Глава 2 (Часть 2)

— Менеджер радостно осклабился, обнажив передние зубы, ему не хватало только закричать, что его KPI выполнен.

— У него есть девушка, и он вообще не любит светиться. Нехорошо ждать, пока они сами потребуют удалить, — я разжевала ему всю ситуацию.

Менеджер подумал: — Хм, и то верно. Сейчас удалю.

Менеджер был стреляным воробьём.

Он провернул целую операцию: сначала перезалил видео с танцем на запасной аккаунт, потом заплатил за продвижение видео, где я верчу шеей и улыбаюсь, и только после этого скрепя сердце удалил тот самый скриншот с вирусным комментарием.

Ресторан хого, где я работала, стал невероятно популярен.

Мне уже почти не приходилось работать — целыми днями меня таскали фотографироваться и снимать видео.

Я поняла смысл фразы: «Не быть знаменитым — равносильно смерти, быть знаменитым — хуже смерти».

Я получила сообщение от Хэ Хэли в WeChat.

Увидев значок непрочитанного сообщения на её аватарке, я уже догадалась, что она хочет сказать.

Я пошла к менеджеру и сунула ему телефон под нос: — Менеджер, клиентка просит удалить видео.

Менеджер скривился: — Да уж, неважные у тебя отношения с однокурсниками.

Какая тут вообще связь?

Чушь собачья.

— Менеджер, даже люди со свидетельством о браке дерутся до слёз и крови.

Менеджер поперхнулся и медленно удалил видео.

— Говорю тебе, всё не удалишь, это невозможно. Я удалил здесь, но оно есть и в других местах.

— Делай что должно, и будь что будет.

Конечно, я знала.

Я ответила Хэ Хэли, извинившись: «Мне очень жаль, что доставила вам неприятности».

Но это была не моя вина — место выбрал менеджер, Жэнь Чанкай кивнул в знак согласия, а сплетни распустили пользователи сети.

Я была невинной, совершенно невинной пешкой, если считать, что красота — не преступление.

Сейчас все в деревне сидят в интернете.

Мама Лян Цзинцзин позвонила мне по видеосвязи.

Я отклонила вызов.

Отправила ей голосовое сообщение: «Неудобно говорить по видео, давай голосом».

— Цзинцзин, тебя там, наверное, специально продвигают! Мама так и знала, что ты не из тех, кто хватается за любую работу спустя рукава.

Даже через телефон я могла представить её улыбку до ушей.

— Вся деревня тебя видела. Ты так прославилась, сможешь заработать кучу денег. Ты дальновиднее нас, родителей. Работай хорошо, — она сделала паузу. — Работа у тебя приличная, не обращай внимания на сплетни.

— О, хорошо, — я повесила трубку.

Вечно говорят, что деревенские жители простые и честные — какое же это заблуждение!

Прогуляйся по деревне, и узнаешь столько шокирующих сплетен: какая баба загуляла, какая пара разъехалась, чей ребёнок на самом деле нагулянный от соседа… Мир людей, степень его «интересности» не зависит от того, город это или деревня, своя страна или чужая — он дичее дикой лошади.

Поэтому я могла догадаться, что они говорили.

Осуждали и завидовали одновременно.

Обычное дело для людей.

Не успела мама Лян Цзинцзин положить трубку, как позвонил Кэ Сянъюй.

— Малышка Цзинцзин, ты прославилась, — засмеялся он. — Разбогатеешь — не забывай друзей.

Я закатила глаза: — Братец, не надо так издеваться.

— Говорю серьёзно. Ты уже привыкла?

Услышав его серьёзный, заботливый тон, я почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Маму Лян Цзинцзин волновало, как высоко я взлечу, а человека, которого я видела всего раз, волновало, комфортно ли мне лететь.

Некоторые трогательные моменты подобны уколу иглы — лёгкое прикосновение, и она уже вонзилась в сердце.

— Вполне привыкла, — заботу я приняла, но жаловаться людям я не умела.

Привыкла переваривать всё сама.

— Я серьёзно, если хочешь, можешь стать моей ассистенткой, — Кэ Сянъюй любил красавиц и умел жалеть их.

— Подавать чай и воду одному тебе — это слишком скучно, — ответила я. — Вот подавать чай и воду многим людям — это интересно. Моя нынешняя работа полностью соответствует моим потребностям.

Кэ Сянъюй вздохнул: — Эх, с красавицами трудно. В любом случае, моё предложение всегда в силе.

Трогательность трогательностью, а медицинская карта медицинской картой.

Этот бабник Кэ Сянъюй… даже если его медкарта в порядке и он сам мне доплатит, я к нему не притронусь.

Если я действительно свяжусь с ним, то однажды на улице меня может внезапно схватить за волосы какая-нибудь красотка.

Волосы важны, лысеть нельзя.

— Наш ресторан хого тоже всегда тебе рад.

— Терпеть не могу есть хого, потом весь пропахнешь. Но раз ты приглашаешь, я, конечно, приду.

Это же не клятвы в вечной любви, зачем так преувеличивать!

Я поспешно ответила: — Не стоит. Рады видеть, но приходить необязательно.

— Малышка Цзинцзин, я скучаю по тебе! — Кэ Сянъюй и сам не понимал почему, но, хотя его постоянно окружали красавицы, он время от времени особенно сильно скучал по лицу Лян Цзинцзин.

— Братец, я знаю, — я сделала паузу. — Знаю, что ещё не вернула тебе все деньги. Ложись спать пораньше, я кладу трубку.

Первоначальное чувство трогательности исчезло без следа.

Перед тем как закрыть глаза, я открыла ленту новостей.

Самый верхний пост был от Хэ Хэли.

Она выложила совместную фотографию с Жэнь Чанкаем с подписью: «Друзья детства, невинная любовь».

Я поставила лайк.

Я могу контролировать только себя, но не Жэнь Чанкая.

Если дальше по сюжету богатый наследник действительно влюбится в меня, то пусть все боги, люди и призраки выслушают моё объяснение: я сама невинность, а не какая-то проклятая зеленочайка.

Это они первые начали.