Глаза... любопытная штука. Проще говоря, это шары. Простые сферы, расположенные в черепе большинства сложных животных крупнее бактерии. Мембрана, покрывающая полый шар с чувствительными органами, крошечными и слишком маленькими, чтобы их можно было разглядеть без приличного количества маны. Используются исключительно для обнаружения и восприятия визуальных сигналов, чтобы лучше изучить мир, окружающий любое конкретное существо. В действительности, их единственное применение - смотреть на что-то. Они не оказывают никакой силы и не создают никакого поля или излучения, которое можно было бы обнаружить. Так почему же я чувствую, едва заметное пощипывание тонких волосков на затылке от пристального взгляда Папы? Это бессмысленно. Все, что я делаю, это играю с Тезис, изо всех сил стараясь обучить ее мастерству изготовления ловушек. Она не очень хороша. Ее паутина хорошо подходит, даже отлично, для ловли мух и других мелких летающих насекомых, но ей еще не удалось создать растяжку или скрытую ловушку с ядом. Она даже не производит потомства, поскольку я не смог получить необходимые знания от Мамы. – Какого черта ты делаешь, урод? Я глубоко вздохнул. Внутренне, конечно. Я не могу позволить и намека на свой превосходный интеллект - раскрывать о себе слишком многое было бы контрпродуктивно для моих долгосрочных планов. В крайнем случае, я уверен, что смогу переписать некоторые воспоминания, но без всестороннего знания человеческой биологии это, скорее всего, приведет к серьезному снижению интеллекта, а я бы хотел этого избежать. – Эй! Слушай, когда твой отец говорит с тобой! Не то чтобы снижение интеллекта хоть как-то ухудшила бы ситуацию в случае с Папой. У меня такое чувство, что это как-то связано с нелепым искажением, расположенным в районе его желудка - какой бы паразит в нем ни жил, он занимает довольно много места внутри него. Однако у меня нет предубеждения против паразитов в желудке. Они могут быть весьма полезны, особенно если они обучены выпрыгивать и атаковать после смерти вашего приспешника. В любом случае, они обычно высасывают мозговую жидкость, и я подозреваю, что его паразит не слишком любезен с ее потреблением. Встав с ворчанием, он направился ко мне. Это довольно неожиданно - кроме как взять еще пива и, возможно, достать контроллер для вертикальной скользящей пластины, Папа никогда не встает с длинного мягкого кресла. В нем остается глубокий отпечаток его спины. Я сомневаюсь, что кто-то, кроме него, теперь может с комфортом им пользоваться. Схватив меня за запястье, он потянул меня вверх и поставил, глядя на меня своими налитыми кровью глазами. И снова мои мысли отправились по интересной касательной относительно альтернативного использования глаз, по крайней мере, до того, как он встряхнул меня. Я, слегка нахмурившись, переключил свое внимание на него. – Что? – Ты не слушал меня. Это не просто неуважительно, это откровенная неблагодарность. Я громко фыркнул и ответил: – Мама приносит домой еду и водит меня куда-либо. А ты сидишь весь день. Почему я должен быть благодарным? Почему я должен быть увж-ува-уважителен. Я несколько раз повторил это слово, перекатывая его во рту, пока оно не стало правильным, и мое лицо искривилось в глупой улыбке вопреки моему желанию. Его лицо раскраснелось, и он склонился ближе, поднимая мою руку выше, пока она не начала болеть. – Слушай сюда, урод. Я твой отец, нравится тебе это или нет. Это значит, что если я скажу тебе целовать мои ноги, ты спросишь меня, как долго, понятно? Мои глаза встретились с его. Я, в отличие от него, совершенно серьезен и всегда нахожусь на пике своих умственных способностей. Мой ум - это безупречно настроенный инструмент точности, что обеспечивает мне непревзойденную способность по собственному желанию придумывать креативные реплики. – Ты ничтожество. Как я уже говорил, вершина креативности. Его лицо исказилось от гнева, он полностью оторвал меня от земли, затем увидел Тезис. Последние четыре дня я каждый день вливал в нее крошечное количество маны, и ее размер увеличивался по экспоненте. Она уже не тот финальный босс, которым я когда-то владел, но она вполне помещается в моей ладони. Выкрикнув слово, определение которого я не знал, он отпустил мою руку и прыгнул обратно в свое кресло. Потирая больное запястье, я протянул руку Тезис, и она поползла дальше. Повернувшись к Папе, я направил на него свой взгляд. Мои глаза гораздо пугающие, по словам Шарли и той бесполезной женщины, которая вздрогнула, увидев их. Возможно, это просто обычные глаза с необычно темной пигментацией, но в любом случае, как мне сказали, они пугают. Если глаза можно использовать как оружие, то я буду использовать свои безжалостно. Глядя ему прямо в глаза, я протянул Тезис. Он начал пятиться дальше, повторяя слово, значение которого я не знал. Сфокусировавшись на его глазах, я очень тихо, очень твердо произнес: – Ты ничтожество. Оставь меня в покое. Затем я вновь вернулся к своим экспериментам и испытаниям с Тезис, безмерно довольный своими грамматическими и литературными достижениями. Папа больше не докучал мне.
Комментарии к главе
Коментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи