Глава 11

Глава 11

На следующий день. Ресторан с гонконгской кухней.

Лян Линлин сказала Ян Чэнъюю, что встреча назначена на 8:30, но сама появилась почти в девять.

Несмотря на это, Лян Линлин встала рано утром. На ней был красно-белый клетчатый костюм: коротенький топ с открытыми плечами, подчёркивающий изящные линии шеи, плеч и тонкую талию, и юбка с завышенной талией. Дополняли образ плетёные туфли на невысоком каблуке и такая же сумочка. Весь её облик излучал игривую сексуальность.

Лян Линлин была очень красивой, и даже лёгкий макияж делал её ещё привлекательнее.

Раньше все её мысли были заняты Ян Чэнъюем, а о себе она совсем не заботилась.

После перерождения она всё время проводила с Линь Наньюанем: они вместе убирались в доме, искали информацию о «Лян Ши» или ходили по магазинам.

Правильно подобранный образ — мощное оружие.

Это подтвердилось, когда Лян Линлин появилась перед Ян Чэнъюем.

С того момента, как она вошла в ресторан, Ян Чэнъюй не мог отвести от неё глаз. Он смотрел, как она идёт к нему.

Лян Линлин спокойно подошла к столику, ничуть не извиняясь за опоздание. Кроме Ян Чэнъюя и Ян Инсинь, за столом сидела Хуан Фэйфэй, которая смотрела на неё с нескрываемой враждебностью.

Хм, вот тебе и «лучшая подруга».

Неудивительно, что Ян Инсинь так старалась избавиться от неё, чтобы свести Ян Чэнъюя с Хуан Фэйфэй.

Лян Линлин села. Было видно, что Ян Инсинь не выспалась: у неё был нездоровый цвет лица и раздражённый взгляд.

— Ты опоздала! — первой заговорила Хуан Фэйфэй.

Лян Линлин, убрав прядь волос за ухо, улыбнулась, но её голос был холодным:

— Я не с вами договаривалась.

Кто она такая, чтобы отчитывать её за опоздание?

— Фэйфэй пришла по моей просьбе, — тут же вступилась Ян Инсинь. — Это ты опоздала на полчаса! Почему ты так разговариваешь?

Ян Инсинь была ещё молода и верила всему, что ей говорили Хуан Фэйфэй и Чжан Сюэ. В её глазах Лян Линлин по-прежнему была высокомерной сиротой, живущей в их доме.

— А мне кажется, вы пришли не извиняться, а устраивать разборки, — приподняв бровь, сказала Лян Линлин.

— Линлин, Инсинь просто не выспалась, не обижайся, — сказал Ян Чэнъюй, опомнившись, и налил ей чаю. Затем он дёрнул Ян Инсинь за руку и тихо сказал: — Инсинь, ты забыла, о чём я тебя просил утром?

Ян Инсинь надула губы и обиженно опустила глаза.

Ян Чэнъюй разбудил её ни свет ни заря и долго уговаривал её, обещая всякие подарки, но, как только Ян Инсинь услышала, что должна извиниться перед Лян Линлин, она тут же отказалась.

В это время Ян Дэхун и Чжан Сюэ уже завтракали внизу. Ян Дэхун, выслушав Ян Чэнъюя, тоже с серьёзным видом велел Ян Инсинь извиниться и заодно вернуть Лян Линлин домой.

И отец, и брат были на стороне Лян Линлин. Ян Инсинь оставалось надеяться только на Чжан Сюэ, которая всегда её баловала.

— Инсинь, раз уж сестра Линлин сказала, что простит тебя, если ты извинишься, чего ты ждёшь? Иди умывайся, переодевайся и поезжай с братом, — сказала Чжан Сюэ, к удивлению Ян Инсинь.

Ян Дэхун одобрительно посмотрел на Чжан Сюэ.

Ян Инсинь, стоя на лестнице, подумала, что ей всё это снится.

Иначе почему все вдруг встали на сторону Лян Линлин?

Впервые она почувствовала себя чужой в этом доме.

Ян Инсинь со слезами на глазах убежала в свою комнату. Через некоторое время к ней зашла Чжан Сюэ.

— Инсинь, мама знает, что тебе обидно, но сейчас Лян Линлин одна, и все думают, что это мы её обидели. Поэтому мама хочет, чтобы ты извинилась и вернула её домой, — сказала Чжан Сюэ, поглаживая дочь по спине.

— Пусть уходит! Зачем её возвращать?! — воскликнула Ян Инсинь, вскакивая с кровати. — Ей было плохо в нашем доме, а нам с ней было хорошо? Пусть уходит! Она избила брата, папа на нас накричал… Я её ненавижу! Не хочу, чтобы она возвращалась!

— Ты ошибаешься, Инсинь, — усмехнулась Чжан Сюэ, беря дочь за руку. — Именно потому, что мы её ненавидим, мы и должны вернуть её.

— Что ты имеешь в виду…? — Ян Инсинь всё ещё не понимала.

— Когда она вернётся, всё будет проще, — тихо сказала Чжан Сюэ. — Слушайся маму. Ты моя малышка, мама плохого не посоветует.

Видя, что конфликт улажен, Ян Чэнъюй подозвал официанта:

— Ты, наверное, голодна? Линлин, давай закажем.

Лян Линлин неторопливо пролистала меню, а затем закрыла его.

Услышав этот звук, Ян Чэнъюй вздрогнул. Его улыбка стала немного натянутой.

— Ничего не понравилось? — осторожно спросил он.

— Пока мы не решим главный вопрос, у меня нет аппетита.

— Инсинь, извинись перед сестрой Линлин, — тут же сказал Ян Чэнъюй.

Ян Инсинь, желая поскорее закончить этот унизительный для неё разговор, тихо сказала:

— Прости.

— Что ещё?

— Я нечаянно потеряла твои очки. В следующий раз я буду осторожнее.

— В следующий раз?

Голос Лян Линлин был тихим, но в нём чувствовалась агрессия. Ян Инсинь подняла голову и с вызовом посмотрела на неё:

— Я больше не буду трогать твои вещи, довольна?

Ян Чэнъюй затаил дыхание, боясь, что Лян Линлин снова рассердится. На его лбу выступил холодный пот.

— А если не сдержишь обещание? — спросила Лян Линлин.

— Эй! — не выдержала Хуан Фэйфэй. — Ты слишком! Инсинь уже извинилась, чего тебе ещё надо?! Это всего лишь очки! Ты столько лет жила в их доме, эти очки купил брат Чэнъюй, так что Инсинь имела полное право их взять! Ты старше её на два года, а ведёшь себя как ребёнок!

Ей не нравилось высокомерное поведение Лян Линлин.

Лян Линлин, перестав улыбаться, равнодушно сказала:

— Вы не из семьи Ян и не из семьи Лян. Вам-то какое дело?

Хуан Фэйфэй, не зная, что ответить, посмотрела на Ян Чэнъюя и жалобно спросила:

— Брат Чэнъюй, разве я не права?

Ян Чэнъюю стало её жаль, и он хотел было её утешить, но встретился взглядом с Лян Линлин.

— Ян Чэнъюй, она к вам обращается, — неторопливо сказала Лян Линлин.

Ян Чэнъюй почувствовал холодок по спине. Он сглотнул и, отведя взгляд, сказал:

— Фэйфэй, я знаю, что ты переживаешь за Инсинь, но это наши семейные дела. Тебе не стоит вмешиваться.

Хуан Фэйфэй задрожала. Её глаза наполнились слезами. Она не могла вымолвить ни слова.

Лян Линлин не забыла, как Хуан Фэйфэй и Ян Чэнъюй издевались над ней в прошлой жизни. Она знала, что Хуан Фэйфэй влюблена в Ян Чэнъюя, и её собственные слова не ранят её так сильно, как слова Ян Чэнъюя.

— Я не люблю, когда мои планы нарушают, — посмотрев на Хуан Фэйфэй, сказала Лян Линлин. — Сегодня я планировала выпить чаю только с ними.

— Ты меня выгоняешь? — не веря своим ушам, спросила Хуан Фэйфэй.

— Очевидно.

— Лян Линлин, почему ты так себя ведёшь?! Если я не уйду, ты меня ударишь?!

— Хуан Фэйфэй, я не люблю, когда меня называют высокомерной, — усмехнулась Лян Линлин. — Но если вы настаиваете, я могу подтвердить ваши слова. Вы думаете, я не посмею вас ударить?

Она посмеет!

Конечно, посмеет!

Ян Чэнъюй вспомнил, что произошло на парковке. Он боялся, что сегодня ему не удастся вернуть Лян Линлин домой, поэтому поспешно сказал Хуан Фэйфэй:

— Уходи!

— Брат, ты с ума сошёл?! Фэйфэй моя лучшая подруга! — воскликнула Ян Инсинь.

— Брат Чэнъюй… как ты мог так поступить со мной? — Хуан Фэйфэй расплакалась.

Ян Чэнъюй, не обращая на них внимания, посмотрел на Лян Линлин и, натянуто улыбнувшись, сказал:

— Линлин, Инсинь уже извинилась. Я попрошу официанта убрать приборы для Фэйфэй. Теперь ты можешь сделать заказ?

— Конечно.

Лян Линлин, улыбаясь, снова открыла меню.

Униженная Хуан Фэйфэй, схватив сумочку, выбежала из ресторана.

Ян Инсинь, которую Ян Чэнъюй крепко держал за руку, смотрела на Лян Линлин другими глазами.

Она хотела рассказать Чжан Сюэ, что Лян Линлин изменилась.

Очень изменилась.