Каждый день она откалывала кусок боба, молола его в пасту, варила — получалось соевое молоко, а сверху снималась пенка, которая и становилась соевой кожей. Остальным этот способ казался почти волшебством. Синь Сю сушила кожу, мариновала, слегка обжаривала и посыпала молотым перцем и сычуаньским — получалось так вкусно, что еду сметали с тарелок мгновенно.
Главное в тех перчёных полосках было не соевое тесто, а сам перец. Синь Сю обожала острое — и больше всего радовалась, что в саду нашла именно такой, какой ей по вкусу. Там росла целая плантация перца, видимо, посаженная прежними обитателями Мира в тазу. Спасибо предшественникам: их труд достался потомкам. Смолотый в порошок, этот перец был просто великолепен.
* * *
Тем временем в Облачном павильоне, где за Миром в тазу наблюдали сверху, разговоры давно сместились с обсуждения характеров новичков на обсуждение их еды.
— Да уж, пахнет аппетитно, — пробормотал старец с длинной бородой, помахал рукой над нефритовым тазом, будто пытаясь поймать аромат, и глубоко вдохнул. — Как только эта девочка умудряется придумывать столько блюд?
Первоначальный ажиотаж вокруг наблюдений утих. Теперь сюда заглядывали лишь несколько человек в день. Среди них — Цзинчэн-цзы, двадцать второй ученик Бессмертного Линчжао, наставник Цайсина и других старших учеников. Добродушный и общительный, он почти не внушал страха младшим — те с ним не церемонились.
Последние дни Цзинчэн-цзы всё чаще приходил сюда — не столько наблюдать, сколько понюхать, что вкусненького приготовила Синь Сю.
— Интересно, какие они на вкус? — пробормотал он, провёл пальцем над тазом — и одна перчёная полоска бесшумно исчезла из миски Синь Сю, появившись у него в руке.
Только вот то, что внутри Мира в тазу было нормальным кусочком, снаружи оказалось размером с ноготь.
Игнорируя насмешливые взгляды племянников, — «старый бесстыдник, ворует еду!» — Цзинчэн-цзы положил крошечную полоску в рот, долго причмокивал, смаковал, а потом вздохнул с сожалением:
— Такой кусочек — и вкуса не разобрать. Но к вину, наверное, неплох.
— Наставник Цзинчэн-цзы, — усмехнулся Цайсин, — разве хорошо брать чужое без спроса?
Цзинчэн-цзы погладил бороду и невозмутимо кивнул:
— Тайно брать и правда нехорошо. Значит, пойду и поем открыто.
С этими словами он растворился в сизом дыму и исчез, отправившись прямиком в Мир в тазу.
Цайсин остался с открытым ртом:
— Он… прямо так и вошёл?!
— Вошёл и вошёл. Ты что, наставнику указываешь?
* * *
Синь Сю как раз налила себе миску соевого молока и сделала пару глотков, как перед ней внезапно возник белобородый старец. Не будь на нём пёстрой одежды — выглядел бы точь-в-точь как идеальный заклинатель из её представлений.
— Я Цзинчэн-цзы, двадцать второй ученик Бессмертного Линчжао, — представился он, с достоинством бессмертного поправляя рукава.
Синь Сю в ответ громко ударила молотком по железному листу — сигнал к обеду. С грязевой горы покатились «грязевые обезьянки», с озера прибежали сёстры, отжимая мокрые волосы и платья, а пятый, только что сажавший деревья, прямо с лопатой в руках бросился на кухню.
— Новое задание! Быстрее! — крикнула Синь Сю.
Цзинчэн-цзы, который собирался предложить ей какую-то не совсем честную сделку насчёт еды, растерялся. Перед ним уже выстроились дети — все с любопытством и ожиданием смотрели на него.
Он лишь дрогнул усами и начал подбирать слова:
— Вообще-то… я пришёл забрать ученика. По плану вы должны были выйти отсюда через год, и только потом начнётся приём. Но вы все такие хорошие дети… Решил заглянуть пораньше.
Синь Сю мгновенно поняла: HR* начал набор выпускников.
П.п.: *HR (Human Resources) — отдел компании по управлению персоналом. Занимается наймом, адаптацией, обучением сотрудников, а также вопросами зарплаты, мотивации и корпоративной культуры.
— Какой ученик вам нужен? — спросила она деловито. — Сначала проверим совместимость по стихиям. К какой вы принадлежите?
С этими словами она знаком подозвала второго брата — тот принёс Цзинчэн-цзы табурет. Синь Сю налила ему чашку соевого молока и поставила тарелку с сушёными фруктами.
— У меня двойная стихия: Земля и Дерево, — ответил Цзинчэн-цзы, слегка ошеломлённый, но не отказавшийся от угощения. Он сел, попробовал молочно-белое соевое молоко и кисло-сладкие сушёные фрукты прищурился и от удовольствия.
— Земля и Дерево… — Синь Сю тут же вытолкнула вперёд четвёртого и пятого. — У этого Земля, у того — Дерево. Оба подходят.
Потом потянула за рукав деревенскую шестую:
— У неё Земля, Дерево и ещё Огонь — тоже подходит.
Старейшина с любопытством наблюдал за ней.
Затем Синь Сю указала на пухлого золотого восьмого:
— У него Металл и Земля. А вот второй брат — вообще полный набор. Пяти элементов: Металл, Дерево, Вода, Огонь, Земля.
Старейшина прищурился, пряча усмешку в усы.
Синь Сю сделала паузу и деловито уточнила:
— Теперь вопрос: хотите мальчика или девочку? Шестая — простая, заботливая, послушная. Четвёртый, хоть и немного глуповат, зато прилежный, всё делает серьёзно. И красивый! Смотреть на него одно удовольствие, правда? — в конце она обняла пятого и с гордостью заявила: — А этого я особенно рекомендую. Качества его… не буду хвастать, но среди нас он точно лучший. Тихий, сдержанный… и очень почтительный.
— Как ты так ловко всё это устраиваешь? — удивлённо проговорил Цзинчэн-цзы.
Изначально он и не собирался всерьёз брать ученика — просто заглянул посмотреть, что да как. Но теперь, с чашкой соевого молока в руке и тарелкой перчёных полосок перед глазами, он невольно начал задумываться. С видом глубокого размышления он машинально потянулся к закуске и, не спеша, одну за другой принялся отправлять полоски в рот, с наслаждением жуя.
Дети сначала с замиранием сердца ждали, кого же старый бессмертный сделает выбор. Но когда увидели, что он уже почти доел их любимое лакомство, начали нервно ёрзать. Особенно четвёртый — тот самый надменный молодой господин. На его лице застыло такое выражение обиды, что Синь Сю тайком ущипнула его за руку: мол, держи себя в руках.
Цзинчэн-цзы уплёл почти целую тарелку. Наконец он отвёл руку, стряхнул перечный порошок с усов и с бессмертным изяществом улыбнулся пятому — тому самому тихому попрошайке:
— Я возлагаю на тебя большие надежды. Надеюсь, нам суждено стать учителем и учеником.
С этими словами он встал, сделал два шага — и растворился в белом облаке. В тот же миг перед каждым из детей появилась маленькая коробочка, а в воздухе прозвучал его весёлый смех:
— Дарю вам небольшие подарки.
Все переглянулись и с восторгом открыли коробки. Внутри лежало по две пары мантий — мягких, шелковистых, невероятно приятных на ощупь. Синь Сю провела по ткани пальцем и удивилась: пыль к ней даже не приставала.
За время, проведённое в Мире в тазу, их старая одежда уже изрядно поистрепалась и перепачкалась. Если бы не этот подарок, вскоре пришлось бы сдирать кору с деревьев и плести себе накидки — как в каменном веке.
Новые наряды вызвали всеобщий восторг. Никто не остался разочарован. Все с радостью побежали к озеру, вымылись и переоделись.
— Как будто облачка на плечах! — восторгались девочки, сидя на берегу и расчёсывая мокрые волосы. Холодная третья расчёсывала Синь Сю, шестая — пухлую нефритовую седьмую. А среди мальчишек, как обычно, второй брат устроил водное баловство, взметая тысячи брызг, и все тут же ввязались в весёлую возню.
Синь Сю, прислонившись к гладкому большому камню, уже начала клевать носом.
Вдруг третья тихо спросила:
— Сестра… А нас тоже могут заметить бессмертные и взять в ученики? Как пятого?
Синь Сю, скрестив ноги, рассмеялась:
— Конечно! Разве не слышала? У Бессмертного Линчжао учеников — тьма. Обязательно найдётся тот, кому вы понравитесь. Вы все хорошие дети, не переживайте, никто вас не оставит без внимания. Да и если даже сами ученики Бессмертного не возьмут, у них ведь тоже есть ученики! Неужели ты сомневаешься в себе?
Лишь тогда на обычно холодном личике третьей мелькнула улыбка:
— Теперь — нет!
После визита Цзинчэн-цзы дети словно подхватили волну вдохновения и стали заниматься ещё усерднее. Особенно третья — она почти весь день проводила в озере, вылезала только чтобы поесть или по зову Синь Сю.
Но на следующее утро всё пошло наперекосяк.
— Беда, старшая сестра! — запричитала пухлая нефритовая седьмая, в слезах прибежавшая с озера. — Третью сестру ранил огромный лобстер! Крови много!
Синь Сю как раз болтала ногами у кузнечной печи, помешивая кунжутную пасту.
Услышав крик, она тут же вскочила:
— Бежим!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|