дверь и вернуться в комнату.

Е Линьчуань лежал на кровати, как в грязи, его брови были плотно сдвинуты, а изо рта исходил резкий запах алкоголя.

Е Я прикрыла рот и нос и пошла вперед, глядя на лежащего без сознания Е Линьчуаня так, словно он был новой игрушкой, которую она получила в подарок. На его голове были две большие шишки: одну он получил только что, а другая, вероятно, появилась раньше.

Наверное, было больно…

Е Я подсознательно протянула палец, чтобы дотронуться до шишек.

— Хм... — приглушенно промычал Е Линьчуань, его брови нахмурились сильнее.

Е Я поспешно убрала руку и вспомнила свои недавние слова.

Все верно, она была старшей, а старшие должны хорошо заботиться о младших.

Е Я была настолько энергична, что немедленно сняла кожаные туфли и черные носки с ног Е Линьчуаня и даже с любопытством наклонилась, чтобы понюхать их…

— Вонючка! — Е Я подняла носки и притворилась, что падает в обморок.

Через некоторое время она встала и снова неудержимо принюхалась.

— Ну какой же он вонючка!

Она несколько раз перевернулась на кровати от необъяснимого веселья, а наигравшись вдоволь, встала.

— Надо вытереть братишке лицо, — Е Я взяла маленький табурет и пошла в ванную, намочила там полотенце и вернулась к Е Линьчуаню, чтобы тщательно его обтереть.

Руки Е Линьчуань были очень большими, что делало Е Я похожей на совсем маленькую куколку рядом с ним.

Она подняла голову, ее брови в тусклом свете были такими же, как у ее отца. Его опьянение скрывало холодную серьезность, когда он бодрствовал, и даже проявляло некоторую отеческую мягкость.

— Папа... — прошептала Е Я, наклонилась и легла на грудь Е Линьчуаня.

Сердцебиение его было сильным, а руки теплыми и широкими.

«Так же, как и у папы».

— Папа, Яя скучает по тебе, — закрыв глаза, тихо выдохнула девочка. — Я хорошо себя веду. Я каждый день греюсь на солнце, а также пью много воды, но она попадает мне в животик, а не на голову. Дядя сказал, что маленькие листочки у меня на голове не следует поливать, потому что я не буду умной, если вода попадет мне в мозг… Но моя мама всегда поливала мне голову. Папа, Яя хорошо растет. Когда я увижу тебя… то обязательно обниму.

Е Я качала ногами взад-вперед, и в ее голове уже рисовалась четкая и красивая картина.

В ее фантазии были отец, мать, тысячи цветов и деревьев, летающие бабочки; и она была в лаборатории своего отца, держа его за руку, как в прошлом.

После долгого лежания Е Я неохотно перевернулась и продолжила вытирать руки Е Линьчуаня.

Была поздняя ночь, но маленькая девочка не спала, ее мозг был яснее, чем когда-либо — она даже хотела накрасить ногти братишке.

Е Я немного подумала и, наконец, не смогла сдержать озорства в своем сердце и взяла два флакона лака для ногтей с туалетного столика неподалеку. Девочка отвинтила крышечки и положила одну руку Е Линьчуаня себе на колени, чтобы осторожно покрасить ему ногти. Лак ярко-розового цвета был просто великолепен и придавал неповторимый шарм. После этого Е Я добавила немного зеленого цвета. Маме всегда нравилось такое сочетание.

Теперь ногти на руках и ногах Е Линьчуаня выглядели как у принцессы.

— Спокойной ночи, принцесса.

Е Я укрыла мужчину одеялом, зевнула, легла рядышком и тоже заснула.

Через несколько часов, когда занимался рассвет, тишину утра прорезал звук телефонного звонка.

Луч солнечного света проникал сквозь щель в занавесках, нежный и очаровательный.

У Е Линьчуаня сильно болела голова. Он проснулся с похмелья, хмуря брови. Смутное ощущение онемения в руках заставило его повернуть голову. Без предупреждения в поле его зрения появилось спящее личико.

Волосы маленькой девочки, спавшей у него под боком, растрепались по подушке. Она явно набрала в весе; ее лицо стало более округлым, чем когда она впервые появилась тут, как у персонажа мультфильмов.

Е Линьчуань на мгновение опешил, а придя в себя, не очень мягко оттолкнул ребенка от себя.

Он сел и ошеломленно посмотрел на странную планировку комнаты.

«Это детская?»

Е Линьчуань никогда не был здесь раньше и не имел представления об интерьере.

В суматохе его мыслей раздался тихий голос Е Я:

— Я не могу найти туалет...

Что?..

— Нашла!..

«!!!»

Сердце Е Линьчуаня екнуло. Он подхватил Е Я и побежал в ванную.

— Малышка Яя, пора вставать и собираться в детский сад.

Дверь открылась, и в спальню с улыбкой вошла няня.

Е Линьчуань вздохнул с облегчением и спокойно указал на Е Я, которая наполовину еще оставалась во сне.

— Позаботьтесь о ней.

Няня была в оцепенении.

Е Линьчуань поднял с пола кожаные туфли и без лишних слов вышел из комнаты.

Телефон в его кармане продолжал звонить, он нетерпеливо поднял его, взглянул на экран и внезапно заметил изменения в своих ногтях.

На них был нанесен лак. Розовый лак.

Это точно проделки Е Я!

Лицо Е Линьчуаня исказилось, в его глазах вспыхнул гнев.

— Господин Е, вы здесь?

— Я здесь. Говорите, — взяв себя в руки, выдохнул он. После выпитого вчера алкоголя саднило горло.

— Мы получили повестку в суд,— напряженно произнес его помощник.

Дыхание Е Линьчуаня участилось.

— Банк Шэнцзян и четыре другие компании подали на вас в суд, и теперь мистер Чжао и остальные директора ждут, когда вы перейдете на их сторону.

Е Линьчуань не произнес ни слова, его губы плотно сжались в прямую линию, выдавая совершенно мрачный настрой.

Его левая рука, держащая телефон, продолжала сжиматься, вены на тыльной стороне кисти вздулись, а пальцы слегка покраснели. Спустя долгое время он произнес всего три слова:

— Я сейчас приеду.

И повесил трубку.

Е Линьчуань вернулся в свою комнату, переоделся в костюм и пошел к лифту.

— Отец! Я сегодня иду в школу!

В тот момент, когда двери лифта открылись, глаза Е Цзыюя загорелись, и он побежал к отцу, взволнованно говоря:

— Отец, ты проводишь меня в школу?

Е Линьчуань опустил голову и поковырял лак на ногтях. У него было что-то на уме, поэтому его уши автоматически блокировали все звуки из внешнего мира.

— Отец? — Е Цзыюй встал рядом с Е Линьчуанем. — Почему ты меня игнорируешь? Ты можешь проводить меня в школу? Это не займет у тебя много времени.

Настойчивый звонок раздался снова. Е Линьчуань чувствовал, что он уже на пределе.

— Господин Е, с фондом возникла проблема, если вы не вернете средства...

— Я знаю, — прервал человека на другом конце провода Е Линьчуань. — Я разберусь с этим прямо сейчас.

— Отец...

— Я сказал, что знаю! — Дребезжащий звук полностью сломил его давно натянутые нервы. Е Линьчуань стряхнул руку Е Цзыюя, лежавшую на его плече, и зашагал прочь, даже не взглянув на сына.

Мальчик упал на пол и ошеломленно проводил взглядом удаляющуюся фигуру отца.

И тут у него сильно зазвенело в ушах.

Е Цзыюй крепко зажал уши, чтобы заглушить звук, но это было бесполезно. Это было бесполезно...

Сердце бешено забилось в груди.

— Цзыюй? Цзыюй, ты в порядке? — Е Цинхэ, который только что спустился с первого этажа, подбежал к брату. — Цзыюй, посмотри на меня!

Его глаза были пусты, и в выражении его лица больше не было радости.

В утренние часы его часто настигали такие приступы, Е Цинхэ был с этим знаком.

— Тетя, тетя, сходите за лекарством!..

Как только голос Е Цинхэ затих, Е Цзыюй, сидевший на корточках на земле, наконец-то отреагировал. Он слегка погладил руку своего брата и равнодушно поднялся на ноги.

— Я в порядке, правда.

— Цзыюй... — пробормотал Е Цинхэ одними губами, не в силах вымолвить ни слова утешения.

В этой семье никто не нуждался в компании и объятиях своего отца больше, чем Е Цзыюй.

Он был очень одинок, и болезнь и боль всегда пожирали его, когда он был один.

— Как… как насчет того, чтобы остаться сегодня дома и не ходить в школу? — Е Цинхэ подошел к брату и нежно посмотрел на него. — Когда тебе станет лучше, мы могли бы...

— Конечно, я в порядке. — Е Цзыюй ответил ему спокойным взглядом. — Брат, спасибо, что заботишься обо мне.

Е Цинхэ не ожидал, что он скажет это так внезапно, и был немного растерян.

На его красивом лице появилась улыбка, очень яркая и чистая, как никогда не бывало до этого.

— Брат должен хорошо учиться в школе. Я сегодня посижу дома.

После разговора Е Цзыюй вернулся в свою комнату вместе с уже собранным рюкзаком.

Но Е Цинхэ все равно был обеспокоен, как бы сильно ни пытался утешить себя. Уходя в школу, он убедился, что все в доме будут заботиться о Е Цзыюе в его отсутствие. Долгое время Е Цинхэ колебался, но, когда больше нельзя было затягивать, взял с собой Е Я и ушел.

В половину шестого вечера ему позвонила няня.

— Е Цзыюй пропал.