Глава 3

После этого Адриан смотрел прямо на Нину. И всегда, встречая его взгляд, девочка улыбалась ему.

Однажды наступил день, когда и он улыбнулся в ответ. Это была прекрасная и открытая улыбка.

И хотя тень подозрения еще не полностью покинула его взгляд, все было в порядке.

«Что было в оригинальном романе?..» — задумалась Нина.

Вытянув ноги, девочка сидела на кухне и чистила картофель.

С точки зрения оригинальной героини, Фионы, Адриана описывали так:

 

[Герцог Луввейн — достойный джентельмен с безупречной репутацией. Утонченная улыбка, дружелюбный и успокаивающий голос, открытая манера держаться — все в нем было идеально.

При виде его прекрасной улыбки и деликатных жестов, Фиона испытывала глухую злость, граничащую с ненавистью.

Поэтому она так и не полюбила герцога.]

 

«Но мой господин еще не дорос до такого уровня!» — мысленно возмутилась Нина.

Наконец она забросила последнюю очищенную картошку в воду и встала. Взяв с собой ведро, она пошла набрать еще, и тогда услышала болтовню служанок:

— Говорят, она пригласила другого ювелира?

— Да, на этот раз она купила ожерелье из лунного жемчуга с северного острова Бадн.

— О, Боже! Ожерелье из лунного жемчуга? Ого, это же такое сокровище!

— Одно такое стоит столько, что мы могли бы безбедно жить все оставшееся время.

— А еще они наняли нового учителя фехтования для господина Джеральда.

Посреди разговора они все же обратили внимание на девочку.

— Ты закончила чистить? Молодец. Там в буфете осталось немного хлеба, — махнула в сторону женщина.

— Спасибо, — поблагодарила ее Нина, развернулась и пошла к буфету.

Единственный плюс работы на кухне — не приходилось голодать. Остатки с барского стола принадлежали кухонным служкам. Остальные слуги относились достаточно любезно и позволяли кухаркам пользоваться этой привилегией.

Сжимая в руках хлеб, Нина отправилась к Адриану.

За год отношение семьи к нему намного ухудшилось. Герцог ни разу не приглашал его на семейные обеды.

Нет, не герцог был инициатором этого, а герцогиня не желала видеть мальчика во время трапезы.

Каждый раз, не заметив за столом сына, мужчина спрашивал:

— А где Адриан?

На что герцогиня отвечала:

— Ему неудобно обедать вместе с нами.

«Какого черта?!» — мысленно возмущалась Нина.

Ей хотелось знать, о чем думает герцог, ведь не каждая женщина примет чужого ребенка.

Да и он сам хорош, признал Адриана наследником, и при этом пренебрегал им. И разве с повторной женитьбы он не получил нового преемника? Было бы проще и удобнее договориться о наследовании, но он этого не сделал.

Когда она подслушивала болтовню служанок, те упомянули, что, так же как и к Адриану, герцог относился равнодушно ко всем.

Возможно, именно это привело герцогиню в еще большую ярость. Естественно, он так же безразлично относился и к ней. И никогда не вмешивался в дела связанные с управлением особняком и финансированием слуг.

Адриан как-то обмолвился, что герцог только однажды вызвал его к себе.

— Твоя мать мертва, — холодно обронил тогда мужчина.

«Меня радует, что тогда Адриана еще окружали люди...»

Говорили, что до появления в особняке новой герцогини Адриана, как единственного сына господина, очень баловали.

«Так было раньше.»

Но за последнее время его положение значительно ухудшилось, во многом благодаря отношению герцога.

Но выпроводить его из-за стола, оказалось для этой гнусной женщины недостаточно. И она разными способами мешала подавать Адриану еду.

Дошло даже до того, что однажды она сказала повару:

— Адриан не желает кушать в кругу семьи. Не готовь для него.

С тех пор ему подавали порции, предназначавшиеся для слуг.

И раз никто не беспокоился о пропитании мальчика, Нина тайно приносила ему еду.

Средства на его содержание не выделялись. И жизнь Адриана стала бы совсем невыносимой, если бы Нина не кралась каждый раз в его комнату, как мышка, со всем необходимым.

— Юный господин, — тихонько позвала она.

Мальчик, читавший книгу, оторвал взгляд от страниц.

Девочка удобнее перехватила хлеб и разломила его пополам.

— Это ваша половина, — проговорила она, протянув ломоть.

Адриан потянулся и взял более твердый кусок, оставив Нине мягкий.

— Этого достаточно, — обронил он.

— Но он твердый, — возмутилась девочка. — Я старше тебя, значит — сильнее.

Улыбнувшись, Адриан захлопнул книгу.

Мальчик, которого все игнорировали, мог перемещаться по всему особняку. Главное, не столкнуться в это время с герцогиней, или с Джеральдом и Джейденом. Кабинет был единственным местом, куда они не входили.

Он в полной мере наслаждался этой привилегией: много читал и оттачивал навыки фехтования.

Нину расстраивало, что он плохо питался в период активного роста.

— Герцогиня снова вызвала ювелира, — проговорила она, отламывая черствую корку хлеба. — На этот раз она купила ожерелье из лунного жемчуга. Вы знаете, что это?

— Слышал, это серебристая жемчужина, которая нежно светится в темноте.

— О, ясно, — ответила Нина, широко распахнув глаза. В этом мире было столько всего интересного. Затем она прошептала: — они наняли Джеральду нового наставника по фехтованию.

— Что? — переспросил Адриан, но тут же горько усмехнулся: — я бы тоже хотел сменить наставника... каждый день...

Девочка виновато закусила губу. Под предлогом обучения, наставник постоянно избивал его. Часто удары были настолько сильны, что ломались кости.

— И все же это лучше, чем ничего, — пробормотал Адриан, прожевав и проглотив черствый хлеб.

Их обед состоял из буханки хлеба без ничего и воды.

«Когда-нибудь я вволю наемся свежего мягкого хлеба,» — мечтала Нина.

На данный момент трудно осуществимая, но мечта.

Снова открыв книгу, Адриан прошептал:

— Нина, тебе стоит вернуться. Нехорошо, если ты задержишься здесь надолго.

— Тогда я скоро вернусь.

Улыбнувшись напоследок, Нина покинула помещение.

Мальчик долго смотрел на дверь. Его беспокоило, что герцогиня может узнать о ней. И все же, он не мог запретить ей приходить к нему.

Наконец Адриан снова перевел взгляд на книгу.

 

***

 

Предстояли долгие выходные. Кухарки собирались, а Нине некуда было податься.

— Нина, ты что-то хотела спросить?

— Нет, — ответила она.

Девочка, которой исполнилось двенадцать лет, все еще заплетала косички.

— Как я выгляжу? — спросила ее одна из служанок, демонстрируя искусно сплетенное кружево притороченное к подолу платья. Оно являлось шедевром, который она приобрела в прошлом году.

— Сестрица, ты бесподобна! А если кто-то попросит твоей руки и сердца?

— О, Боже! — воскликнула девушка и, почувствовав облегчение, радостно улыбнулась.

Затем слово взяла другая горничная:

— Странно, но мне кажется — слова Нины всегда сбываются.

— Все потому, что я говорю, что думаю, — ответила Нина, изумленно распахнув глаза.

Девушки весело рассмеялись.

Третья служанка обратилась к горничной в кружевах:

— Ты знаешь, что выйдя вот так, ты можешь повстречать благородного молодого человека?

— И что в этом такого? Посмотри на того ребенка.

«Тем ребенком» среди прислуги называли Адриана.

— Его мать была оперной певицей, верно? Прекрасная женщина. Получала множество подарков и цветов, — нахмурившись продолжала служанка. — И что в итоге? Забеременела. Была настолько хороша, что никто и не заподозрил. Поэтому и выскочила замуж.

— Сью, следи за языком!

— Да молчу я, молчу, — пожала плечами девушка и спросила у Нины: — ты все поняла?

— Что?

— Веди себя прилично. Таким, как мы, нельзя ошибаться, иначе останемся ни с чем.

— Тебе пора завязывать с такими шутками. — проговорила Нина. — Но вы все мне нравитесь.

Услышав ее слова, горничные замерли.

— О, Боже! Ты сейчас искренне это сказала?

— Конечно.

На этом служанки решили на обратном пути купить ей конфет. Они все были добрыми людьми.

Затем вошедшая на кухню шеф-повар Карин подозвала к себе Нину, которая в это время нарезала овощи.

— Почему ты все еще здесь?

— Я не могу просто так уйти отдыхать.

— Ладно, только не разгроми мне кухню.

— Я потом приберусь, — серьезно ответила девушка.

Карин окинула взглядом горки овощей, которые она нарезала и проговорила:

— Когда закончишь, найдешь в шкафу справа перекус.

— Ого! — удивилась Нина.

— Это будет нашим маленьким секретом от остальных.

— Хорошо, — ответила девочка и ускорилась.

Она быстрее чем прежде резала овощи и упаковывала их для заморозки.