Вечер.
Линь Чжаоси спустилась вниз после душа, с полотенцем на шее и IC-картой в руке. Она шла к общественному телефону, чтобы позвонить маме-директору приюта, как и договаривалась до этого.
Внизу, как обычно, мальчишки собирали Lego, но сегодня их было куда меньше. К её удивлению, Пэй Чжи тоже не возился с кубиками. Он сидел на светло-бежевом диванчике, и свет лампы падал так, что его лицо казалось фарфорово-белым, немного розовым, почти прозрачным.
Он склонился над головоломкой «Прыжки», полностью погружённый в игру, будто отгороженный от всего мира.
Линь Чжаоси подошла ближе:
— А где Хуацзюань и Лу Чжихао?
Пэй Чжи поднял взгляд.
В тот же миг из соседнего корпуса донёсся взрыв эмоций:
— А-а-а!!!
— Эх!!!
— Чёрт возьми!!!
За окном горел свет. Мальчишки столпились у телевизора, уставившись на экран. Шёл чемпионат мира по футболу, и их лохматые головы то и дело вздымались волной возбуждения.
Пока Линь разглядывала это зрелище, Пэй Чжи снова склонился над доской. Его тонкие пальцы ловко передвигали фишки: прыжок через одну, и следующая со звоном летела в коробку. Движения были быстрыми и точными, словно отлаженный механизм.
В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь мягким стуком фишек. Идеальная атмосфера для размышлений в одиночестве.
Линь Чжаоси не стала его больше отвлекать. Она подошла к настенному телефону в другом углу гостиной, вставила IC-карту, сняла трубку и набрала номер.
Первый звонок маме-директору.
В трубке раздалось два гудка, прежде чем на том конце линии подняли трубку.
— Мама Линь! — тихо воскликнула Линь Чжаоси.
— Сестра Си, сестра Си, сестра Си! — вместо ожидаемого голоса в трубке раздался радостный крик малыша Линь Айминя.
Сегодня он почему-то был полон энергии. Линь Чжаоси слегка отодвинула трубку от уха и, пригнувшись к микрофону, спросила:
— Что такое? Разве ты так рад, что меня нет?
— Мама Шэнь сегодня купила мне пистолет! — выпалил Линь Айминь.
Линь Чжаоси на мгновение задумалась: «Кто такая мама Шэнь?», но тут же сообразила: малыш имел в виду профессора Шэня и его жену, которые собирались усыновить его.
Как и ожидалось, не успела она задать вопрос, как Линь Айминь уже сыпал словами, словно горохом из мешка: рассказывал, как профессор с женой водили его в парк развлечений, и что на следующих выходных они все вместе приедут её навестить, и чтобы она готовилась.
Линь Чжаоси лишь покорно поддакивала, в мыслях уже придумывая предлог, чтобы избежать этой встречи.
Через некоторое время, видимо, решив, что болтовня Линь Айминя попусту тратит деньги на счету, директор Линь наконец взяла трубку.
— Как сегодня прошло? — раздался спокойный голос женщины.
Линь Чжаоси вздрогнула. В голове мелькнули события дня: утренний экзамен, выговор в обед, формирование групп вечером...
Неужели всё это произошло за один день? Какой насыщенный получился денёк.
— Всё прошло нормально! — выбрала она максимально нейтральную формулировку.
— Что значит «нормально»?
— Ну... просто нормально! — Линь рассмеялась и невольно взглянула на Пэй Чжи, который всё так же спокойно сидел на диване, разгадывая головоломку. — Сегодня у нас был экзамен, потом делились на группы, и я попала в команду с очень сильными ребятами!
— Учись хорошо, не думай только об играх, — сказала директор.
— Конечно!
— Слушайся учителей.
— Без проблем!
— Не доставляй хлопот другим ученикам.
— Ни в коем случае, — улыбнулась Линь.
— Ну ладно, — мама-директор собралась класть трубку.
— Мама-директор... — Линь Чжаоси вдруг жалобно позвала.
— Что ещё?
— Если я... не выиграю чемпионат... но очень постараюсь... можно мне тогда не ехать к профессору Шэню? — несмотря на всю наглость вопроса, она выдавила его из себя.
— Конечно... нельзя, — ответила директор, и в её голосе промелькнула улыбка, прежде чем связь прервалась.
Линь Чжаоси надула губы. Ну и ну, какая же Вы невеликодушная.
За окном раскинулись ночные просторы пригорода, и луна здесь казалась ярче, чем где-либо ещё.
Таксифонический аппарат располагался у самого окна. Она повесила трубку, но не стала сразу вынимать карту. Опёршись руками о подоконник, она забралась на него и, болтая ногами, наслаждалась ночным ветерком. В голове всплыл телефонный номер.
Металлические кнопки телефонного аппарата мягко светились в полумраке. Она снова сняла трубку и набрала знакомый номер.
Ту-ту-ту...
Долгие гудки казались бесконечными, хотя прошло всего несколько десятков секунд. Линь Чжаоси не могла понять, разочарована она или нет. В этом мире даже отец перестал быть отцом, так почему же номер должен остаться прежним?
Но, как в самых банальных фильмах, в тот момент, когда она уже собиралась положить трубку, в динамике раздался низкий голос:
— Алло, кто это?
Совсем не тот растянутый, ленивый тон, к которому она привыкла. Голос звучал ясно, лишь с лёгкой хрипотцой, но без тени раздражения. Она на мгновение заколебалась: «Это всё ещё лао Линь?»
— Ошибка? — пробормотал собеседник.
— Па... то есть учитель! Это я! — выкрикнула она, едва не прикусив язык от этой оговорки.
— Че-е-его? — протянул лао Линь, проигнорировав её первую осечку.
Линь Чжаоси отчётливо услышала, как он откладывает ручку. Странно: голос звучал так, будто он раздражён, но он всё же прервал свои занятия ради этого звонка?
Она собралась с духом и весело сказала:
— Учитель, вы скучали? Я звоню вам с базы «Оазис»!
— Это дорого? — спросил Лао Линь.
Линь Чжаоси на мгновение растрогалась. Лао Линь всё ещё переживает о её расходах на связь.
— Да нормально! По три цзяо за минуту, — поспешно ответила она.
— Как дорого! Тогда быстрее клади трубку! — удивился лао Линь. — Стой, а мне платить за входящие?
Линь Чжаоси помолчала.
В тот момент все её тонкие намёки вроде «хочу рассказать папе, что выполняю его давнюю мечту» мгновенно испарились.
Она глубоко вдохнула, мысленно повторяя «не злиться», и ответила:
— За входящие не платят!
Вокруг становилось всё тише. Ребята в соседнем корпусе, наверное, затаили дыхание в ожидании гола, поэтому она даже различала, как в трубке шелестят переворачиваемые страницы.
— Чем занимаешься? — спросила она. — Учишься?
— Сяо Линь...
— Я!
— А с чего это я должен отчитываться перед тобой? — лао Линь нарочито напыщенно произнёс, и в этом тоне уже узнавался его будущий характер.
— Я сегодня на базе «Оазис» встретила суперкрутого профессора! Он подарил нам головоломки «Прыжки»! — Линь Чжаоси взглянула на таймер: прошло уже 55 секунд. На карте всего 30 юаней, а звонить маме-директору нужно ещё целый месяц. Поэтому она перестала поддерживать диалог и перешла к монологу: — Наш учитель сказал, что он светило в математике! Настолько крутой, что даже студенты Университета Саньвэй не могут попасть на его лекции! — Она сделала паузу. — Ты знаешь Университет Саньвэй? Говорят, это суперпрестижное место!
— О… — лао Линь ограничился односложным ответом.
Чем равнодушнее он казался, тем больше Линь Чжаоси знала – внутри он кипит от досады. Она нарочно продолжила:
— Даже не спросишь, кто этот гений!
— Цзэн Цинжань, кто же ещё, — буркнул Лао Линь.
— Учитель, он и правда такой известный, что даже вы о нём знаете? — поддразнила она.
На том конце провода Лао Линь явно поперхнулся. Линь Чжаоси живо представила, как он возмущённо кричит: «Что значит даже я знаю?!»
— Уроженец Аньнина, раздаёт детям головоломки «Прыжки», светило из Саньвэя, кроме Цзэн Цинжана, других и быть не может, — с притворным безразличием ответил Лао Линь.
— Учитель, вы и правда потрясающий.
— Хе-хе.
Ночной ветер шевелил листву, изредка доносился сдержанный смех детей. Эта атмосфера была такой умиротворяющей, что Линь Чжаоси снова вспомнила тот самый тихий момент в актовом зале.
Ей страстно хотелось поделиться этим с лао Лином:
— Учитель, профессор Цзэн сегодня сказал в речи, что исследовать неизвестное – это прекрасно. Он велел нам серьёзно учить математику. Если я буду стараться в лагере, смогу ли я тоже когда-нибудь познавать неизведанное?
— Хе-хе.
Леденящий смешок в трубке словно окатил её холодной водой.
— Он что, неправ? — спросила Линь Чжаоси.
— Это он так сказал. А ты зачем учишь математику? —спросил лао Линь.
Линь Чжаоси на мгновение опешила. Почему он снова заводит эти проклятые вопросы о смысле жизни?
Первая мысль: «Потому что в прошлый раз... Потому что в прошлый раз ты хотел, чтобы я училась, а я упустила шанс.»
Но если отбросить это? Она не находила ответа.
Усердно занималась олимпиадной математикой, сдавала экзамены, поехала в этот лагерь, формально, ради «свободы выбора» приёмной семьи. Но действительно ли это её цель? Неужели лишь чтобы загладить вину перед лао Лином?
Но сейчас его рядом нет. Она одна, без всяких обязательств. И всё же, словно подхваченная течением, продолжала двигаться вперёд.
А знаю ли я, куда иду?
В трубке давно раздавались гудки – лао Линь повесил. Монотонные «ту-ту-ту» звучали как насмешка. Даже прожив жизнь заново, она будто просто повторяет старые ошибки.
За окном приглушённый смех детей перед сном. В гостиной чёткие щелчки фишек, падающих в коробку.
Если начать сначала, станешь ли ты другим человеком?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|