Глава 691. Больше такого не будет…

Меньше тысячи ли — с обычной скоростью Ханьшань Юэ это чуть больше часа пути. Вместе с поисками — не больше двух часов.

Если бы он прибыл вовремя, она бы не попала в руки Е Цинлуань и не перенесла бы столько страданий…

— Сюэмо, прости меня, — он нежно коснулся пальцами зеленого сияния, и его сердце сжалось.

Душа Нин Сюэмо внутри зеленого света была подобна испуганной птице. Едва его пальцы коснулись барьера, как она вздрогнула и отпрянула в угол.

Казалось, она… боялась его…

Или, возможно, в таком состоянии ее душа боялась любого прикосновения…

Хотя душа Нин Сюэмо и двигалась, разум ее явно не был ясным. Она лишь инстинктивно вскрикивала от боли, избегая всего, что могло причинить ей вред…

Независимо от того, хотели ли прикоснувшиеся пальцы причинить ей боль или спасти, она уклонялась от них… свернувшись в клубок.

Ее состояние, вероятно, было вызвано не только пытками…

Сильное искажение ее души было главной причиной такой боли и потери сознания.

Но он не мог сейчас насильно восстановить ее.

Сейчас она была подобна треснувшему фарфору: малейшее неосторожное движение могло разбить ее на бесчисленные осколки, которые уже невозможно будет собрать!

Дицзунь сейчас ничего не мог для нее сделать, разве что питать ее душу зеленым светом, чтобы она немного окрепла.

Для существования души нужна сильная духовная энергия, нужна воля к жизни.

Но сейчас Нин Сюэмо, то ли от невыносимой боли, то ли от полного отчаяния, не имела ни малейшего желания жить, всем сердцем желая лишь смерти…

— Сюэмо, потерпи немного, я исцелю тебя, ты больше не будешь страдать… — независимо от того, слышала она его или нет, он передал ей свою мысль: — Сюэмо, все хорошо, все хорошо, ты в безопасности, никто больше не причинит тебе вреда…

Дицзунь снова и снова успокаивал ее.

Возможно, его слова возымели действие, сильно дрожавшая душа в зеленом барьере наконец успокоилась. Дицзунь воспользовался моментом и передал ей немного няньли, чтобы укрепить ее душу.

Постепенно, словно что-то почувствовав, она пришла в себя, медленно подплыла к нему и хрипло прошептала: — Хань… Ханьшань Юэ?

Долгая мучительная боль изменила ее голос, он слегка дрожал, как у умирающего зверька…

— Это я, — тихо ответил Дицзунь, его взгляд мерцал.

— Ты опоздал… — в ее голосе слышалась обида и плаксивые нотки.

Она смутно помнила два часа томительного ожидания… от надежды до отчаяния…

— Прости. Больше такого не будет… — с сожалением произнес Дицзунь.

— Больше… больше я буду полагаться только на себя… — ее разум был в полубессознательном состоянии, мысли путались, она просто говорила все, что приходило в голову: — Ни на кого нельзя положиться, только на себя… — эта мысль пронзила ее, когда ее схватили.

Простая фраза, но сердце Дицзуня словно пронзили ножом. Он не мог вымолвить ни слова.

Возможно, из-за слишком сильных эмоций на ее душе появились новые трещины, боль снова нахлынула, и она задрожала: — Позволь мне умереть… Ханьшань Юэ, ты плохой…