Глава 97

— Со Хоюн.

В течение всего времени съемок Ли Гансок использовал каждую свободную минуту, чтобы подойти к Мин Джихону со скорбной улыбкой. Мин Джихон, который, казалось, мог бы выпить даже стакан мыльной воды, чувствовал себя немного неловко. Однако дружелюбие Гансока не распространялось на меня.

Когда я проходил мимо, пытаясь поболтать с персоналом, я случайно встретился взглядом с мрачным Гансоком, который ждал меня.

— Почему ты так со мной обращаешься?

— Что ты имеешь в виду?

— Я пытаюсь добиться хороших результатов, понимаешь?

Он выглядел заметно подавленным. Должен ли я был похвалить его за то, что он пытается подмазаться к Мин Джихону и Ю Джиа?

Скрестив руки на груди, Гансок вдруг поднял голову.

— Для Со Хоюна все легко, да? — сказал с вызовом он.

— Прости?

Что за чушь?

— Если ты популярный айдол, то у тебя все идет гладко. Твое агентство такое же, как у Мин Джихона, а все твои друзья — успешные люди…

— И что? В чем проблема? О, старший… Ты учитываешь все это, когда заводишь друзей? — спросил я.

Гансок пробормотал проклятия под нос. Я чувствовал, как в его глазах вспыхивают яркие эмоции.

Комплекс неполноценности.

И позиция жертвы.

Как интересно.

За время работы продюсером я встречал немало таких людей.

В отсутствии собственной успешности они обвиняли других и говорили, что это потому, что те, кто наверху, все забирают себе. Ну, это было не совсем неправильно, но они также свели свои собственные шансы подняться наверх из-за столь неудачной позиции к нулю.

Как жаль.

Я не сильно отличался от Гансока, но этот человек мне не нравился. Пока я молча смотрел на него, Гансок вдруг сбросил мрачное выражение лица и быстро продолжил:

— У тебя ведь все хорошо с актерским мастерством?

— А?

— Я просто волнуюсь, потому что были споры по поводу актерского мастерства айдолов. Первый эпизод скоро выйдет в эфир, так что держись. Я буду за тебя болеть.

Я понял это так: «Вы будете в полной заднице, когда выйдет первый эпизод».

Он пытался казаться крутым и культурным, но не мог полностью скрыть сарказм в своем тоне.

Какой смысл в таком разговоре? Попытка затеять драку в общественном месте, когда вокруг полно народу, была просто доказательством глупости.

А?

Это было самопредставление?

Я недолго размышлял над своими действиями и бросил эту затею, краем уха прислушиваясь к разглагольствованиям Ли Гансока.

— Но разве айдолам не легко сделать неудачные кадры? Я разочарован. Айдолы просто отличаются от актеров по качеству игры. Вот почему люди должны профессионально учиться актерскому мастерству.

Казалось, что разговор затянется, но мне нужно было поговорить с персоналом и поскорее наложить грим.

Я внимательно осмотрел Гансока с ног до головы.

Актер… погруженный в искусство.

Я поставил ему быстрый диагноз.

Люди с актерской болезнью были жесткими и упрямыми. Таких случаев было много, особенно среди тех, кто утверждал, что любит искусство. Они считали, что не могут добиться успеха, потому что сосредоточены исключительно на актерском ремесле, в то время как другие прилагали усилия, используя странные методы.

— Но ведь когда к нам присоединяются айдолы, качество падает?

— Да. Спасибо за поддержку, старший, — ответил я, не скрывая сарказм. — Так когда я получу торт с кремом в честь первого эпизода?

— Дерьмо…

Не выдержав провокации, Гансок тут же выругался. Честно говоря, наблюдать за этим было забавно.

Ли Гансок, по крайней мере, приложил некоторые усилия. Он даже испек морковный торт для своих старших.

Но на его месте я бы отдал торт не Мин Джихону, а режиссеру или сценаристу.

— Ли Гансок, старший, почему тебе так нравится Мин Джихон? — поинтересовался я.

— Что?

Гансок на мгновение растерялся. Он выглядел очень взволнованным, но все же ответил:

— Ну, он сейчас популярен… Он красивый… добрый… невинный. И он очень внимательный.

Добрый и невинный?

Неужели мы сейчас говорим об одном и том же Мин Джихоне? По мере того как я смотрел на него с усталым лицом, он все больше смущался.

Этот парень ведет себя так неправильно…

— И потому… — пробормотал он постепенно погрустневшим голосом. — …и потому что он хорошо играет.

Ого…

Считалось, что Мин Джихон — единственное исключение, он поднялся на вершину без всякой поддержки, исключительно благодаря своему актерскому мастерству.

Является ли он примером для подражания для тех, кто страдает от актерской болезни?

Мин Джихон действительно был уважаемым актером.

Я почесал щеку, чувствуя себя несколько побежденным.

Я пододвинул к себе валявшийся рядом стул и сел. Ли Гансок, оказавшись около меня, вновь обрел самообладание и пробормотал:

— Но в этом мире быть хорошим актером недостаточно.

Я лишь неопределенно кивнул.

— Ты меня слушаешь? — спросил он.

— Конечно.

— Я актер второго плана в дораме, выходящей в эфир одновременно с «Пожалуйста, возьмите камеру». Есть разница между мной и таким персонажем второго плана, как Ли Джонхун. Помнишь же, что я играю второстепенную роль.

— Конечно, конечно, — подтвердил я.

— Посмотрим, сможешь ли ты быть таким же уверенным после того, как появится статистика.

— Уф… Да. Я уверенно хожу везде, куда бы я ни пошел.

Согласившись с его глупостями, я смотрел на его удаляющуюся фигуру, смеясь и качая головой.

Ну, было понятно, что я ему не нравлюсь.

Актер, пораженный актерской болезнью, пытался льстить Мин Джихону и держаться за него, а тут вдруг какой-то айдол пошел в актеры… Это было, конечно, просто ужасно.

Впрочем, меня это не касалось.

Я — Ли Джонхун, ублюдок.

После просмотра первой серии он уже не сможет говорить такие вещи. В конце концов, персонаж второго плана в дораме, в которой я снимаюсь, был вдохновлен мной… Ситуация была просто нелепой.

Я повернулся и увидел, что Ю Джиа и Мин Джихон с интересом смотрят на меня.

Похоже, они были свидетелями всей этой ситуации.

— Что вы здесь делаете? — спросил я.

— Открываем попкорн…

— Честно говоря, это даже интереснее, чем дорама, — ответил Мин Джихон.

Ю Джиа вытянула указательный палец и произнесла:

— Удивительно, что Со Хоюн привлекает только таких людей. Тебя даже немного жалко.

— Каких людей?

— Таких, как Ли Гансок.

***

Съемки сцен дорам не всегда проходили в соответствии с тем порядком, в котором они шли в сценарии. Чаще всего расписание корректировалось в зависимости от места съемок и личного расписания актеров.

Несмотря на то что съемки проходили гладко, и большинство сцен до четвертого эпизода были завершены…

— Ух ты! Это Со Хоюн?

— Привет?

Проблема заключалась в том, что действие дорамы разворачивалось на телестанции. Я постоянно сталкивался с людьми, которых знал, потому что мы снимали в разных частях здания.

В перерыве между съемками я охлаждал себя мини-вентилятором, чтобы не потек макияж. Я также пил напиток, который купил в автомате, когда неожиданно столкнулся с группой White Cherry. Обменявшись с ними приветствиями, я думал, что они пойдут дальше, но, к удивлению, они остались.

— Вы снимаете дораму?

— Ах, да.

— О! Ты снимаешься в драме с Джиа-онни, да? Это должно быть здорово. Личность Ю Джиа очень хороша?

Ю Джиа смеялась надо мной вчера за то, что я в очередной раз с кем-то ругался… Но с Мин Джихоном Ю Джиа была словно ангел.

— Да, я всегда в долгу перед ней, — ответил я.

— А-ха-ха!

Девушки снова рассмеялась.

Я был ошеломлен таким дружелюбным отношением со стороны одной из тех, с кем раньше не общался. Между нами даже не было никакой связи. Возможно, причина этого была в Чу Усоне, который в последнее время дулся и почти не отвечал на мои сообщения.

Поскольку я был близок с ним (хотя это не так), а Чу Усон с одной из этих девушек после расставания остался в плохих отношениях, я решил, что буду настороже.

Я не знал, как реагировать на подобное, ведь обычно я не заводил отношений без причины. Я просто закатил глаза, а лидер White Cherry вмешалась, чтобы сгладить ситуацию. Она вздохнула и ткнула пальцем в Хан Чхэри.

— Эй, не удивляй его так.

— О боже, мне очень жаль.

— Нет, все в порядке. У вас есть ко мне какое-то дело? — спросил я.

Если бы кто-то увидел, как старшая извиняется перед младшим на телестанции, и решил бы распустить странные слухи, это было бы катастрофой. Лиз быстро объяснила свои намерения:

— Мы хотели поздороваться с тобой после инцидента на шоу «Моя победа», но ни у кого из нас не было твоего номера… Похоже, у тебя не так много знакомых, да?

Значит ли это, что они сказали, что у меня нет друзей?

— Благодаря тебе… несколько мероприятий после этого отменили…

А, понятно. Но я не сделал ничего такого, что заслуживало бы благодарности.

Лиз, казалось, прочитала мои мысли и улыбнулась в ответ, когда я попытался ускользнуть от нее со слабой улыбкой. Заметив мою неловкость, она начала рассказывать о своих трудностях:

— Мне немного стыдно, но я повредила связки несколько лет назад. Мне до сих пор нелегко выполнять сложные хореографические упражнения.

Таких айдолов было много.

И дело не только в этой программе: многие айдолы навредили себе, перенапрягаясь на эстрадных шоу. В результате они больше не могли исполнять слишком ритмичные танцы.

— Ну, я завершила реабилитацию, так что со мной все в порядке, но я всегда надеялась, что мои младшие не пройдут через то же самое… — продолжила Лиз. — И теперь это стало реальностью, так что я хотела поблагодарить тебя.

— Ты знаешь, что видео, на котором ты несешь одного из своих членов группы, до сих пор является горячей темой на Youtube? Так круто!

— Хан Чхэри, будь осторожнее со словами.

Лиз игриво ударила Чхэри в бок, а та рассмеялась и прижалась к девушке.

— Онни, знаешь, большинство новичков даже не подумали бы так поступить. Сейчас я немного расслабилась, но тогда я была слишком напугана, чтобы сделать что-то подобное!

— Чхэри, ты ведь и тогда была такой же, верно?

— Была?

Хан Чхэри от души рассмеялась. Это было как раз в ее духе — обливать водой Чу Усона во время соревнований.

Я вспомнил ее пост в SNS, который появился во время инцидента с Чон Даджуном, и на мгновение опустил взгляд. Мое сомнение длилось недолго.

— Спасибо за то время.

Лиз улыбнулась, не говоря ни слова.

Хан Чхэри, наблюдавшая за мной с довольным выражением лица, внезапно сменила тему:

— Кстати, у этого ублюдка Усона все хорошо?

Это была еще более неловкая тема.

Будучи одним из знакомых Усона, я не знал, как реагировать на это в присутствии Хан Чхэри, одной из его бывших девушек. Я лишь закатил глаза, а она хмыкнула.

— А, я вроде как знакома с Усоном. Вы ведь близки, верно?

Мы не близки… А Усон в последнее время очень хмурый.

— Ну, я не знаю. Я не очень-то с ним общаюсь… — ответил в итоге я.

— Правда? — Хан Чхэри пожала плечами. — Раньше он был… довольно неуравновешенным, но сейчас, кажется, ему стало лучше.

Чу Усон был нестабилен?

Хан Чхэри неловко почесала щеку.

— А, наверное, ты не знаешь… Не знаю, почему, но в последнее время он стал более уравновешенным. Возможно, ты не в курсе этого.

— А?

— Ну… У него был какой-то срыв… Нет, я лучше промолчу.

Чхэри замолчала, продолжая сохранять неловкое выражение лица.

— Я не тот человек, которого это касается, поэтому мне не стоит ничего говорить. Не то чтобы с ним произошел несчастный случай или что-то особенное. Просто ему много завидуют и его ревнуют, потому что он такой талантливый. — Выдав эту новую для меня информацию, Хан Чхэри тихонько захихикала. — В любом случае, пожалуйста, будь добрее с ним. Он немного сволочь, но по-своему хороший парень.

Говоря так непринужденно, бывшая подруга Чу Усона плотно закрыла рот, когда ее лидер порекомендовала ей следить за словами.

— Чхэри, что ты делаешь, задерживая кого-то, кто занят?

— Ах, прости. Я просто была рада тебя видеть.

— Нет, все в порядке…

Чхэри и другие мемберы White Cherry бесследно исчезли.

Мысли о том, что же случилось, не давали мне покоя. Я возился с пустой банкой напитка, который уже успел допить. Вспомнив о том, как я нечаянно поссорился с Чу Усоном, я отправил ему сообщение.

[Я: Где ты?]

На удивление, ответ пришел быстро.

[Чу Усон: На работе?]

Неужели этот сопляк все еще расстроен?

Вскоре последовал покорный ответ:

[Чу Усон: Кали.]

[Я: О?]

[Я: А что?]

[Чу Усон: Просто потому что.]

[Чу Усон: Эй, а здесь удивительно приятно жить?]

[Чу Усон: Чувствуется открытость.]

О чем он говорит?