Глава 4

Глава 4

В то время как сам виновник торжества, Цинь Шихуанди, оставался странно спокойным, в двух других временных отрезках разгорелись нешуточные страсти.

Первым не выдержал Лю Чэ.

— Император на все времена?!

— Ладно, пусть потомки называют его Шихуанди, — он сам себя так называл.

— Но Император на все времена?!

Лю Чэ не мог усидеть на месте.

Он вскочил.

Он начал ходить взад-вперед.

— Если он Император на все времена, то кто же тогда я?!

Вэй Цин, склонившись над столом, старательно записывал все, что говорилось на небесном экране, делая вид, что не замечает волнения Лю Чэ.

— Я, конечно же, Император на вечные времена!

Он резко остановился, уверенно взмахнул рукавом и снова сел. — Вэй Цин, на чем мы остановились?

…

— Император на все времена… — Ли Шиминь обдумывал этот титул.

— Впечатляет, — вздохнул он.

Княгиня Цинь поддразнила его: — Несравненный генерал Тяньцэ в свое время тоже был весьма впечатляющим.

Больше всех был занят Чжансунь Уцзи.

Он не переставая писал, с того момента, как небесный экран начал рассказывать о Цинь Шихуанди.

На экране прозвучало много нового, в том числе и о способе записи дат.

— До нашей эры…

Он остановил перо и задумчиво посмотрел на написанное.

Хотя он и не понимал, на чем основана эта система летоисчисления «нашей эры», но годы рождения и смерти Цинь Шихуанди оставались неизменными!

Если знать эти опорные точки, можно примерно вычислить систему летоисчисления потомков!

Что касается других терминов, таких как «феодальная династия», «в древности и в наши дни, в Китае и за рубежом»…

… Честно говоря, он действительно не очень понимал.

Слово «феодализм» впервые появилось в «Ши цзин, Песни Шан, Инь У»: «Повелеваю всем царствам, дарую им счастье». Оно означало пожалование земель и основание государств.

Другими словами, это означало систему уделов.

Интересно, что Цинь Шихуанди отверг предложенную Ван Ваном и другими систему уделов и выбрал систему округов и уездов, предложенную Ли Сы.

До того, как Шихуанди выбрал ее, система округов и уездов была малоизвестна и значительно уступала по популярности системе уделов.

После Шихуанди система округов и уездов, несомненно, также вошла в число вариантов, рассматриваемых императорами.

Но совершенно очевидно, что Шихуанди не использовал систему уделов и не раздавал земли князьям!

Но почему же потомки называют династию Цинь феодальной?

… Неужели потомки понимают феодализм иначе, чем мы?

У Чжансунь Уцзи было еще много вопросов.

Но ничего страшного.

Он верил, что небесный экран даст ему ответы.

Он отложил перо и передал записи Ли Шиминю.

Пока небесный экран сделал паузу в рассказе и показывал «биографию Шихуанди», у него появилась возможность передохнуть.

— …После окончания мы все вместе обсудим, — Ли Шиминь тоже не до конца понимал слова с небесного экрана.

Но, объединив мудрость всех людей из Резиденции Тяньцэ, они наверняка смогут разобраться!

…

Цинь Шихуанди не интересовала реконструкция его жизни на небесном экране. Пока экран продолжал показ,

он равнодушно повернулся к евнуху Чжао Гао и спросил: — Все записал?

Чжао Гао тут же пал ниц и протянул рукопись: — Ваше Величество, вот все записи.

Он успел лишь мельком взглянуть на бамбуковые дощечки, как небесный экран снова изменился.

Цинь Шихуанди поднял голову, посмотрел на экран и приказал: — Продолжай записывать.

— Слушаюсь.

…

«Биография Шихуанди» закончилась на моменте объединения Поднебесной.

Закончив этот эпизод, Суй Ханьшэн все еще не мог нарадоваться.

Он снова стукнул судейским молотком и, глядя в рукопись, продолжил свой эмоциональный рассказ:

— Десять с небольшим лет. Получив власть, Ин Чжэн всего за десять с небольшим лет объединил шесть царств.

Это стало возможным благодаря усилиям не только чиновников его эпохи, но и предыдущих правителей Цинь.

— Самым известным из них является период правления Цинь Сяогуна. Реформы Шан Яна изменили отсталую ситуацию в царстве Цинь. И хотя сам Шан Ян был казнен, его законы остались, «закон» укоренился в сердцах людей. Законы Шан Яна стали одним из ключевых факторов, позволивших Цинь поглотить шесть царств.

— А Ин Чжэн, опираясь на достижения своих предков, неустанно трудился на благо государства. В военном плане у него была доблестная и опытная армия, во главе которой стоял Ван Цзянь, один из четырех великих полководцев периода Сражающихся царств. Железная конница Цинь была непобедима.

…

В этот момент Ван Бэнь, получивший титул Тунъу-хоу за свои заслуги, резко встал. Он смотрел на окутанное пылью поле битвы на экране, его глаза горели, а дыхание участилось от волнения.

Остальные на помосте вздрогнули от неожиданного движения Ван Бэня, но, видя, как он тяжело дышит, с жадностью, словно изголодавшийся человек, смотрит на небесный экран,

по этому жадному взгляду, даже без слов, все каким-то образом понимали его волнение.

Его отец, Ван Цзянь, был тем самым полководцем, покорившим Три Цзинь, уничтожившим царство Чу и получившим титул Учэн-хоу!

Он был одним из величайших героев, благодаря которым Великая Цинь смела шесть царств!

Как он мог не волноваться, слыша похвалу своему отцу из уст потомков!

Шихуанди, рассмеявшись, обратился к Ван Бэню: — Когда-то твой отец, Учэн-хоу, просил у меня пожаловать ему сады и пруды для своих потомков. Не мог бы ты пригласить меня в эти сады?

Ван Бэнь, будучи военачальником, был тронут тем, что император оказал ему такую честь, и тем, что он вспомнил о его престарелом отце и его заслугах перед Великой Цинь. Он был так взволнован, что не мог связать двух слов, и лишь выдавил из себя: — Слушаюсь!

Шихуанди продолжил смеяться: — Давно я не видел Учэн-хоу.

Он вспомнил о тех славных временах объединения шести царств.

Небесный экран продолжал:

【Сила закона поддерживала порядок в царстве Цинь. Цинь ценила закон. После уничтожения шести царств выжившие жители этих царств повсюду говорили о жестокости и бесчеловечности законов Цинь.】

Шихуанди фыркнул: — Шесть царств уже уничтожены, а эти бунтовщики все еще пытаются сеять смуту!

【Дошедшая до потомков история о «сожжении книг и погребении книжников» подтверждает слова о Жестокой Цинь. Именно поэтому репутация Цинь в глазах людей сильно пострадала. Люди еще не успели ощутить преимущества объединения, как Цинь уже стала объектом всеобщего осуждения.】

Почувствовав гнев императора, все присутствующие тут же упали на колени.

— Конфуцианцы…

Шихуанди с трудом сдерживал гнев.

Это конфуцианцы разрушили репутацию Великой Цинь?

Его это нисколько не удивило.

Если бы, приехав на Тайшань для церемонии Фэншань, он поручил конфуцианским ученым организовать церемонию, у него еще оставалась бы какая-то надежда на них.

Но теперь он полностью в них разочаровался.

【Однако аппер изучил историю конфликта Цинь Шихуанди с конфуцианцами. Вот отрывок из «Исторических записок» Сыма Цяня, глава «Фэншань»: «Тогда он собрал семьдесят ученых-конфуцианцев из Ци и Лу и отправился с ними к горе Тайшань. Некоторые ученые говорили: «В древности для церемонии Фэншань использовали повозки из тростника, чтобы не повредить землю, камни, траву и деревья на горе; подметали землю и совершали жертвоприношение, используя в качестве подстилки солому и стебли, что символизировало простоту и смирение». Услышав эти противоречивые мнения, Шихуанди решил, что их трудно применить на практике, и поэтому отверг предложения ученых. Он приказал расчистить дорогу от южного склона Тайшаня до вершины, установить каменную стелу с восхвалением заслуг Цинь Шихуанди и объяснением причин, по которым он удостоился церемонии Фэн. С северного склона он спустился и совершил церемонию Шань у горы Лянфу. Ритуал был частично основан на церемонии жертвоприношения Юн Шанди, проводимой Тайчжу, но все детали были засекречены, и потомки не смогли узнать о них». [1] Другими словами, Цинь Шихуанди взял с собой конфуцианских ученых для проведения церемонии Фэншань. Он думал, что местные жители смогут помочь, ведь кто лучше них знает местные обычаи. Однако ученые начали придираться и спорить. В итоге Шихуанди не принял ни одного их предложения, оставил этих конфуцианцев и самостоятельно завершил церемонию Фэншань. Все детали ритуала были засекречены, и потомки не смогли узнать о них.】

【Более того, когда Шихуанди поднимался на Тайшань, начался ливень, и эти ученые смеялись над ним.】

Голос на экране сделал паузу. 【Позвольте апперу сказать прямо… мало кто из императоров смог бы стерпеть такое. Но этот император Жестокой Цинь не тронул их.】

【По крайней мере, не тогда.】

Лю Чэ из другого временного отрезка, соглашаясь с мнением с экрана, первым выругался: — Вот же конфуцианцы!

Когда он взошел на престол, ему тоже препятствовали в проведении церемонии Фэншань на Тайшане!

Хотя он так и не смог туда поехать, но те конфуцианцы, с которыми он общался, были настроены очень положительно, не то что эти, с которыми столкнулся Шихуанди. Они явно не уважали императора!

— Получается, у Шихуанди был неплохой характер? — пробормотал он.

На его месте он бы давно казнил их всех.

Ли Шиминь из другого временного отрезка кивнул: — Вполне возможно, что из-за этого у Шихуанди сложилось предвзятое отношение к конфуцианцам. У Шихуанди… действительно было императорское величие, но он все же был императором. Самодержавным императором.

Он сочувствовал ему.

У него был подобный опыт.

После того как его отец, Ли Юань, стал императором, он его почти не узнавал.

Видя, как отец развлекается с наложницами, он невольно вспоминал свою рано умершую мать, императрицу Тайму, и плакал, что она не успела насладиться жизнью. Это вызвало недовольство отца.

Вот что значит быть императором. [2]