Глава 3 (Часть 2)

”

Цю Шутун взглянула на неё, затем на блюда в своей тарелке. Выражение её лица было нерешительным. Выслушав ещё несколько уговоров матери Чи, она снова взяла палочки.

Весь ужин прошёл в напряжении и страхе.

После ужина Чэнь Янь ушла в кабинет, чтобы ответить на несколько звонков, и долго разговаривала с кем-то из компании.

Цю Шутун тихо сидела рядом с ней, её глаза блуждали по сторонам.

В кабинете книжные полки были заставлены самыми разными книгами: от «Всеобъемлющего зеркала для помощи в управлении» и «Трёх храбрых и пятерых справедливых» до «Капитала» и «Богатства народов» — полный беспорядок.

Единственное, что их объединяло, — это то, что все они были написаны упрощёнными иероглифами, к которым она пока не привыкла.

Чэнь Янь заметила, что та всё время смотрит на книжные полки, словно ей скучно. Вдруг что-то вспомнив, она поспешно достала из ящика стола её мобильный телефон и протянула ей: — После происшествия все твои вещи привезли домой.

Телефон всё это время был у меня. За эти дни тебе звонили несколько человек, я не отвечала.

Я каждый день так волновалась, откуда мне было взять силы отвечать на звонки? Посмотри, может, пропустила что-то важное?

Хотя, думаю, вряд ли.

По её мнению, её дочь целыми днями занималась непонятно чем, водила дружбу со всякими сомнительными личностями, так что ничего важного в звонках быть не могло.

Цю Шутун взяла телефон. Она не знала, для чего он нужен, и просто держала его в руке, долго не двигаясь.

Чэнь Янь увидела, что та уставилась на экран телефона, подумала немного и спросила: — Не можешь вспомнить пароль?

Цю Шутун промолчала.

— Думаю, это отпечаток твоего большого пальца, попробуй.

Цю Шутун послушно приложила палец к месту для сканирования отпечатка. На экране тут же появилось сообщение «Повторите попытку». Она помедлила и больше пробовать не стала.

Отпечатки пальцев у каждого человека уникальны — это генетическая особенность.

Даже если они с Чи Линлу были очень похожи внешне, отпечатки пальцев у них были разными.

Если она продолжит пытаться, её могут разоблачить.

Цю Шутун молчала, размышляя, как объяснить эту ситуацию. Внезапно Чэнь Янь выхватила у неё телефон из рук.

Она даже не подумала об этом и просто сказала: — Может, это и не отпечаток пальца.

Чэнь Янь уставилась на экран, сменила способ ввода пароля и ввела шесть единиц подряд. Замок мгновенно открылся.

— Я так и знала, что ты, девочка моя, проста душой, даже пароли ставишь самые простые.

Видишь, никто не знает дочь лучше матери. Всё-таки твоя мама тебя понимает.

Цю Шутун с облегчением вздохнула.

Учитывая её амнезию, Чэнь Янь всё ещё беспокоилась. Она взяла её за руку и начала объяснять функции телефона, в основном показывая контакты, SMS и интерфейс WeChat. Она рассказала, как звонить ей, отправлять сообщения и набирать экстренные номера.

С подобными средствами связи Цю Шутун раньше никогда не сталкивалась. Ей пришлось посмотреть несколько раз, прежде чем она запомнила, как им пользоваться.

Процесс шёл с трудом и не очень гладко.

Научив её пользоваться телефоном, Чэнь Янь взглянула на настенные часы — было уже поздно.

Она отвела Цю Шутун в её спальню и напомнила: — Выпей лекарство и ложись спать пораньше.

— Хорошо, вы тоже отдыхайте. Спокойной ночи.

Комната Чи Линлу очень напоминала старый кинотеатр: стены были увешаны разнообразными постерами.

Сначала Цю Шутун подумала, что это постеры любимых артистов Чи Линлу, но по внешности узнала саму Чи Линлу — она была очень похожа на неё.

Если не присматриваться, их различия были почти незаметны.

Правда, черты лица Чи Линлу были немного крупнее, и похожие глаза и нос на её лице выглядели несколько агрессивно, в то время как у Цю Шутун они придавали более холодный вид.

Цю Шутун молча долго смотрела на постеры, а затем с чувством вины произнесла: — Прошу прощения за вторжение.

Извинившись, она медленно легла на кровать.

На следующий день Цю Шутун проснулась поздно. Чэнь Янь беспокоилась о её здоровье и каждые десять минут спрашивала: — Ты хорошо себя чувствуешь?

Цю Шутун качала головой, но та всё равно не успокаивалась.

Весь день Чэнь Янь почти не отходила от неё ни на шаг, время от времени заговаривая о прошлом.

Цю Шутун понимала её глубокую заботу, но такое внимание всё же тяготило её.

Ближе к вечеру Чэнь Янь, видимо, собиралась на встречу. Приведя себя в порядок, она спросила Цю Шутун: — Хочешь пойти со мной на послеобеденный чай?

Я беспокоюсь оставлять тебя одну дома.

Цю Шутун, естественно, не хотела. Она боялась, что если проведёт с Чэнь Янь ещё немного времени, та заметит подвох.

Амнезия была хорошим предлогом, но не могла служить вечно. Чем ближе человек, тем легче ему заметить неладное.

К тому же, она теперь была замужней женщиной, и долго оставаться в родительском доме было неправильно. Она решила поговорить с ней: — Думаю, мне пора вернуться к Вэнь Яньлину.

Услышав это, Чэнь Янь выказала явное недовольство: — Зачем к нему возвращаться?

Разве дома плохо? — В её словах сквозила неприязнь к зятю.

Цю Шутун опешила от такой реакции и на мгновение не нашлась, что ответить.

Чэнь Янь подумала, что та рассердилась, и поспешно поправилась: — Ладно, ладно, возвращайся так возвращайся.

Но не забывай почаще навещать маму.

Она думала, что мать Чи будет похожа на её собственную мать.

Мать Цю Шутун была очень упрямым человеком и редко отступала от своего решения.

Но она и представить не могла, что Чэнь Янь так балует Чи Линлу, никогда не идя против её воли.

Из всех её слов было ясно, что она боится расстроить Чи Линлу.

Цю Шутун подумала, что этой матери действительно нелегко, и согласилась: — Хорошо.

Ближе к вечеру Цю Шутун наконец вернулась в дом Чи Линлу и Вэнь Яньлина.

Поскольку Чэнь Янь уезжала на встречу, она отправила с ней того нового водителя, чтобы он отвёз её домой.

Вопреки ожиданиям Цю Шутун, их дом был оформлен в подчёркнуто китайском стиле.

Стены украшали пейзажи тушью, мебель от прихожей до гостиной была выполнена из ореха и бамбука натурального цвета, на стенах висели пейзажи в стиле династии Сун, а ширма была из красного дерева с инкрустацией драгоценными камнями, изображающей детские игры. Всё это очень напоминало дом её детства.

Домработница готовила ужин. Она велела водителю отнести багаж на второй этаж и сказала Цю Шутун: — Отдохните немного, ужин скоро будет готов.

Цю Шутун немного посидела на бархатном диване, глядя в окно с резными рамами.

Эта вилла была поразительно большой.

Снаружи раскинулся сад площадью в несколько му*, в это время года он был полон разнообразных ярких цветов.

В юго-восточном углу сада, спрятавшись в тени, росло дерево утун.

Она долго смотрела в ту сторону, затем вышла из гостиной и медленно пошла в сад.

В саду была тропинка. Её шаги по тихой дорожке были почти беззвучны.

Здесь было сумрачно. С некоторого расстояния виднелся силуэт дерева утун.

Цю Шутун подняла голову, глядя на пышное дерево, и её память невольно вернулась в детство.

Тогда её дед был ещё жив. Он часто сидел с ней во дворе в прохладе и рассказывал историю её имени.

Цю Шутун родилась осенью, когда ещё не умолкли цикады, — в ясное, свежее время года.

Во дворе их поместья как раз росло дерево утун, с толстым стволом, но в то время с редкими ветвями и листьями.

Дед дал ей имя «Шутун», взяв его из строки поэта династии Тан Юй Шинаня: «Свисают кисти [шляпы чиновника], пьют чистую росу, летящий звук [цикады] исходит из редких ветвей утун».

То было мирное время, жизнь была спокойной.

К сожалению, всего через несколько лет дед умер по какой-то причине, а затем Китай охватили смутные времена, полные скитаний и лишений.

В памяти всплыл хаотичный грохот взрывов, осыпавший половину листьев с дерева утун.

После этого она больше никогда не видела то старое дерево и не знала, цело ли оно сейчас.

Душный воздух висел вокруг. Позади — спокойная вилла, впереди — дерево утун, пробуждающее воспоминания о прошлом. Сильный контраст вызвал у неё минутное помутнение сознания.

Она не могла разобрать, что было правдой, а что ложью, что реальностью, а что сном.

Неизвестно, сколько она так простояла. Цю Шутун уже собиралась повернуть назад, как вдруг услышала громкий собачий лай. Прямо перед ней выскочила немецкая овчарка с чёрной спиной и стремительно бросилась на неё.

Она инстинктивно отступила на два шага назад и уже раздумывала, как увернуться, когда её взгляд случайно встретился с холодным, отстранённым взглядом Вэнь Яньлина.

Тёмные, глубокие зрачки и абсолютно спокойное выражение лица неизменно напоминали снег зимним утром, окутанный густой пеленой холода.

Её сердце необъяснимо забилось от волнения.

Вэнь Яньлин, вероятно, тоже не ожидал, что она посмотрит на него. Внезапная встреча взглядов застала его врасплох.

Он невозмутимо отвёл взгляд, крепче сжал поводок и крикнул немецкой овчарке, которая не переставая лаяла на неё: — Autumn, ко мне!

*Му — китайская мера площади, примерно 1/15 гектара.