Лучшие подруги навеки

Гу Шуйшуй была лучшей подругой Е Шаньшань с самого детства, а также её верным советником в любовных делах.

Мир Шаньшань был довольно простым и ограниченным. Она полагалась на Гу Шуйшуй, как утопающий хватается за соломинку. Все свои радости и печали она делила с подругой.

Сейчас Шаньшань сидела в квартире Гу Шуйшуй и слушала её рассказ.

— Шэнь Шаоцин и Юй Ювэй вместе уже почти десять лет. С шестнадцати лет они считались самой красивой парой в школе F.

— Вот почему она показалась мне такой знакомой! Так это же та самая красавица из класса C! — воскликнула Шаньшань.

— И ты только сейчас это вспомнила? — покачала головой Гу Шуйшуй. — Дурочка, Юй Ювэй училась с нами в средней школе. Потом ты перешла в школу №1, а все остальные остались. Юй Ювэй, естественно, стала первой красавицей школы. В том же году они с Шэнь Шаоцином начали встречаться.

Шаньшань, как послушная ученица, внимательно слушала историю о красивой паре.

— Они действительно подходили друг другу. Никто не ожидал, что их отношения будут такими крепкими. Они вместе прошли через старшую школу, университет, уже много лет. Даже пресловутый «зуд седьмого года» им не помешал. Говорят, они уже познакомили друг друга со своими семьями. Хотя семья Юй Ювэй не богата, зато у них безупречная репутация. Даже Старшая госпожа, глава семьи Шэнь, не возражала против их отношений. Этот брак считался уже решенным делом.

Можно сказать, им оставалось только подать заявление в ЗАГС.

Но оба любили повеселиться, считали себя молодыми и не хотели рано связывать себя узами брака. Поэтому они тянули время, наслаждаясь жизнью.

Возможно, они действительно слишком долго были вместе, и в их отношениях появилась некая пресыщенность. Неизвестно, кто из них первым начал эту игру, но, пока дело не касалось настоящих чувств, они оба искали развлечения на стороне, закрывая глаза на похождения друг друга. А когда запал проходил, они снова возвращались друг к другу, словно не разлей вода.

В последние годы, кажется, Шэнь Шаоцин немного перегнул палку. То ли он хотел позлить Юй Ювэй, то ли еще что, но часто именно он провоцировал ссоры. Юй Ювэй обижалась, они ругались, расставались, а потом снова мирились.

Шаньшань едва сдержалась, чтобы не взорваться. «Ну разве они не мерзавцы?! Мало того, что сами развлекаются, так еще и других в это втягивают!»

— Подожди, Шуйшуй, если ты все это знала, почему сразу мне не рассказала?! — возмутилась она.

— О, я узнала об этом позже, когда у вас с Шэнь Шаоцином все было в самом разгаре, — ответила Гу Шуйшуй, сделав глоток кофе.

Е Шаньшань словно сдулась.

— Ладно, забудь, — грустно сказала она.

— Да-да, забудь! Что хорошего в этом бабнике? Забудем-забудем! Я найду тебе кого-нибудь получше, — беззаботно добавила Гу Шуйшуй.

«Бабник? Неужели он действительно бабник?» — подумала Шаньшань, внезапно вспомнив, как он выбежал из зала. «Он не бессердечный. Просто его сердце уже занято другой. Он не не хочет останавливаться, просто он уже нашел свой идеал». Кто-то сказал, что те, кто кажутся ветреными, на самом деле очень глубоко любят. Он дарил свою «ветреность» всем женщинам, но свою преданность — только одной, той, которая запала ему в душу.

Шаньшань так задумалась, что даже не заметила, как Гу Шуйшуй подошла к ней. Она подняла голову и растерянно посмотрела на подругу.

— Шаньшань, скажи мне, тебе больно? — спросила Гу Шуйшуй, наклонившись и положив руку ей на плечо, как всегда делала, когда подруге было плохо. В её голосе слышалась тревога.

Шаньшань огляделась. «Как же может не болеть?» — подумала она. Она вспомнила их первый поцелуй, такой властный и захватывающий; как он нежно надевал ей туфли, бережно застегивая каждый ремешок; его дурачества в кинотеатре, когда он, словно ребенок, сначала дулся, а потом наказывал её самым прямым способом. Ах да, он обещал сходить с ней поесть танъюаней. Еще чуть-чуть, и она отвела бы его в ту самую, неизменную лавку сладостей, где, казалось, само счастье застыло во времени, и заказала бы порцию своих любимых, таких особенных, танъюаней с кунжутной начинкой.

Как жаль…

Но, к счастью, она все поняла, пока не увязла окончательно.

Кто-то вздохнул и обнял её, в голосе слышалось сочувствие.

— Кажется, на этот раз я действительно ошиблась. Прости меня, Шаньшань, что причинила тебе боль…

Шаньшань попыталась поднять голову и сказать, что все в порядке, что её сердце все еще целое! Но глаза застилали слезы. «Ну почему я такая плакса?»

Вдоволь наплакавшись, Шаньшань подняла свое заплаканное личико.

— Все нормально, я в порядке, — сказала она, шмыгая носом. Глаза все еще были красными, но на лице появилось безразличное выражение. — Я забуду этого негодяя Шэнь Шаоцина, как страшный сон, и больше никогда не свяжусь с такими, как он.

Гу Шуйшуй ласково погладила её по волосам в знак согласия.

— Шуйшуй, скажи, может, нам суждено проигрывать таким, как она, просто потому, что мы не такие красивые?

— Не совсем так. Скорее, дело в том, кто первый встретился. Но иногда мужчины действительно падки на внешность.

— Эх, может, мне сделать пластическую операцию, как у Чжан Бочжи, чтобы все мужчины смотрели только на меня?

Ласковое поглаживание сменилось шлепком по голове. Шаньшань вскрикнула от боли, а Гу Шуйшуй сердито посмотрела на неё.

— Глупая! Худшее, что может сделать женщина, — это пытаться стать копией кого-то другого. Мало того, что неприятно видеть в зеркале свое собственное лицо, так еще и вечно плестись в хвосте у кого-то — это значит никогда его не превзойти.

— А? — Шаньшань испуганно и недоуменно посмотрела на подругу.

Гу Шуйшуй смягчилась.

— Шаньшань, у тебя есть свои достоинства, которые никто, даже Юй Ювэй, не сможет превзойти. Ты — жемчужина, покрытая пылью, и рано или поздно ты засияешь.

Шаньшань задумалась. Жемчужина? Она никогда не думала о себе так. Сиять? Она никогда об этом не мечтала. Ей хотелось просто спокойно жить, найти человека, который будет искренне её любить. Как Шуйшуй, которая всегда принимала её такой, какая она есть, и на которую всегда можно было положиться.

Она погрузилась в воспоминания. Как давно они с Шуйшуй дружат? С начальной школы они сидели за одной партой, потом вместе пошли в среднюю. В старшей школе Шаньшань сначала перешла в другую школу, но через год вернулась, и с тех пор они не расставались.

Шаньшань всегда слушала Гу Шуйшуй, верила ей. И хотя мир Шуйшуй был ярким и насыщенным, а её собственный — тихим и спокойным, это не мешало им быть близкими.

Она знала, что Гу Шуйшуй — избалованная девочка, родители которой круглый год были в разъездах по делам и совсем не уделяли ей времени. В детстве у них не было времени, а когда Шуйшуй выросла, они решили, что в этом больше нет необходимости.

Она знала, что Гу Шуйшуй равнодушна к родителям, но к ней и её семье относится с искренней теплотой. Эта, казалось бы, шумная и жизнерадостная девушка, на самом деле, тоже пережила немало.

В детстве они читали идиому «шань шань жу шуй» — «высшее добро подобно воде». Тогда они радовались, потому что в этой фразе были и её имя, и имя Шуйшуй.

Это было похоже на внезапное осознание кровного родства, словно между ними появилась неразрывная связь.

«Шань шань жу шуй» — им суждено быть лучшими подругами навеки.