Чэн Мэн

Чэн Мэн.

— Врач?

Девушка за фортепиано нахмурилась. — Но я не больна.

Чу Яньжань слегка изогнула губы в улыбке, стараясь, чтобы её лицо выглядело мягче.

— Твоя болезнь в том, что ты забыла, что больна.

Чу Яньжань знала эту девушку. Её звали Чэн Мэн, она была подругой детства Лун Аотяня.

Вот только ещё в детстве она вместе с семьёй переехала в другое место, и к тому времени, как началась история Лун Аотяня, Чэн Мэн уже опустилась на самое дно общества.

Говорили, что её семья была бедной.

Говорили, что ей пришлось многое пережить.

Девушка из бедной семьи с непутёвыми родителями с детства боролась за выживание. У неё не было возможности спокойно учиться, и ещё до совершеннолетия ей пришлось бросить школу и пойти работать, чтобы прокормить себя на скудную зарплату. Так она и скиталась по самым низам общества.

Её история была типичной для многих.

Но она была подругой детства Лун Аотяня, поэтому ей пришлось пережить то, что не выпадало на долю обычных людей.

Например, их повторная встреча началась с недоразумения.

Как только недоразумение разрешилось, и они узнали друг друга, не прошло и пары дней, как её покалечили, чтобы подтолкнуть Лун Аотяня к развитию. После этого она осталась лежать в больнице в вегетативном состоянии.

И то, что она осталась в живых, а не умерла, было, конечно же, задумано для того, чтобы Лун Аотянь мог сыграть роль героя и спасти её.

И действительно, когда Лун Аотянь вернулся с победой, обретя власть над жизнью, это последнее желание исполнилось, и его подруга детства ожила.

Поскольку она не участвовала в битвах за мириады миров, то, хотя её тело и было изменено, сама она мало что об этом знала.

Поскольку её прошлое было слишком трагичным, и эти воспоминания не принесли бы ей никакой пользы, Лун Аотянь запечатал её уровень совершенствования.

Поскольку в юности она жила в тяжёлых условиях, больше всего на свете она завидовала тем барышням, которые могли спокойно играть на фортепиано в своих особняках. Поэтому Лун Аотянь создал для неё именно такую обстановку.

Всё было идеально, если бы только всё это было её собственным выбором.

Но это было не так.

Всю свою жизнь Чэн Мэн сначала была игрушкой в руках судьбы, существуя лишь для того, чтобы подтолкнуть Лун Аотяня к развитию, а затем её жизнь была распланирована самим Лун Аотянем.

А самый долгий период её жизни прошёл во тьме.

Поэтому, придя сюда, Чу Яньжань решила дать этой девушке возможность сделать собственный выбор.

Чу Яньжань быстро завоевала доверие Чэн Мэн и вошла в дом вместе с ней.

Глядя на это старомодное убранство, Чу Яньжань почувствовала ностальгию.

— Давай я расскажу тебе историю. Жила-была принцесса… — усевшись, Чу Яньжань начала рассказывать Чэн Мэн о её прошлом, замаскировав его под сказку.

В её истории всё внимание было сосредоточено на принцессе, но главным героем был храбрый рыцарь.

Чтобы рыцарь мог проявить свою доблесть, принцессу должен был похитить дракон, и она должна была ждать своего спасителя.

Чтобы показать, как нелегко пришлось рыцарю на его пути, принцесса должна была пострадать. А в награду за спасение принцесса должна была выйти замуж за рыцаря.

Но рыцарь не мог спасти только одну принцессу, поэтому принцесса должна была уснуть, чтобы рыцарь мог беспрепятственно отправиться спасать других принцесс, повторяя один и тот же сценарий.

Чу Яньжань не успела закончить свой рассказ, как Чэн Мэн заёрзала на месте, нервно теребя руками.

Чу Яньжань вовремя остановилась и спросила: — Что случилось? Тебе нехорошо?

Чэн Мэн покачала головой и тихо сказала: — Мне не нравится эта история.

Сказав это, она робко посмотрела на Чу Яньжань, словно понимая, что сказала что-то не то, и ожидая её реакции.

Чу Яньжань с видом воспитательницы детского сада спросила с лёгким недоумением: — Почему?

— Принцессу очень жалко, а рыцарь плохой.

Чу Яньжань медленно кивнула, предлагая ей продолжить.

— Если бы не рыцарь, принцессе не пришлось бы страдать, и ей не нужно было бы быть благодарной ему.

Чу Яньжань сделала вид, что принимает её замечание, но всё же попыталась оправдать свою историю: — Просто рыцарь — главный герой, поэтому он должен получить всё самое лучшее…

— Принцесса — не вещь!

Резко повысив голос, Чэн Мэн перебила Чу Яньжань, и та замолчала.

— И ты мне не нравишься, — добавила Чэн Мэн.

Обычно люди не говорят такие вещи прямо, но у Чэн Мэн не было воспоминаний. В её теле сохранились лишь отголоски прошлого сознания, но её разум не был отравлен мирскими условностями.

Она знала, что, выражая свою неприязнь, может обидеть другого человека, поэтому сначала немного волновалась, но всё же не стала идти против своей воли.

На мгновение Чу Яньжань даже подумала, что, возможно, так даже лучше.

Она самокритично усмехнулась: — Я себе тоже не нравлюсь.

— А?

Возможно, это совпадение местоимений сбило Чэн Мэн с толку, и она на мгновение застыла.

Её удивлённый вид словно говорил: «Как можно не любить себя?»

Чу Яньжань не хотела зацикливаться на этом вопросе, поэтому сказала: — Рыцарь получает награду, потому что он главный герой. Если бы главной героиней была принцесса, ей бы не пришлось проходить через бессмысленные испытания.

Слово «бессмысленные» пришлось Чэн Мэн по душе, и она тут же забыла о своём недовольстве Чу Яньжань.

— А какая история, где принцесса — главная героиня? — нетерпеливо спросила Чэн Мэн.

— А какой бы ты хотела её видеть? — вместо ответа спросила Чу Яньжань.

— Я бы хотела…

Пока Чу Яньжань рассказывала свою историю, у Чэн Мэн было много мыслей, но когда настала её очередь говорить, она не знала, с чего начать.

Она хотела, чтобы принцесса не встречала рыцаря и не сталкивалась с драконом.

Но если бы этих вещей не существовало, не было бы смысла говорить о них. Так же, как она не стала бы говорить, что хочет никогда не грустить, потому что она всегда была счастлива.

Чэн Мэн погрузилась в раздумья.

Если бы не было рыцаря, чем бы занималась принцесса?..

— Точно, нужно спросить саму принцессу.

Поделившись своими мыслями с Чу Яньжань, Чэн Мэн пришла к такому выводу и согласно кивнула: — Только принцесса знает, чего она хочет. Я не могу решать за неё, иначе я тоже буду плохим рыцарем.

Пока Чэн Мэн бормотала себе под нос, Чу Яньжань почувствовала, как у неё защипало в носу.

— Но мы сейчас не можем найти принцессу. Может, ты попробуешь побыть ею?

— Представь, что ты принцесса, что ты уже встретила рыцаря, но забыла всё, что было раньше.

— Что бы ты сделала?

Под ненавязчивым руководством Чу Яньжань, Чэн Мэн постепенно вжилась в роль.

— Я всё ещё сплю? — очень серьёзно спросила она.

Отлично, она уже вошла в образ принцессы.

— Конечно, нет, — покачала головой Чу Яньжань. — Ты уже проснулась, просто забыла о драконе и рыцаре.

— Скажи, принцесса, только что очнувшаяся ото сна, что ты хочешь сделать больше всего? Чего ты желаешь? — спросила она.

— Я хочу вспомнить то, что забыла, — ответила Чэн Мэн.

Она не знала, о чём мечтала принцесса, но считала, что воспоминания, принадлежащие принцессе, не должны быть потеряны.

— Но воспоминания о мучениях, причинённых демоном, очень болезненны, а захватывающие приключения принадлежат только рыцарю. Возможно, твои воспоминания полны лишь тьмы.

— Ты всё ещё хочешь их вернуть?

Чэн Мэн, услышав это, твёрдо ответила: — Лучше осознанная боль, чем фальшивое счастье. Оно не принадлежит мне.

— А если цена за возвращение воспоминаний — твоя жизнь? — продолжала настаивать Чу Яньжань.

Затем она смягчила тон и добавила: — Ты же принцесса, только что спасённая от дракона и очнувшаяся от долгого сна. Без жизни ты снова погрузишься в сон, но на этот раз уже никогда не проснёшься.

Она боялась, что нынешняя жизнь Чэн Мэн слишком похожа на сон, и у неё нет понятия о жизни и смерти, поэтому специально всё объяснила.

Но Чэн Мэн даже бровью не повела и лишь сказала: — Нет ничего важнее правды.

Раз уж она стала этой принцессой, она должна была узнать всю историю, чтобы понять, чего хочет на самом деле.

Нет ничего важнее правды…

Чу Яньжань почувствовала, что эта девушка трогает её до глубины души уже не в первый раз.

Она вдруг вспомнила фильм, который смотрела давным-давно, — «Шоу Трумана». История о молодом человеке, который жил в мире, созданном другими людьми, а затем решился вырваться в реальность.

Даже если эта реальность была полна боли и разочарований.

А она и Чэн Мэн… если убрать первые и последние иероглифы их имён, получится «Чу Мэн» (Трумэн).

Даже их судьбы были чем-то похожи.

Чу Яньжань вдруг рассмеялась.