Глава 695. Нельзя больше медлить

Этот голос обладал успокаивающей силой, словно она слышала его много лет назад, словно полагалась на него…

Но… но она не могла на него полагаться, ведь это привело ее к отчаянию.

Ханьшань Юэ не был обязан спасать ее, он не был ей кем-то близким. Зная, что она в опасности, он все равно спокойно допил свой чай, прежде чем прийти. Для него чай был важнее нее…

В голове у Нин Сюэмо царил хаос, но случайно услышанный разговор превратился в ее кошмар…

Услышав его голос, она инстинктивно сжалась.

Нет, она не будет полагаться на него, она будет полагаться только на себя, она сама выберется отсюда…

Она снова начала бороться в поглощающем ее море крови.

В старинной комнате для медитаций стены были покрыты замысловатыми узорами. Эти узоры, прекрасные сами по себе, вместе составляли огромную картину тушью в стиле шань-шуй. Каждый элемент картины был отдельным заклинанием…

Под светом ночных жемчужин, украшавших потолок, заклинания переливались, словно бесконечно движущаяся вода.

От заклинаний исходило слабое сияние, которое, многократно отражаясь от стен, собиралось в центре зала в большом темно-коричневом котле.

Внутри котла бурлила красная, как кровь, вода.

Над котлом парил зеленый шар — барьер, внутри которого металась душа Нин Сюэмо…

Она потеряла сознание!

Дицзунь сидел, скрестив ноги, на нефритовой подушке для медитации и с тревогой смотрел на душу Нин Сюэмо внутри зеленого барьера.

Он не мог ее разбудить!

Пока она без сознания, он не мог активировать формацию для восстановления души, не мог полностью ее исцелить…

Ее тело было в порядке, оно лежало на нефритовой кровати в углу комнаты. Как только ее душа будет восстановлена, он сможет вернуть ее в тело.

Но сейчас ее душа словно от чего-то бежала, отказывалась пробуждаться.

Его пальцы касались барьера, и он отчетливо чувствовал ее страх, ее боль, ее борьбу… Но она отказывалась позволить ему вытащить ее…

Раньше она была как маленький ежик, и даже если словами не соглашалась с ним, в его присутствии инстинктивно прятала свои колючки, инстинктивно полагалась на него.

Как в тот день в карете, когда она, обняв его ногу, безмятежно спала…

Но теперь, по какой-то причине, она словно сторонилась его.

Все его попытки успокоить ее были тщетны.

Жун Юэ Тяньлань сидел по другую сторону котла, его руки парили над ним. Он тоже смотрел на беспокойную душу внутри зеленого барьера, которая никак не могла прийти в себя.

Затем он взглянул на бесстрастного Дицзуня. Жун Юэ слышал, как тот пытался успокоить Нин Сюэмо, и это его поразило.

Оказывается, даже вечно холодный и отстраненный Дицзунь способен на утешения…

Но нежные слова Дицзуня, казалось, не действовали на девушку внутри барьера. Похоже, в ее подсознании он не был тем, кому она доверяла больше всего…

— Дицзунь, — кашлянув, произнес Жун Юэ Тяньлань, — возможно, стоит позвать кого-то, кому она доверяет больше всего, чтобы тот попытался ее разбудить…

Он взглянул на песочные часы в углу комнаты и нахмурился: — Нельзя больше медлить!

Восстановление души имело временные ограничения. Если время выйдет, эффективность ритуала значительно снизится.

Даже если ему удастся восстановить ее душу и вернуть в тело, могут возникнуть осложнения.

Например, потеря памяти, безумие, рассеянность. Она может даже забыть, кто она такая…