Позже я покинула фронт и отправилась в тыл для поддержки. Я даже приняла роды. Родился мальчик, худенький и слабый из-за недоедания, но глазки его живо вращались, он не плакал и не шумел. Мать умерла, не успев толком взглянуть на сына, и перед смертью отдала его мне.
Я неумело держала ребенка, и в памяти всплыл один зимний день. Светило солнце, и он с надеждой говорил, что хочет сына и дочь. Сына назовем Ань — от слова «спокойствие».
...
Жизнь в тылу была намного спокойнее, чем на фронте. На пособие по случаю его гибели и прежние сбережения, а также благодаря тому, что я подрабатывала в больнице и школе и выращивала овощи, нам хватало на жизнь.
Однажды Ань-Ань прибежал домой в слезах и все теребил меня, спрашивая:
— Где папа? Мама, почему у меня нет папы?
Наверняка услышал что-то от других.
В тот день я взяла сухой паек, деньги и повела Ань-Аня туда, где он погиб.
Прошло пять лет.
Это место уже не было похоже на оккупированную зону. Враги уже не были так наглы, как раньше. Казалось, люди чувствовали приближение победы.
Дикие травы неравномерно покрывали всю бывшую пустошь. Людей не было видно, но повсюду чувствовалась жизнь.
— Мама, где папа? — Ань-Ань поднял голову, глядя на меня.
— Прямо здесь.
— М? — Ань-Ань огляделся и детским голоском недоуменно спросил: — Где?
— В какой одежде был папа? Как он выглядел?
— Он… он был одет так же, как на той фотографии. Это называется военная форма. Он был солдатом.
— А кто такой солдат?
— Солдат… это герой, который убивает врагов.
— Ге…рой?
— Да, герой. Ань-Ань, ты должен гордиться папой. Все любят героев.
Ань-Ань нахмурился и серьезно задумался.
— А как стать героем, мама?
Я смотрела на бескрайнее поле травы и тающие вдали зеленые холмы. Слезы застилали мне глаза. Мне почудилось, будто я вижу отца, гонящегося с бамбуковой палкой за прогуливающим уроки Су Ханом. А Су Хан, видя, что отец его не догоняет, самодовольно улыбается мне и бежит ко мне.
А потом сквозь слезы словно возник мой Ци Шаомин. В своей ладной военной форме, с травинкой в зубах, он выглядел таким несерьезным, но бормотал: «Зеленые холмы повсюду хранят кости верных, зачем же возвращаться, завернутым в лошадиную шкуру?»
Ци Шаомин — обманщик! Он не вернулся домой, и даже тела его не осталось...
Мне казалось, будто в сердце образовалась дыра. Кто-то внутри меня рыдал так истерично, что даже духи и боги заплакали бы, услышав это, но на лице отражалась лишь легкая печаль.
Я прошептала:
— Герои… это обычные люди. Но однажды у них появляется кто-то, кого они хотят защитить, и тогда они становятся великими героями.
[Послесловие]
Сейчас по телевизору часто показывают такой сюжет: во время Войны сопротивления какой-нибудь второстепенный персонаж говорит «вернусь — женюсь» или на фронте смотрит на фотографию любимой девушки, и в комментариях поверх видео тут же пишут: «Ну всё, этот точно погибнет», «Смертельное предупреждение», «Спорим на десять пачек острых снеков, он не вернется»…
Ци Лу думает, что это ведь всего лишь фрагмент из сериала. Этот солдат, эти солдаты — они тосковали по дому постоянно, а не только перед «смертельным предзнаменованием».
И вообще, с каких пор смерть героя стала поводом для таких шуток? Это смешно?
Некоторые говорят, что она слишком серьезно к этому относится.
Может быть.
Но она все равно считает, что трагедия и величие целой эпохи не должны становиться тем, что люди называют «мемом» или «расхожим сюжетом».
Долгая дорога к процветанию была вымощена кровью. Каждый, кто идет по этой дороге, должен испытывать благоговение и благодарность.
Например, в прошлый раз дома она смотрела документальный фильм и увидела там ветерана, прошедшего через горнило войны. Он смотрел в камеру, зубов почти не осталось, губы втянуты внутрь, на почти коричневой коже — старческие пятна, на переносице — узкие очки для чтения. Он по-доброму и твердо отдал честь. Когда репортер спросил, каково было тогда, у ветерана навернулись слезы, он беспомощно взмахнул рукой и, задыхаясь от рыданий, сказал: «Погибших… не счесть… одни трупы кругом, живой человек — и в мгновение ока его нет…»
Даже эти несколько фраз, без всяких прикрас и выверенных формулировок, обрушиваются на тебя с такой силой, что сердце сжимается от боли.
Она думала, что эту мирную эпоху не должны заполнять лицедеи, погоня за популярностью, гедонизм, рафинированный эгоизм и равнодушие. Людям мирного времени, именно потому что они не пережили подобного, еще нужнее мужество и боевой дух.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|