Глава 7 (Часть 1)

Глава 7

В полицейском участке Чу Ян сидел, закинув ногу на ногу, с крайне нетерпеливым видом.

— Я же говорю, вы уже все спросили, я все рассказал, что еще нужно? Я вам скажу, я не какой-то там!

— Что за тон? Сядьте нормально! Не какой-то там? В участке все равны! Хватит строить из себя звезду!

Молодой полицейский напротив не поддавался на его уловки. Он постучал колпачком ручки по столу.

— Я спрашиваю, где вы были 25 июня в два часа ночи?

— В баре.

— Что делали?

— А что я могу делать в баре? Конечно, пил.

— Ван Юань знаете?

— Нет.

— Как объясните видео?

— Не помню.

— Такое разве забудешь?

— А что такого? Просто переспали. Я был пьян, случайно опубликовал. Что тут странного? Разве у вас не бывало, что после пьянки на следующий день ничего не помните?

Чу Ян высокомерно поднял голову, на его лице играла нахальная улыбка. Где тот галантный кавалер из сериалов? Полицейский смотрел на него, но Чу Ян был совершенно равнодушен.

Взглянув на часы, Чу Ян вдруг рассмеялся, его плечи затряслись.

— Время вышло, я могу идти?

Не успел он договорить, как в комнату вошла Цзи Бай.

— Вы не можете уйти. Мы подозреваем вас в изнасиловании. Просим вас сотрудничать со следствием.

Самодовольная улыбка еще не успела сойти с лица Чу Яна, как тут же застыла. Он закричал:

— Я хочу видеть адвоката!

Цзи Бай строго ответила: — Вы можете увидеть адвоката, но не сейчас. Кроме того, я должна напомнить вам, что любое половое сношение с применением насилия, угроз или иных средств против воли женщины считается изнасилованием. «Иные средства» подразумевают ситуации, когда женщина не может сопротивляться, не знает, как сопротивляться, или боится сопротивляться. Вступление в половую связь с женщиной в состоянии алкогольного опьянения, когда она не отдает отчета своим действиям, также является изнасилованием!

——

За одну ночь кумир упал с пьедестала, общественное мнение резко изменилось.

...

Вэнь Яояо, глядя на главные новости в трендах, остолбенела.

— Сестра, у Чу Яна полный провал.

Изнасилование, наркотики, съемка и распространение видео непристойного содержания.

Чу Яна официально арестовали.

— Я раньше думала, что он просто бабник, но не представляла, что он способен на изнасилование.

Ши Е стояла у кухонного островка, нарезала апельсины и бросала их в соковыжималку. Она не выглядела особо удивленной.

— Ничего удивительного. Он красив, из хорошей семьи, в школе был самым популярным парнем. Едва поступив в университет, его заметил известный режиссер и пригласил на съемки в крупном проекте. Потом он подписал контракт с надежной компанией. Пока другие бегали по кастингам, мечтая о роли со словами, у него уже были предложения одно за другим. Титул «звезды завтрашнего дня» прочно закрепился за ним. Мир шоу-бизнеса — это место славы и богатства, но сколько таких счастливчиков, как Чу Ян? Все эти годы он витал в облаках, круг его общения расширялся, он все больше увлекался развлечениями. Рано или поздно это должно было случиться.

Сок был готов. Ши Е налила стакан себе и еще один — Вэнь Яояо.

Мысли Вэнь Яояо были заняты не соком, а новостями в трендах. Она хотела что-то сказать, но ее прервал телефонный звонок. Звонила Чэн Юйфань.

В контактах не было никаких странных заметок, только три иероглифа ее имени, которые почему-то напоминали о ее серьезном, невозмутимом лице.

Ши Е почувствовала необъяснимое напряжение. Перед тем как ответить, она даже не заметила, как сделала глубокий вдох.

— Алло?

— Это Чэн Юйфань.

И правда, не только имя, но и голос был таким же строгим. Ши Е приложила губы к краю стакана, оранжевый сок стекал по прозрачным стенкам, оставляя следы мякоти. — Я знаю, у меня записано.

Чэн Юйфань на другом конце провода стояла у окна, ее брови слегка нахмурились.

— Какие у вас планы?

— Какие планы?

— Подавать в суд или урегулировать дело миром?

Ши Е нахмурилась, в ее голосе было явное удивление, словно этот вопрос был лишним. Она повысила голос.

— Конечно, в суд! Вы знаете, сколько извращенцев из-за этого видео… смотрят на мое лицо?!

Чэн Юйфань поспешно отодвинула телефон от уха.

— Хорошо, я поняла.

Сказав это, она собралась повесить трубку.

Ши Е услышала это и поспешно крикнула: — Эй!

Чэн Юйфань снова поднесла телефон к уху. — Что-то еще?

— Э-э... вы позвонили только ради этого?

— Да.

Ши Е не знала, что ответить. — ...Ладно, тогда все.

— До свидания.

— До свидания.

Положив трубку, Ши Е вздохнула. Вот уж действительно, ни слова лишнего. Она перевернула телефон экраном вниз и, повернувшись, увидела Вэнь Яояо с мрачным видом.

— Что с тобой?

Вэнь Яояо протянула ей свой телефон. — Бедная девушка. Только поступила в университет, и такое случилось. Как ей теперь жить?

——

Последствия изнасилования оказались куда серьезнее, чем клевета.

Дело Ши Е продвигалось гладко, по крайней мере, по сравнению с делом об изнасиловании.

Судебный пристав объявил по рации: — Зал номер два, приготовиться к примирительной процедуре.

Чэн Юйфань спокойно направилась к залу. На самом деле, она не любила рации — слишком много шума, как будто уши залепили клейстером, неприятное ощущение.

Зал для примирительных процедур был небольшим, простой комнатой с белыми стенами, на фоне которых выделялся прямоугольный стол из темного дерева. Судья сидел во главе стола, адвокаты сторон — по обе стороны от него. После короткого рукопожатия и приветствия все сели.

Видимо, желая с самого начала произвести впечатление, адвокат противоположной стороны с момента своего появления не переставал хмуриться.

Чэн Юйфань тоже не нравилось это. Она считала, что у адвоката не должно быть эмоций. Только будучи абсолютно объективным, можно избежать влияния извне. К тому же, мантия адвоката черная, и лицо хмурое — если верить в приметы, то еще до начала процесса он словно облил себя чернилами. Не к добру.

Да и не в нахмуренных бровях дело. Если бы выиграть суд было так просто, то в юридическом институте преподавали бы отдельный предмет, учили бы хмуриться. Кто первый нахмурит брови и сделает это лучше всех, тому бы и вручали награду за отличную учебу. Преподавателям не пришлось бы проверять работы, студентам — учить, всем было бы проще.

Судья был мужчиной средних лет. Вероятно, из-за того, что он рассматривал много уголовных дел, в его облике чувствовалась некая властность.

— Хватит хмуриться. Раз уж пришли, давайте говорить прямо. Будете заключать мировое соглашение или нет?

Адвокат с хмурым лицом первым взял слово: — Мы хотели бы урегулировать дело миром.