Глава шестая

Что же делать? Я не могу больше оставлять Адай здесь…

— Помоги мне.

— Что?

— Помоги мне спасти Аку и защитить их обоих. Ты можешь?

— Я… могу ли я отказаться?

— Я тебя умоляю.

— Но сейчас это будет сложно.

— Почему?

— Они очень заинтересованы тем, как Аку постепенно превращается из зомби в человека.

— Не волнуйся об этом. У меня есть план.

— Неужели ты хочешь… Нет, я не согласна!

— Решено. И никому ни слова.

— Ты…

— Хорошо?

— Ладно.

Я закрыла дверь и подошла к Адай, нежно обняв ее.

Наклонившись, я поцеловала ее в губы, мягко прижимаясь и чувствуя их нежность. Сердце екнуло. Я обвела языком ее губы, нежно посасывая.

Мой язык проник в ее рот, касаясь зубов, пока она не застонала.

Я сплела свой язык с ее, вынуждая ответить на поцелуй.

Взглянув на ее лицо, раскрасневшееся от поцелуя, я почувствовала, как напряглось мое тело. С тихим рычанием я бросилась в ванную.

Включив душ, я подставила тело под ледяные струи воды.

Что я делаю?

Если я не могу дать ей будущего, то не стоит больше играть с ее чувствами.

Ополоснувшись холодной водой, я переоделась. Адай смотрела на меня, все еще краснея. В груди заныло.

Раздался стук в дверь, разрушая неловкое молчание. Это была Ин.

— Выходи, выпьем. И ее возьми.

— Хорошо, — ответила я с улыбкой.

Взяв Адай за руку, я последовала за Ин в некое подобие бара.

— Не думала, что здесь есть бар. Откуда у вас алкоголь?

— Ценой жизней. Это твоя доля — целый ящик. Ха-ха…

— А остальное?

— Мы получили это за выполнение заданий.

Я огляделась. Не хватало нескольких человек. Несколько ящиков с алкоголем стояли нетронутыми. Мне стало грустно.

— Эй, что случилось? Кролик вернулся, нужно радоваться! Хватит болтать, давайте пить!

— Да, Кролик вернулся живой и невредимой, разве это не повод для радости?

— Вы скучали по мне, пока меня не было?

— Пф, глупый Кролик. Какой смысл скучать? Мы тут за тебя переживали, а ты…

— Точно! Наверное, наслаждалась обществом красавицы и забыла о нас.

Их поддразнивания вызвали у меня грустную улыбку. Я крепче обняла Адай.

Видя мое состояние, они поняли, что зашли слишком далеко. Мы были боевыми товарищами много лет. Те, кто дожил до сегодняшнего дня, не были глупцами и понимали мою боль.

Наш Первый отряд славился своей сплоченностью и отвагой. Мало кто осмеливался связываться с нами.

Мы не были безрассудными. Мы всегда предлагали два варианта: поединок один на один или групповая драка.

Конечно, для нас разница была лишь в том, будет ли противник драться с нами в одиночку или толпой. За это нас не раз ругали. Командир роты называл нас отрядом хулиганов.

Мы все были сиротами. Первый отряд был нашей семьей, и каждый член отряда был ее неотъемлемой частью.

А разве члены семьи не понимают друг друга?