Глава 9. Возьми себя в руки

Она была красивой.

Бьорн бесстрастно взглянул на посмотревшую в его сторону девушку.

Хоть и отличалась от Глэдис Хартфорд, все же действительно была выдающейся красавицей. Он понимал, почему их сравнивали.

Возможно, именно поэтому он увлекся ее низменной игрой. Ее тело, столь же красивое, как и лицо, тоже сыграло роль.

Он не возражал, но это не мешало ему ощущать потрясение.

— Ты действительно не знаком с ней? — не скрывая злорадства, спросил Леонид, наблюдая за девушкой.

— Возможно, — лукаво ответил Бьорн, продолжая смотреть на нее. — Я могу пойти и познакомиться, если того пожелает Ваше Высочество, — лениво повернувшись к брату, он изобразил элегантную улыбку, контрастирующую с грубыми словами. — Какие у меня могут быть с ней отношения?

— Действительно, — фыркнул Леонид, подавив оставшиеся сомнения.

Бьорн был придурком во многих отношения, но, по крайней мере, честным придурком.

— Почему бы тебе не пригласить ее на танец? Уверен, она не откажет наследному принцу, — он кивнул в сторону девушки, взяв бокал шампанского с подноса проходившего мимо слуги.

— Зачем это мне?

— Просто показалось, что она тебе понравилась.

— Не неси чушь, — нахмурился Леонид.

— Ах. Почему-то я подумал, что ты обеспокоен тем, что понравившаяся тебе девушка как-то связана с твоим старшим братом.

— Вовсе нет. Она не в моем вкусе.

— Как решительно, — Бьорн слегка пожал плечами и допил содержимое бокала.

Девушка мгновенно стала цветком сезона, но такая слава сопровождалась и враждебностью.

Благородный дом, продающий дочь после финансовых трудностей из-за мошенничества, и дочь, отбросившая достоинство и гордость, чтобы добровольно участвовать в этом, — хорошей репутации ей не добиться. Возможно, она этого и не хотела.

Вскоре Леониду пришлось удалиться, когда его вызвал король. Его младший брат добросовестно выполнял порученные обязанности, и прекрасно играл роль наследного принца. Остановившись через несколько шагов, он мотнул головой, предлагая пойти вместе.

Эта идея не понравилась Бьорну, поэтому он лениво отмахнулся и отвернулся. Но перед ним оказалась Виктория Майер.

Он вежливо улыбнулся и слегка кивнул. Графиня также спокойно поприветствовала его. Хоть он и испытал потрясение, но уважал ее рвение и преданность делу.

Для Виктории общество являлось карточным столом. Именно там она могла наслаждаться играми, которые скрашивали ее скучную жизнь. Женщина всегда выходила победителем, благодаря тому, что несмотря ни на что, изобретала разнообразные стратегии для достижения цели.

Он восхищался тем, как смело она поднимала сложность, чтобы проверить возможности, и не останавливалась на достигнутом.

Отставив пустой бокал, Бьорн обернулся и взял следующий.

Родись Виктория мужчиной, известность, которую она бы приобрела в карточных играх, возможно, отличалась от нынешней. Как бы там ни было, она делала большие ставки, находя хороших мужей для чужих дочерей, поэтому у нее было гораздо более честное увлечение, чем у игроков.

Бьорн направился к группе молодых аристократов, которые зазывающе махали ему руками. Не осознавая того, он взглянул туда, откуда на него был направлен пристальный взгляд. Это снова была Эрна Харди.

Она нерешительно встала, но встретившись с ним взглядом, от удивления тут же плюхнулась обратно. Ее раскрасневшиеся щеки и крепко вцепившиеся в шаль руки были достойны порицания.

Он бы мог попасться на ее уловки, если бы не графиня Майер и ее фамилия, Харди. Кто бы мог подумать, что ее смущение и нервозность — всего лишь игра?

Девушка взглянула на него обеспокоенным взглядом и вдруг ссутулилась, о чем-то подумав.

А это что за хитрость?

Отдав последние почести дураку, которому предстояло проиграть графине Майер, Бьорн наконец ушел.

— Бьорн? Вы действительно не знакомы? У тебя с ней ничего нет?

Все окружили его и принялись лихорадочно осыпать вопросами.

— Пожалуйста, скажи нет. Пожалуйста.

Питер выглядел вполне серьезным. Поэтому Бьорн облегченно вздохнул и откинулся на спинку, допивая остатки шампанского.

— Возьмите себя в руки, идиоты, — посоветовал он остальным.

 

***

 

— Его нужно женить, — внезапно сказал Филипп Днестер после долгих размышлений. — Сколько бы я ни думал, это лучшее решение. Верно?

Он посмотрел на королеву, сидящую напротив, словно ожидал одобрения. Изабель Днестер отставила чашку в сторону и прищурилась.

В королевстве царили мир и процветание. Самой большой заботой Филиппа III являлся старший сын Бьорн.

— Верно. Уверена, он послушно согласится, если ты ему скажешь.

— Мы должны заставить его.

— Ты все еще не знаешь собственного сына, Филипп?

В ночном весеннем воздухе послышался тихий вздох. Терасса, где королевская чета часто пила чай, была наполнена ароматом распустившихся цветов.

— Я пыталась выяснить, нравится ли ему какая-нибудь девушка, но он был тверд. Спросил, недостаточно ли одного развода. Это было ужасно.

— Ах...

Серые, как у сыновей, глаза короля потемнели.

Случайного упоминания о Глэдис достаточно, чтобы расстроить его, но Бьорн, казалось, не пострадал, несмотря на то, что был непосредственным участником скандала. Нелепо. Его виски пульсировали от боли при мысли о том, что Бьорн и Глэдис снова будут вместе. Произойти подобное, и он будет готов начать войну с Ларсом.

— Не переживай, Филипп. Бьорн никогда не вернется к Глэдис, — сказала Изабель, глядя на мужа. — Ты же знаешь, что он принял это решение будучи в ясном уме, и осознавал от чего отказался.

— Да. Конечно, да.

Король медленно кивнул, а его глаза еще больше потемнели.

— Я откажусь от титула наследного принца и разведусь, — спокойно заявил Бьорн в ночь дня рождения, когда явился в покои короля. На его лице не отражались никакие эмоции, он скокойно продолжил: — я уже принял решение. И оно не изменится, Ваше Величество.

Уверенные слова двадцатидвухлетнего наследного принца покорили короля. И он уступил желанию сына. Он понимал, что это лучшее решение, но не мог сдержать боли. Хоть он и был королем Лехена, он также являлся отцом Бьорна.

— Но, дорогая, сколько бы я ни думал, нет лучшего решения. Давай попробуем женить его, чего бы это не стоило, — после недолгих размышлений Филипп вернулся к тому, с чего начал. — Брак, который он выберет сам, а не мы, как раньше.

— Но Бьорн этого не хочет.

— Тогда нам нужно заставить его захотеть. Действительно ли та дама не состоит в отношениях с Бьорном?

Он посмотрел на жену выжидающим и обеспокоенным взглядом.

— Леонид спрашивал несколько раз, но он ответил, что ничего нет.

— Хм. Понятно.

— Тебе понравилась леди из семьи Харди?

— Не совсем. Но приветствуется любая дама, способная тронуть сердце Бьорна. Конечно, при условии, что она лучше Глэдис, — когда он произносил имя, в его голосе послышался явный гнев. — Если подумать, то почти пришло время переезжать в Летний дворец. Давай этим летом уделим этому ребенку больше внимания. Хотелось бы, чтобы Бьорн завел семью до конца года.

— Эм-м... Да, — кивнула Изабель, подумав, что это желание вряд ли осуществится.

Но эта надежда необходима ее бедному мужу, который ежедневно беспокоился о старшем сыне.

 

***

 

Эрна, Эрна, Эрна. Ему казалось, что он слышал это имя везде, где бы ни находился. Еще хуже было в местах, в которых было полно мужчин.

— Почему я не получил никакого ответа? Прошло несколько дней с тех пор, как я посылал ей цветы. Ее горничная потеряла открытку?

В очередной раз услышав имя, Бьорн медленно обернулся. Группа мужчин, проигравших деньги на ставках, сидели в углу карточной комнаты и оживленно болтали о девушках.

— Почему бы тебе не спросить ее саму? Я иногда вижу ее неподалеку, хоть она и не посещает никаких мероприятий.

— Я бы попробовал, если бы была возможность, но свирепая служанка охраняет ее, как адская гончая!

Некоторые посмеялись над этим криком души.

Пока они обменивались пошлыми шутками, долгая карточная игра наконец подошла к концу. Победителем, как и всегда, стал Бьорн Днестер.

— Вы решили увеличить богатство королевства, выиграв все ставки, Ваше Высочество?

— Какой несправедливый мир. Даже богиня удачи различает по внешности.

Застонали проигравшие игроки, но Бьорн без колебаний покинул помещение.

Солнечный свет, льющийся через окно, ослеплял. Мужчина прошел через весь клуб к террасе, выходящей на площадь. Последовавшая за ним группа вскоре устроились вокруг его стола.

— А что, если и я пошлю цветы в поместье Харди? — спросил Питер, возившийся с напитком, который поставил перед ним официант.

Разговор снова был об Эрне.

Подперев подбородок рукой, Бьорн взял виски со льдом. Кубики льда в стакане зазвенели о стекло в такт имени, которое начинало надоедать.

— Ты уверен? Вместе с ней идет и долг виконта Харди.

— Это... Если это сумма, которую я смогу покрыть, то да.

— Кажется, скоро мы услышим печальную новость о том, что граф Берген выгнал сына.

Питер открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не смог найти слов, чтобы опровергнуть это утверждение.

Все в обществе понимали, чего виконт Харди пытался добиться, выставив дочь в качестве приманки, а так же тот факт, что уважаемые дворянские дома никогда не согласятся на этот брак.

Если повезет, ее выдадут замуж за овдовевшего аристократа или за богатого простолюдина. Даже великая графиня Майер не в силах найти лучший вариант. Учитывая нынешнюю ситуацию семьи Харди, это уже будет чудом.

— А? Вон там! Это не Эрна Харди? — взволнованно крикнул Питер.

Его задумчивость мгновенно испарилась.

Сжимая в руке стакан, Бьорн обернулся в указанном направлении.

Этим ранним утром с противоположной стороны площади Тары уверенно шли две женщины: высокая горничная, которая шла быстро, словно катился надувной резиновый шарик, и крошечная девушка, обернутая в кружева, осторожно следовавшая за ней.

На голове ее была широкополая шляпа, в руке зонтик, из-за которого невозможно было разгляде лицо, но несомненно, это была Эрна.

Эрна Харди единственная девушка, которая гуляла по улицам и выглядела так, словно сошла с картины столетней давности.