Глава 4 (Часть 2)

—

Юнь И была недовольна Чжао Цзыцзинь, и потому не слишком любезничала и с Сян Цин:

— Когда это у меня с ней были хорошие отношения? Я здесь уже давно, не думай, что я не вижу, чего она добивается!

— И чего же, по-твоему, она добивается? — спросила Сян Цин.

Юнь И посмотрела на Сян Цин, чье лицо, хоть и бледное, все равно сияло улыбкой, и на мгновение замерла:

— Вот сейчас ты немного похожа на себя прежнюю, какой была несколько лет назад. С тех пор, как пять лет назад ты вернулась оттуда… ты давно так со мной не разговаривала.

Сян Цин тоже замерла, а потом ответила:

— Ну, здоровье было плохое, сил не было разговаривать. За эти годы я немного поправилась.

Юнь И улыбнулась:

— И то хорошо. Не обижайся, что лезу не в свое дело, но поменьше общайся со своей невесткой.

— Если бы она честным путем, своими силами вошла в семью Ян, я бы ее еще зауважала, учитывая ее происхождение, — поддавшись умоляющему взгляду Сян Цин, Юнь И начала делиться сплетнями. — У этой твоей невестки родители — игроки, она и сама немало денег им отдавала. Говорят, они с твоим деверем из-за этого чуть не расстались. Но твоя невестка подсыпала ему что-то, а потом с большим животом явилась требовать своего. Она довела старую госпожу Ян до обморока, а у старого господина Яна от злости сердце прихватило. А ей хоть бы что, устроилась себе спокойно молодой госпожой Ян. А теперь еще надеется через тебя подобраться к моему дядюшке.

Сян Цин моргнула:

— Твоему дядюшке?

Юнь И усмехнулась, глядя на Сян Цин:

— Да. Мой дядюшка завтра возвращается в страну, он специально просил меня пригласить тебя на вечеринку завтра вечером.

— Но я его плохо знаю, — сказала Сян Цин, чувствуя необъяснимое внутреннее сопротивление этой вечеринке.

— Ха, — Юнь И рассмеялась, словно услышала шутку. — Действительно, плохо знаешь. Всего лишь бывший парень.

Сян Цин наконец поняла, откуда это легкое отторжение. Она уже собиралась отказаться, но услышала, как Юнь И ответила на телефонный звонок, и промолчала.

— Чжоу Тао, хватит уже! Пользуешься тем, что старше меня по статусу, и указываешь мне тут, — Юнь И разговаривала, стоя за дверью, и ее голос доносился до Сян Цин обрывками. — Пригласить-то я ее пригласила, но придет она или нет — это уже не мое дело.

Сян Цин сидела на кровати, машинально вертя в руках мандарин. Услышав имя Чжоу Тао и вспомнив третье правило, она все же решила пойти на этот ужин.

— Ты уже несколько лет не бывала на таких мероприятиях. Неужели у тебя остались чувства к моему дядюшке? — поддразнила Юнь И, покачивая бокал с вином и оценивающе разглядывая проходивших мимо моделей.

Сян Цин листала каталог. В ее гардеробе не было вечерних платьев, а сшить на заказ уже не успевали, поэтому она вытащила Юнь И после работы выбирать готовое.

— Не говори ерунды, я замужем.

— Я не говорю ерунды. Если бы мой дядюшка был здесь тогда, он бы тебя точно спас, и семье Ян ничего бы не досталось, — Юнь И потерла виски. — Ты тоже хороша, не соображаешь. Такую благодарность можно было бы выразить, отдав какой-нибудь проект, а ты решила отплатить собой. Хорошо еще, что Ян Шутун не такой уж плохой человек. Иначе, если бы он начал тебя изводить, мы бы не смогли тебя спасти.

Стоявший рядом менеджер делал вид, что глух, и молчал, лишь вовремя подавая каталоги готовой одежды.

Сян Цин хотела расспросить подробнее, но понимала, что это неподходящее место, и перевела разговор:

— Как тебе вот это?

Юнь И посмотрела на платье, на которое указывала Сян Цин. Это было бело-голубое платье фасона «рыбий хвост». Цвет плавно переходил от белого к голубому, начиная с талии, подчеркивая ее линию. Вырез «лодочкой» красиво открывал плечи и шею.

В каталоге модель была без шлейфа, но в реальности у платья был длинный шлейф, начинавшийся от банта на талии. При ходьбе голубой шлейф изгибался по полу красивой дугой, невольно притягивая взгляд.

— Неплохо, но не слишком ли оно похоже на твое платье с церемонии совершеннолетия? — с сомнением спросила Юнь И.

— Правда? Тогда выберу другое?

Менеджер, заметив их колебания, поспешил вмешаться:

— Шлейф у этого платья съемный. Если вы не главная гостья на вечере, можно надеть платье и без него, дополнив сапфировым колье.

Менеджер махнул рукой, и стоявшая рядом продавщица тут же поднесла колье.

Сян Цин провела рукой по колье, затем взглянула на попивающую вино Юнь И:

— Как думаешь?

— Думаю, нормально.

Сян Цин увидела лукавое выражение на лице Юнь И и немного засомневалась, но платье ей действительно нравилось. В итоге она все же заплатила и попросила доставить покупку домой.

Поужинав в ресторане, Сян Цин вернулась домой уже после девяти вечера. Юнь И уговорила ее выпить несколько бокалов вина, и теперь ее походка была немного нетвердой.

Ян Шутун подхватил Сян Цин, едва не упавшую на диван, и с легким укором сказал:

— Ты опять пила? Я же говорил, не водись с Юнь И. Чему она тебя научит, кроме как развлекаться? Сегодня днем опять таскала тебя по магазинам, да? Что купила, потратила несколько миллионов?

Сян Цин посмотрела на Ян Шутуна. Выражение его лица было спокойным, казалось, ему просто любопытно, что она купила.

— Купила вечернее платье. Юнь И пригласила меня завтра на ужин, нужно выглядеть красиво!

Ян Шутун указал на второй этаж:

— Разве у тебя в шкафу нет вечерних платьев?

— То старые, прошлогодние модели! — Сян Цин схватила модный журнал, который оставила в гостиной вчера после капельницы. — Посмотри, это все прошлогодние коллекции. Если я надену что-то из этого, меня же засмеют!

Ян Шутун немного разбирался в моде. Проработав столько времени главным редактором модного журнала, он прекрасно знал царящие в этом кругу подхалимство и снобизм. Он согласно кивнул:

— Тогда действительно нужно купить новое. Это мое упущение. Впредь я распоряжусь, чтобы все новые коллекции присылали тебе. Завтра на ужин ты пойдешь одна? Или с невесткой?

— Одна, — Сян Цин вдруг наклонилась к Ян Шутуну. — Невестка и Юнь И не ладят. Зачем ты все время пытаешься их свести? Мне из-за этого неловко.

— Правда? Я не знал. Больше не буду, — Ян Шутун ответил гладко, но было неясно, принял ли он это к сведению.

Сян Цин это не слишком волновало. Выпив миску отрезвляющего супа, она поднялась наверх.