Потеря памяти

Глава 3

Чжоу Линлин лишь на мгновение потеряла сознание. Возможно, от голода, а возможно, из-за раны на голове. Она быстро пришла в себя.

И обнаружила, что находится в чьих-то объятиях! Ее лицо было прижато к чьей-то груди, она чувствовала легкий запах пота, исходивший от мужчины. Линлин покраснела, моргнула и застыла в объятиях Чжао Даданя.

За всю свою жизнь она ни разу не была так близко с мужчиной.

Тем более в такой… двусмысленной ситуации.

Как неловко!

Чжао Цунчжан положил Чжоу Линлин на лежанку и посмотрел на нее. Он знал, что она пришла в себя.

— Если ты действительно не хочешь, мы можем развестись, — тихо сказал Чжао Цунчжан. У него был приятный, низкий и спокойный голос, в котором слышалась нотка разочарования.

Линлин украдкой открыла глаза и встретилась взглядом с Чжао Цунчжаном.

— Но развод возможен только через месяц. Этот месяц ты можешь пожить у своих родителей. Я не буду тебя удерживать.

У родителей? Линлин опешила. Она никого здесь не знала. Что, если ее «родители» поймут, что она не их дочь? Ее наверняка схватят.

Видя, что Чжао Цунчжан собирается уйти, Линлин быстро села и схватила его за руку. Голова снова закружилась.

— Подождите!

Чжао Цунчжан тут же остановился. Его правая рука, словно железный прут, застыла в руке Линлин.

Он бросил взгляд на свою руку, отвел глаза и холодно спросил:

— Что?

— Я не хочу разводиться! — подняла голову Линлин. Она пока не понимала, что с ней произошло и сможет ли она вернуться, поэтому решила сосредоточиться на настоящем.

К тому же… этот мужчина — ее муж!

Муж!

Линлин вспомнила свой сон. Неужели это и есть муж, которого послали ей небеса?!

Она снова посмотрела на Чжао Цунчжана, и ее взгляд изменился. Чжао Цунчжан почувствовал себя неловко под этим взглядом и попытался высвободить руку:

— Отпусти меня!

Линлин хитро прищурилась, не выпуская его руки, и жалобно сказала:

— Дорогой, я… я проснулась и ничего не помню.

Чжао Цунчжан почувствовал, как в том месте, где его касалась рука Линлин, разливается жар, обжигающий его до глубины души.

Он не смел смотреть ей в глаза. Эта женщина казалась такой скромной и сдержанной, но она… она…

… «Дорогой»… Как она может так запросто говорить такие слова? Бесстыдница!

Легким движением он высвободил руку, откашлялся, выпрямился и, чувствуя, как горят его уши, сказал:

— Как это, не помнишь?

Линлин откинулась на лежанку, невинно моргнула и сказала:

— Не знаю.

Чжао Цунчжан почему-то почувствовал тревогу, глядя на Линлин. Он постарался говорить спокойно:

— Тогда отдохни. Может быть, завтра вспомнишь.

Сказав это, он развернулся и ушел.

Будто спасался бегством.

Линлин посмотрела ему вслед и невольно улыбнулась, а затем вздохнула. Раз уж она здесь, нужно принять ситуацию и постараться жить как можно лучше.

Вскоре Линлин услышала снаружи тихие голоса. Это был женский голос.

Через некоторое время в комнату кто-то вошел. Линлин обернулась и увидела ту же девочку, которую видела днем. Девочка, казалось, стеснялась. Она тихо сказала:

— Обед готов.

Линлин, опираясь на лежанку, села:

— Хорошо, спасибо.

Она вышла в соседнюю открытую комнату. Посередине стоял низкий деревянный стол, тоже довольно старый, вокруг стола — несколько маленьких табуреток.

Чжао Цунчжан уже сидел за столом. На столе стояли две миски с лапшой в прозрачном бульоне.

Из кухни вышла высокая худенькая девушка в простой рубашке в цветочек и серых брюках. Ее волосы были заплетены в косу. Она поставила на стол еще одну дымящуюся миску с лапшой.

— Ешьте, не стесняйтесь, — спокойно сказала Чжао Эрмай.

Рядом стоял юноша чуть ниже Линлин ростом и смотрел на нее.

— Спасибо, — сказала Линлин и, не церемонясь, села рядом с Чжао Цунчжаном.

Чжао Цунчжан замер, бросил на Линлин взгляд и, ничего не говоря, начал есть.

Чжао Эрмай, Чжао Сяоху и Чжао Сяобэй смотрели на Линлин, потом на Чжао Цунчжана. Все молчали. Они целый день работали и были очень голодны, поэтому просто взяли миски и начали есть.

Линлин посмотрела на свою миску. Лапша почти полностью была покрыта бульоном, и в ней не было ни кусочка зелени. Вид у нее был неаппетитный.

Но Линлин была так голодна, что, лишь на мгновение поморщившись, взяла миску и начала есть.

Вкус был… никакой. Чувствовалась только соль.

Линлин с грустью подумала: неужели теперь она всегда будет есть такую еду?..

Поев и почувствовав прилив сил, Линлин сказала:

— Давайте я помою посуду.

С этими словами она встала и начала собирать миски.

— Не надо! — поспешно остановила ее Чжао Эрмай.

— Ничего страшного, — улыбнулась Линлин. Увидев, что Чжао Цунчжан тоже закончил есть, она быстро забрала у него миску и, собрав всю посуду, вышла.

Чжао Эрмай и Чжао Сяобэй переглянулись, а затем посмотрели на Чжао Цунчжана.

Лицо Чжао Цунчжана оставалось непроницаемым. Он спокойно сказал:

— Эрмай, пойди с ней.