Се Уянь просто не стал больше говорить с Шэнь Ваньцин об этих глупостях, он положил руку на ее плечо и посмотрел на нее с выражением «прислушайся к себе, что-то не так в том, как ты рассуждаешь».
Под этим заботливым взглядом, как на психически нездорового человека, Шэнь Ваньцин даже немного засомневалась, ее маленькая голова опускалась все ниже и ниже, как у хомяка, поедающего пищу.
Подумав и прикинув так и этак, она решила действовать более извилистым путем.
По здравому размышлению, Се Уянь уже должен был почувствовать жалость к Фэну Яоцин, к тому же атмосфера, царившая между ними на заднем дворе, выглядела довольно приятной. Так что, если немного побудить его к действию с помощью женской слабости, возможно, удастся убедить этого великого Будду.
— Слушай, этот хуапигуй довольно хитрый и знает много уловок, и хотя он серьезно ранен, Цзи Фэйчэнь истощен, так что у него не будет преимущества, — Шэнь Ваньцин поддалась искушению и не смогла удержаться: — Если и правда будет драка, я боюсь, что с сестрой Фэн — она же женщина! — произойдет какой-нибудь несчастный случай.
— Неужели? — Се Уянь скептически приподнял брови.
Шэнь Ваньцин тут же закивала для большей убедительности:
— Да, да.
Се Уянь хмыкнул:
— Что ж, это действительно кажется довольно жалким.
Сказав это предложение, он больше не стал продолжать.
Подождав некоторое время, чтобы убедиться, что Се Уянь действительно не хочет что-нибудь добавить, Шэнь Ваньцин начала сомневаться, не является ли роман, в который она попала, пиратской версией.
И что?
Это все, что ты можешь сказать?
Что стало с тем параноидальным мужчиной, который не может насытиться мольбами героини?
Шэнь Ваньцин чувствовала себя немного растерянной, поэтому просто поплотнее закуталась в одеяло и нахохлилась, вжав голову в плечи, как нашкодивший котенок.
Но она не ожидала, что это действие окажется слишком резким и она неосторожно заденет рану — она тут же непроизвольно свернулась в клубок боли, скривившись.
Се Уянь откинулся назад, положив руку на стол, и дробно постучал по поверхности кончиками пальцев.
Возможно, потому, что страдающий вид Шэнь Ваньцин показался ему интересным, он открыл рот и будто в шутку предложил:
— Хочешь, я помогу?
Услышав эти слова, Шэнь Ваньцин воспряла духом, она тут же встала и энергично кивнула.
— Это не невозможно… — протянул Се Уянь и медленно выплюнул два слова: — Умоляй меня.
— Умоляю! — Шэнь Ваньцин моргнула и быстро отреагировала на эти слова без секундной паузы, добавив к ним еще: — Умоляю тебя. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
«…»
Настала очередь Се Уяня потерять дар речи.
Сто лет назад, когда он был бездельником, он иногда ловил нескольких мастеров-убийц демонов и забирал с собой в Царстве Демонов, чтобы развлечься. И чаще всего те люди, которые считались известными праведниками, в начале гордо поднимали головы и говорили, твердо уверенные в своей правоте: «Ба, демон, если я скажу тебе хоть полслова, мне будет стыдно перед людьми всего цзянху!»
Хотя в конце концов большинство этих молодых закаленных воинов со слезами на глазах признавали его главенство и даже начинали усердно трудиться как его подчиненные, все они всё равно устраивали представление, когда их ловили.
Это был первый раз, когда Се Уянь видел, чтобы кто-то был настолько ленив, что даже не устроил показательное выступление о своей праведности в самом начале.
Поэтому, глядя на Шэнь Ваньцин, он молчал, совершенно не понимая, как клан Цзи из этой святой семьи по устранению демонов регулярно обучал свою дочь. Он даже обоснованно подозревал, что она была тайным агентом противоположной стороны, внедренным в семью Цзи, специально воспитанная, чтобы испортить репутацию их семьи.
Шэнь Ваньцин посмотрела на него со странным выражением лица, подняла руку и потянула его за рукав, умело применив свои навыки кокетства десятого уровня:
— Старший брат Се должен сдержать слово.
Дело сделано — будет благодарность.
Нет — никакой благодарности не жди.
Се Уянь: «…»
Се Уянь почувствовал, что в любом случае проиграл.
Он опустил голову, убрал руку Шэнь Ваньцин, встал, не сказав ни слова в ответ, отряхнул одежду и, казалось, был готов развернуться и уйти.
Глядя на спину Се Уяня, который был полон решимости покинуть ее, Шэнь Ваньцин опустила голову и собралась с мыслями.
Забудь об этом, позволить Великому Королю Демонов поймать и убить хуапигуя было действительно сложно.
На самом деле она не беспокоилась о том, что Цзи Фэйчэнь не сможет схватить хуапигуя, но если это произойдет, Цзэн Цзыюнь, которая всегда говорит о «старшем брате Цзи», обязательно вступит на неправильный путь и начнет свою карьеру злодейки.
Что ж, ничего не поделаешь...*
П.п.: 木已成舟mùyǐchéngzhōu дерево уже стало лодкой (обр. в знач.: совершившийся факт; ничего уже не переделаешь, дело сделано).
Шэнь Ваньцин вздохнула.
Она ничего не могла с этим поделать, поэтому в будущем ей придется работать немного усерднее...
И в этот момент внезапно раздался прохладный голос:
— Ты хочешь остаться здесь одна?
Шэнь Ваньцин непроизвольно вздрогнула от неожиданности и подняла взгляд.
Се Уянь стоял перед окном, его одежда развевалась на ветру. Выражение его лица было безразличным, лунный свет рисовал глубокие складки на его парчовом ханьфу, а вся фигура будто источала холод.
Он искоса посмотрел на нее, в его тоне не слышалось ни взлетов, ни падений, он был очень легким, когда он позвал:
— Иди сюда.
Когда эти слова дошли до ее заторможенного разума, Шэнь Ваньцин сразу же поняла, что имел в виду Се Уянь. Не заботясь о ранах на своем теле, она перевернулась и слезла с кровати, а потом встала рядом с ним.
Затем они снова погрузились в молчание.
Несомненно, чтобы догнать Цзи Фэйчэня и Фэн Яоцин, следовало немного потрудиться, применив технику легкого шага.
Однако при нынешнем физическом состоянии Шэнь Ваньцин и ее слабом кунг-фу трехногой кошки скорость ее техники легкого шага не дотянула бы даже до бегущего трусцой ребенка.
Оставался только полет на мече.
Поэтому она нервно потерла руки и решила прервать молчание, передав инициативу Се Уянь:
— А может, ты сам выберешь позу? Я могу принять любую.
Се Уянь: «...»
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|