Глава 3 (Часть 2)

— …Кто-то придумал арендовать лодку для прогулки по реке Хуанпу. Посреди ночи мы добрались до Цзясина, а потом нас привезли обратно. Умираю со смеху…

Когда Лу Пэйцюн наконец закончила свой рассказ, Бай Чжи спросила прямо в лоб:

— Что за конфликт между госпожой Цинь Янь и Лу Чжаном?

Лу Пэйцюн удивленно посмотрела на нее, открыла рот, но так ничего и не сказала.

— Почему ты спрашиваешь об этом?

Бай Чжи спрятала левую руку за спиной и сложила печать. Печать излучала слабое золотистое сияние, направленное на Лу Пэйцюн. Бай Чжи повторила свой вопрос:

— В чем заключается конфликт между госпожой Цинь Янь и Лу Чжаном?

На этот раз Лу Пэйцюн, как примерная ученица, отвечающая на вопрос учителя, необычно для себя спокойно и четко произнесла:

— Когда умер мой отец, брату было восемнадцать лет. Он еще учился. Дядя взял на себя управление семьей. Но теперь брат вырос, и мама хочет, чтобы дядя передал ему бразды правления. Дядя отказался, сказав, что брат ни на что не годен и рано или поздно растратит все семейное состояние. Поэтому мама ненавидит дядю. Брат целыми днями ведет разгульный образ жизни, ничем не занимается, но мама считает, что во всем виноват дядя.

— В комнате мамы стоит не статуя Будды, а изображение какого-то злого духа из заброшенного храма. Она каждый день молится не Будде, а просит, чтобы дядя поскорее умер. Я хотела рассказать дяде правду, но мама пригрозила отправить меня в деревню, если я проболтаюсь. Поэтому я молчала.

Когда она закончила говорить, шофер удивленно обернулся. Бай Чжи кивнула. Увидев кондитерскую, она попросила шофера остановиться и сказала, что поедет домой на трамвае.

Лу Пэйцюн тихо сидела на заднем сиденье. Через какое-то время она моргнула и, словно очнувшись, посмотрела в окно. — Что это сейчас было? — подумала она, потирая лоб.

Лу Чжан вернулся в поместье только после десяти вечера. Дворецкий, как обычно, встретил его и по дороге рассказал о событиях дня.

— Молодой господин и молодая госпожа так и не вышли из своей комнаты. Я сам заходил к ним. Молодому господину действительно стало гораздо лучше. У молодой госпожи небольшой кашель, я вызвал врача, ничего серьезного.

— Старая госпожа и вторая мисс уже спят. Кузина молодой госпожи снова ничего не ела, но я видел, что она купила коробку пирожных. Может быть, ей не нравится еда, которую готовят в поместье…

Когда дворецкий закончил свой доклад, Лу Чжан только сказал:

— Хорошо, можешь идти.

Сунув руку в карман, он нащупал амулет из громового дерева, который купил сегодня на черном рынке. «Лучше что-то, чем ничего», — подумал он и направился в кабинет.

Бай Чжи весь вечер прислушивалась к звукам в доме. Она ждала Лу Чжана, но вместо него пришла Хэ Юнь.

Хэ Юнь постучала в дверь. Бай Чжи, одетая так же, как и в предыдущие дни, открыла ей.

— Мой муж хочет спуститься вниз, — сказала Хэ Юнь. — Я одна не могу его поднять. Помоги мне.

В поместье Лу было много слуг, но Хэ Юнь никого не позвала.

— Хорошо, — спокойно ответила Бай Чжи.

Она последовала за Хэ Юнь в комнату напротив.

Дверь за ними захлопнулась. Комнату окутал черный дым.

Утренний талисман не прогнал миазмы, а, наоборот, привлек их еще больше.

Фигура Хэ Юнь исчезла в черном дыму. Бай Чжи знала, зачем ее позвали: Хэ Юнь хотела принести ее в жертву Лу Цзяньсяну, чтобы усилить миазмы и направить их на того, кого они хотели уничтожить.

А этим человеком был Лу Чжан.

Лу Цзяньсян уже не был человеком, он стал частью миазмов.

Внезапно Бай Чжи почувствовала, как на нее надвигается какая-то сила. Она выпустила заранее приготовленную печать. Комнату озарила золотая вспышка. Миазмы с пронзительным криком отступили, а затем снова бросились вперед.

Бай Чжи поднялась в воздух. Между ее пальцев появилась медная монета. Она быстро сложила печать, и вокруг разлетелись бесчисленные золотые талисманы. Миазмы снова взвыли и в мгновение ока рассеялись.

Бай Чжи опустилась на пол. У нее не было магического артефакта, чтобы поглотить миазмы, поэтому она могла только прогнать их.

Когда миазмы исчезли, в комнате снова стало светло. Мужчина на кровати потерял сознание, а Хэ Юнь лежала без чувств на полу.

Они слились с миазмами, и, когда те ушли, Лу Цзяньсян и Хэ Юнь получили серьезные повреждения.

Но этого было недостаточно. Что, если в ночь Кровавой Луны они навредят Лу Чжану?

Нет, они должны умереть.

Бай Чжи посмотрела на мужчину на кровати, достала тонкую нить и медленно подошла к нему.

Один шаг, два, три…

Внезапно в дверь постучали. Бай Чжи прислушалась и поняла, что стучат в ее дверь.

— Повезло вам, — прошептала она.

Выйдя из комнаты Хэ Юнь и Лу Цзяньсяна, она открыла свою дверь и увидела Лу Чжана, который молча смотрел на нее.

Через мгновение его взгляд упал на тонкую нить в ее руке. Нить была чистой.

— Кажется, я помешал, — сказал он.

Бай Чжи закрыла дверь.

— Ничего страшного, — ответила она. — Рано или поздно я помогу вам избавиться от них.

Лу Чжан промолчал.

— Завтра наступит Кровавая Луна, — сказал он, немного изменившись в лице. — Я пришел, чтобы попросить тебя уйти.

— Я не уйду, — надула губы Бай Чжи и, пройдя мимо него, скрылась в своей комнате.

— Когда печать была снята, твоя душа была очень слаба, — сказал Лу Чжан, стоя у ее двери. — Ты не выдержишь силы Кровавой Луны. Если останешься, то можешь исчезнуть навсегда и никогда не переродиться.

Бай Чжи не ответила. Через некоторое время она вышла из комнаты и сунула в руки Лу Чжану коробку.

— Я слышала, ты любишь пирожные из этой кондитерской, — сказала она. — Я специально купила их для тебя.

— Ты меня не слышишь? — нахмурился Лу Чжан.

Бай Чжи заткнула уши.

— Какое тебе дело, умру я или нет? — спросила она. — Столько лет я провела в гробнице. Никто не приходил мне на помощь. Ты спас меня, и теперь я от тебя не отстану. Делай что хочешь.

Лу Чжан потерял дар речи. Он взял коробку с пирожными и ушел, думая о том, что завтра обязательно нужно попросить Чжоу Хэна, чтобы тот забрал ее.