Глава 4 (Часть 2)

Цзян Тинъюй понимала чувства матери, но она не была птицей в клетке и не должна была быть заперта в этом золотом доме. К счастью, мать запрещала ей ездить только в горные районы, но не мешала ходить в студию.

Цзян Тинъюй вздохнула с облегчением, ее глаза засияли: — Я только в студию, уладить кое-какие мелочи. Обещаю, скоро вернусь.

Линь Цзинъи уступила: — Позавтракай, и пусть дядя Юн отвезет тебя.

Цзян Тинъюй прижала к себе сумку-тоут и мило улыбнулась: — Спасибо, мама.

Ассистентка из студии торопила ее, за время завтрака прислав с десяток сообщений — все пересланные напоминания от клиентов.

Цзян Тинъюй быстро допила молочную овсяную кашу, схватила сумку и направилась к выходу. Торопясь, она выпалила: — Мама, я пошла.

Линь Цзинъи отложила ложку, медленно подняла голову, но не успела и слова сказать, как дочь уже исчезла.

Цзян Тинъюй срезала путь, пробежав мимо фонтана во дворе. Брызги неизбежно попали на нее. Лето только начиналось, погода постепенно становилась жарче, но утренние капли воды все еще несли прохладу, от которой тонкие волоски на коже встали дыбом.

Она обхватила себя руками и ускорила шаг, подойдя к машине.

— Дядя Юн, доброе утро.

Дядя Юн открыл ей дверь и с улыбкой ответил: — Доброе утро, Миньминь.

Дядя Юн проработал в доме Цзян несколько десятилетий и видел, как росла Цзян Тинъюй. Хоть он и был водителем семьи, в сердце Цзян Тинъюй он был уважаемым старшим.

Дядя Юн пристегнул ремень безопасности, завел машину и взглянул в зеркало заднего вида на девушку на заднем сиденье.

На ее утонченном лице играла легкая радость, а живые глаза жадно впитывали пейзаж за окном. Видимо, она слишком долго просидела дома.

— Миньминь едет в студию? — спросил дядя Юн.

Цзян Тинъюй кивнула: — Угу, там накопилось много дел, которые нужно решить.

В голосе девушки прозвучала нотка досады.

Дядя Юн повернул руль, разворачивая машину, и искренне похвалил: — Миньминь у нас просто молодец.

— Спасибо за похвалу, — Цзян Тинъюй всегда с готовностью принимала комплименты.

Она и сама считала себя способной. Пусть не такой, как отец или брат, но тоже не промах.

Дядя Юн улыбнулся, отвел взгляд и сосредоточился на дороге.

Когда машина ехала по Чжунлинь Лу, погода внезапно изменилась. Безоблачное небо невесть откуда затянуло тяжелыми темными тучами.

Цзян Тинъюй прислонилась к окну и пробормотала: — Кажется, дождь собирается.

Если пойдет дождь, придется снимать в помещении. Какая жалость! Она с таким трудом добилась разрешения выйти, а теперь не сможет снимать на улице.

Загорелся зеленый свет, машина снова тронулась. Дядя Юн вел очень плавно, инерция при старте была почти незаметна. Однако не прошло и нескольких секунд, как машина резко затормозила.

Цзян Тинъюй всем телом подалась вперед. К счастью, ремень безопасности удержал ее, и она не ударилась о переднее сиденье.

Дядя Юн остановил машину и, даже не отстегнув ремень, обеспокоенно посмотрел назад: — Миньминь, ты в порядке?

У Цзян Тинъюй слегка закружилась голова: — Дядя Юн, я в порядке. Что случилось?

— Какая-то машина проехала на красный свет и задела нас. Кажется, несерьезно, — дядя Юн водил машину десятилетиями и в таких вещах разбирался.

Цзян Тинъюй не сомневалась в словах дяди Юна, но аварию все равно нужно было оформить, а это отнимет неизвестно сколько времени.

Цзян Тинъюй хотела было договориться на месте, но виновный водитель неожиданно сам пошел в атаку, свалив вину на дядю Юна и потребовав компенсацию.

Цзян Тинъюй была не из тех, кого легко запугать, поэтому решила оставить дядю Юна разбираться: — Дядя Юн, занимайтесь этим, а я сама вызову такси до студии.

— Но... — дядя Юн колебался.

Госпожа много раз наказывала ему безопасно доставить Миньминь в студию. Теперь случилась авария, как он мог позволить Миньминь ехать одной? Если с ней еще что-нибудь случится, он не сможет взять на себя ответственность.

К тому же, вот-вот пойдет дождь, а это место довольно глухое, такси поймать непросто.

— Миньминь, я лучше позвоню госпоже, попрошу ее прислать за тобой другую машину, — предложил дядя Юн.

Цзян Тинъюй тут же отказалась: — Не нужно. Отсюда до студии недалеко, на такси быстро доеду.

Если мать узнает об аварии, ей, вероятно, будет очень трудно снова выбраться из дома.

— Дядя Юн, пожалуйста, не говорите маме о том, что сегодня произошло. Я не хочу ее волновать, — тихо попросила Цзян Тинъюй.

Дядя Юн оказался в затруднительном положении.

Он получал зарплату от господина и госпожи и должен был выполнять их указания, но ему было тяжело разочаровывать Миньминь.

Не дожидаясь ответа дяди Юна, Цзян Тинъюй достала телефон, чтобы вызвать такси. Обычно ее возили, и она редко пользовалась такси сама. Она думала, что машина приедет быстро, но, сделав заказ, обнаружила, что перед ней в очереди больше ста человек.

Тяжела жизнь трудяги!

Цзян Тинъюй задумалась, не стоит ли организовать для сотрудников студии служебный транспорт.

Дядя Юн мельком увидел экран ее телефона и нахмурился: — Миньминь, все-таки лучше прислать другую машину...

Не успел он договорить, как рядом с машиной семьи Цзян остановился черный Майбах.

Цзян Тинъюй инстинктивно подняла глаза. Окно опустилось, и в поле ее зрения появилось красивое мужское лицо.

Мужчина в машине сидел боком, выражение его лица было расслабленным и холодным. Глаза, черные как обсидиан, были слегка прищурены, он бесстрастно разглядывал ее.

— Госпожа Цзян, снова встретились.