Глава 10 (Часть 1)

Глава 10

Ресницы Цзинь Юя дрогнули, и он инстинктивно потянулся рукой, чтобы опустить рубашку.

Хэ Синжань, сама не зная откуда взялись силы, схватила край его рубашки. Ее пальцы дрожали.

Вот почему он переоделся, вернувшись домой. Вот почему обычно расслабленный молодой господин сидел в гостиной с идеально прямой спиной… И еще эти бледные губы, на которые она не обратила внимания.

Все это было из-за ран на его спине.

— Что случилось? — стараясь говорить спокойно, спросила она.

— Дед наказал, — небрежно ответил Цзинь Юй.

— Из-за свадьбы?

— Да, — он неловко поерзал. — Старик был в ярости, ругал меня за то, что я слишком своевольный, и велел поскорее привести тебя домой.

У Хэ Синжань защипало в носу.

Он преуменьшил то, что случилось дома, но подчеркнул, что дед хочет с ней познакомиться, показывая, что семья принимает ее.

Между ними повисла неловкая тишина.

Цзинь Юй поджал губы, почувствовав прикосновение ее холодных пальцев к ранам.

— Ну все, хватит, — он повернулся к ней, словно ничего не случилось, и сжал ее запястье. — Долго еще будешь меня лапать?

— …

Неловкость исчезла.

Хотя Хэ Синжань не могла не признать, что у него была отличная фигура, и «полапать» его было действительно приятно, но он был так сильно ранен…

Она не хотела, чтобы он неправильно ее понял, и поспешила объяснить: — Не волнуйся.

— Я не собираюсь приставать к куску свинины.

— …

Цзинь Юй хотел что-то сказать, но лишь неестественно улыбнулся: — Даже если бы и собиралась, ты уже несколько раз бесплатно меня потрогала.

Что?

Хэ Синжань хотела ответить, но, вспомнив, что его травмы, вероятно, связаны с ней, промолчала.

Она моргнула, ее глаза блестели, но мысли все еще были заняты недавним разговором с Хэ Цэганом: — Тогда я лучше заплачу.

— …

Повисла секундная тишина, а затем Цзинь Юй рассмеялся: — Что ты сказала?

Хэ Синжань подумала, что он сомневается в ее финансовых возможностях.

В университете, когда они встречались, оба, привыкшие к роскошной жизни, тратили деньги без счета. К концу месяца у нее часто заканчивались деньги, и ей приходилось просить его о помощи.

Вспомнив об этом, она сказала: — Сейчас у меня есть немного денег.

Цзинь Юй: — …

У этой девушки странный ход мыслей.

— Я знаю, что ты теперь богатая дама, — он отпустил ее руку, вставил ключ в замок зажигания и, заводя машину, добавил: — Но я порядочный мужчина.

Он сделал паузу, и снова повисла тишина. — Не продаюсь.

— …

Хэ Синжань потерла запястье, которое он сжал слишком сильно, и тихо пробормотала: — Если бы продавался, все было бы проще.

Цзинь Юй не расслышал и, наклонившись к ней, спросил: — Что ты сказала?

Она не смела повторить.

— Ничего, — Хэ Синжань покачала головой, открыла дверь и вышла из машины. — Давай я поведу.

С такими травмами ему было бы тяжело сидеть за рулем, не имея возможности откинуться на спинку сиденья.

Поменявшись местами, Хэ Синжань отрегулировала сиденье и, немного привыкнув к габаритам внедорожника, выехала из гаража. Они поехали в больницу, где врачи обработали раны Цзинь Юя.

Вернувшись в машину, Хэ Синжань посмотрела на пластырь и лекарства, которые они купили вчера в больнице, и теперь валялись на заднем сиденье. Она промолчала.

Цзинь Юю действительно не везло — он дважды получил травмы за два дня.

Вспомнив, что его травмы связаны с ней, Хэ Синжань сжала руль и с виноватым видом тихо спросила: — Тебе нужно домой?

После обработки ран Цзинь Юю, казалось, стало лучше. Хотя он и не откидывался на спинку сиденья, но снова сидел расслабленно, прикрыв глаза, словно ему было все равно.

— Нет, — равнодушно ответил он.

Хэ Синжань опешила: — Что?

Цзинь Юй, потерев переносицу, спокойно произнес: — Меня выгнали из дома.

Хэ Синжань продолжала смотреть на него с удивлением: — Что?

Он повернулся к ней, и их взгляды встретились: — Дед велел мне подумать над своим поведением.

Хотя Цянь Юйшу давно вышел в отставку, он сохранил армейскую дисциплину.

Обычно он был доволен Цзинь Юем, но то, что внук самовольно решил жениться, не поставив семью в известность и не соблюдая традиции, привело его в ярость.

Пока Цзинь Юя наказывали, его мать, Цянь Вэйпин, держала наготове лекарство для сердца.

Цянь Юйшу нравилось, что Цзинь Юй был смелым, самостоятельным, спокойным и решительным.

Конечно, такой самостоятельный и решительный Цзинь Юй не собирался ни о чем раздумывать.

Хэ Синжань же задумалась и с беспокойством спросила: — У тебя есть другая квартира?

— На ремонте, — отрезал Цзинь Юй.

— Только одна?

Это не соответствовало его уровню дохода.

Цзинь Юй помолчал: — Все на ремонте.

— Ладно, — после недолгих раздумий Хэ Синжань приняла решение. — Тогда поехали ко мне?

Цзинь Юй, немного поколебавшись, неохотно кивнул: — Ну ладно.

— …

Словно его заставили.

Но, вспомнив о ранах на его спине, Хэ Синжань забыла о своей обиде.

Цзинь Юю нужен был отдых и уход, но не настолько, чтобы ложиться в больницу или нанимать сиделку. Это было бы слишком.

Хэ Синжань подумала, что может поработать из дома эти дни. В благодарность за то, что он помог ей сегодня, она позаботится о нем.

Стоя на светофоре, она украдкой посмотрела на Цзинь Юя, оценивая объем работы.

Молодой господин, который до этого дремал, вдруг открыл глаза, и их взгляды встретились.

— …

Тишина.

Хэ Синжань быстро переключила передачу, повернулась и, крепко схватив руль, уставилась на дорогу.

— Я проголодался, — раздался рядом спокойный голос Цзинь Юя.

Молодой господин оказал ей большую услугу, нужно было уступить.

Хэ Синжань тут же полезла в сумку за телефоном: — Что ты хочешь съесть? Я попрошу домработницу приготовить.

Цзинь Юй, откинув голову на подголовник, посмотрел на нее искоса: — Я хочу, чтобы ты приготовила.

Эти слова звучали так, словно благородный господин Цзинь, осознав свой возросший статус после сегодняшнего «броска в логово тигра», решил воспользоваться своим положением.

— Я не умею готовить, — честно ответила Хэ Синжань.

— Хоть что-нибудь, — не унимался Цзинь Юй.

— …

Видя, что его не переубедить, Хэ Синжань, помолчав, призналась: — Мои руки не предназначены для этого.

В салоне стало тихо.

Она с любопытством посмотрела на Цзинь Юя и увидела, как он, приподняв брови, с нахальной улыбкой произнес: — А, точно.

— …

— Пять миллионов.

— …

Воспоминания нахлынули, и Хэ Синжань почувствовала, как ее щеки заливает краска.