Лаванда (Часть 1)

VIII. Лаванда (Часть 1)

————Лаванда. Произрастает в умеренных и субтропических регионах с несовпадающими сезонами дождей и тепла или с небольшим количеством осадков.

Это тонкий аромат, терпеливо ожидающий свою истинную любовь, это глубина его глаз, от которой невозможно оторваться.

＊＊

Разговор с матерью по телефону в тот день был очень неприятным. Она упорно считала, что с того момента, как Фуджи решила уехать в Германию, она полностью разорвала отношения со своим отцом.

— Не сомневайся, Фуджи, если ты все-таки поедешь в Канагаву к нему, тебе будет очень больно. Даже если он твой отец.

Фудзи хотела возразить, но мать повесила трубку.

Развод родителей был таким же нелепым и бурным, как в каком-нибудь романе. Фуджи понадобилось целых шесть лет, чтобы смириться с тем, что у нее есть сестра, которая на десять лет младше ее.

Однако обиды старшего поколения ее не касались. Она считала, что, раз уж вернулась в Японию, должна выполнить свой дочерний долг и навестить отца в Канагаве.

Но реакция матери была очень резкой. Даже сейчас она не могла простить обман, длившийся более десяти лет.

Эта ситуация не давала Фуджи покоя, а недавнее появление Юкимуры заставило ее почувствовать, что эмоции выходят из-под контроля.

Иногда ей хотелось убежать куда-нибудь, где никого нет, и выплакаться или, как героиня романа, всю ночь бродить по улицам. Но в итоге она оставалась в своей комнате, слушая громкую тяжелую музыку.

Юкимура был занят университетскими теннисными матчами, и Фуджи редко его видела.

Однако она долго вспоминала тот день, когда он сказал ей: «Выбрось таблетки».

Неужели он испытывает к ней отвращение? Все девушки расцветают в молодости, а она увязла в болоте своих переживаний, становясь все более мрачной и подавленной.

Фудзи теперь было трудно открыться кому-либо, ее сердце было закрыто, словно старый, неприступный замок.

Ее замкнутость часто вызывала у окружающих страх и растерянность. В Германии одна подруга посоветовала ей:

— Не держи все в себе. Многие готовы тебя выслушать.

Фудзи улыбнулась, но промолчала. Она вдруг вспомнила его слова: «У тебя нет своих дел?»

Значит, никому нет дела до ее печалей и радостей.

Потерев ноющие виски, Фуджи все же запила таблетки водой, самовольно увеличив дозу вдвое.

Своими эмоциями она могла управлять.

Фудзи собрала переведенные документы и взглянула на время на телефоне.

Осенью темнело рано. Было всего семь часов вечера, но, подняв голову, она уже могла видеть яркую Венеру.

Узнав, где находится комната Юкимуры в общежитии, она не спеша направилась туда.

По пути была библиотека, и Фуджи подумала, что после того, как отдаст ему документы, сможет позаниматься там пару часов.

Вот только неизвестно, был ли он в своей комнате.

Фудзи остановилась неподалеку от входа, собираясь позвонить ему, но увидела, что у дверей комнаты собралась толпа.

Впрочем, ее это не касалось.

Фудзи немного помедлила, но все же набрала его номер.

— Фуджи? — Юкимура быстро ответил, его голос был удивленным. Он не ожидал, что она позвонит сама.

Сердце Фуджи едва заметно дрогнуло. Она спокойно сказала:

— Это я. Я закончила перевод, могу отдать тебе документы.

Юкимура, казалось, обрадовался:

— Где ты?

— Внизу. Ты… ты в комнате?

Фудзи говорила, наблюдая, как у входа люди выкладывают на земле свечи. Красные, розовые — все в форме сердец. Несколько человек зажигали их, окружив девушку с букетом цветов.

— Да, я здесь. Подожди меня. — Юкимура не повесил трубку, быстро надел куртку и спустился вниз. Выглянув из окна в коридоре, он не увидел Фуджи.

— Где ты? Здесь много людей, я тебя не вижу.

— Я…

— Раз, два, Юкимура! Сёко Икава любит тебя!

Голос Фуджи потонул в неожиданном крике.

Фудзи широко раскрытыми глазами смотрела, как толпа внизу скандирует, обращаясь к верхним этажам. Парни и девушки сложили ладони рупором, их громкие голоса эхом разносились в ночном небе, привлекая внимание людей, которые с интересом выглядывали с балконов.

Фуджи застыла на месте. Слова «Юкимура, Сёко Икава любит тебя», повторяемые снова и снова, были так близко, что у нее заболели уши.

— Что сегодня за день? — спросила Фуджи Юкимуру по телефону, когда нашла свой голос.

Юкимура был ошеломлен этим внезапным признанием. Услышав насмешливый вопрос Фуджи, он вздохнул:

— Понятия не имею…

Сегодня не День святого Валентина и не конец света. Почему это произошло именно сейчас?

— Ты все так же популярен, Юкимура, — засмеялась Фуджи. — Признания становятся все более впечатляющими.

— Ты ревнуешь, Фуджи? — вдруг с улыбкой спросил Юкимура.

Фудзи замолчала, затем сменила тему:

— Я, пожалуй, приду в другой раз. Тебе лучше спуститься и не заставлять девушку ждать слишком долго. Иначе это повредит твоей репутации.

Юкимура нахмурился и снова выглянул в окно, ища глазами знакомую фигуру. Наконец он увидел ее и, не отрывая взгляда, сказал:

— Подожди меня, я сейчас спущусь. Если ты уйдешь, пеняй на себя.

Сказав это, он повесил трубку.

Фудджи непонимающе стояла на месте.

Пенять на себя? Что это значит?

Фудзи еще не успела обдумать его слова, как снова услышала ликование. Раздавались свист, крики девушек, от которых у нее начала болеть голова.

Она встала на невысокую ступеньку у газона и увидела, как Юкимура в черном коротком плаще не спеша вышел из подъезда. Его непринужденная элегантность на мгновение заворожила ее.

Она решила остаться и, скрестив руки на груди, стала наблюдать, как он отреагирует на это публичное признание.

Юкимура стоял на ступеньках, не опуская головы, и смотрел куда-то вдаль.

Его взгляд скользил мимо мерцающих свечей, мимо девушки с букетом, мимо толпы зевак и, наконец, остановился прямо на ней. Фуджи почувствовала, как у нее забилось сердце.

Кто-то заметил взгляд Юкимуры и с любопытством посмотрел в ту же сторону. Когда они снова повернулись к Юкимуре, он уже отвел глаза и, слегка улыбаясь, смотрел на девушку, которая признавалась ему в любви.

— Ю… Юкимура, — девушка крепче сжала букет роз, ее голос дрожал. — Я люблю тебя уже три года. Ты уже отвергал меня… но сегодня мой день рождения, поэтому я…

Девушка говорила бессвязно, ее друзья тоже нервничали, но только Юкимура оставался невозмутимым, словно признавались не ему.

Девушка еще больше разволновалась:

— Я… я люблю тебя, Юкимура! Три года! Пожалуйста, давай встречаться!

Собравшись с духом, она протянула ему букет, слегка склонив голову в почтительном жесте.

Фудзи стало грустно. Почему все чувства, обращенные к Юкимуре, должны быть такими униженными? Словно на всех девушках, которые его любят, лежит проклятие, заставляющее их относиться к нему как к божеству.

Юкимура смотрел на яркие, свежие фиолетовые розы, храня молчание.

— Прости, Икава, — вежливо и мягко отказал он, его руки спокойно свисали по бокам.

Икава медленно опустила букет, выпрямилась и посмотрела на него. Слезы в ее глазах блестели в свете свечей, голос стал хриплым от рыданий.

— Можешь сказать мне причину, Юкимура? Настоящую причину, а не отговорку.

Юкимура едва заметно нахмурился. Ему не нравилось, когда его преследовали. Он понимал, почему Икава устроила все это в свой день рождения.

Однако его голос оставался спокойным:

— Я не ищу отговорок. У меня действительно есть девушка.