Глава 12. Быть с ним

Цин Лин слышала кое-что об отношениях Жуань Синьяо и отца Дань Муцзюэ, Дань Бовэня.

Конечно, все сводилось к появлению третьей стороны. Это случилось много лет назад, тогда же Дань Муцзюэ купил этот дом и перевез Жуань Синьяо из Китая.

Десять лет назад, когда в ее семье произошла трагедия, именно Дань Бовэнь помог им, и Цзи Цзяньхуэй избежал тюрьмы.

И все эти годы Жуань Синьяо заботилась о ней, заменив ей мать, и благодаря ей Цин Лин смогла жить дальше.

Цин Лин была им очень благодарна. Она видела, что Жуань Синьяо все еще любит Дань Бовэня, и, конечно же, хотела, чтобы они жили долго и счастливо.

— Этот Муцзюэ такой упрямый! Он все это время дуется на меня. Посмотри на него, такой холодный и отстраненный. Ну разве человек не может ошибаться? А он вот такой: совершил ошибку — и уже не прощает... — сказала Жуань Синьяо после ужина, сидя с Цин Лин на диване в гостиной.

Цин Лин промолчала. Да, он не прощал даже малейшей ошибки, не говоря уже о том, чтобы простить то, что она сделала, то, в чем была совершенно неправа. Как он мог ее простить?

— Цин Лин, я очень волнуюсь за Муцзюэ. Если я вдруг умру, а рядом с ним никого не будет, как я могу быть спокойна... — Жуань Синьяо так сильно хотела найти для него кого-то?

— Тетя Жуань, вы еще молоды. К тому же, разве он будет один?

— Ты ведь всегда любила Муцзюэ? И если ты будешь рядом с ним, я буду спокойна... Цин Лин, можешь ли ты пообещать мне, что, что бы ни случилось, ты не оставишь Муцзюэ, ты будешь с ним? — Жуань Синьяо крепко сжала руку Цин Лин, до боли.

Она не знала, что ответить. Дело было не в том, хочет она этого или нет, а в том, что он этого не хочет!

— Тетя Жуань... — Цин Лин хотела что-то сказать, но, увидев Дань Муцзюэ, спускающегося по лестнице, тут же замолчала.

— О, Муцзюэ, ты куда-то собрался? — спросила Жуань Синьяо, тоже заметив его.

— Уже поздно. Ты не спишь? — Он остановился и посмотрел на Жуань Синьяо.

— Да, тетя Жуань, уже поздно. Мне тоже пора, — сказала Цин Лин. Раз уж Дань Муцзюэ так сказал, его намерения были очевидны: он хотел, чтобы она ушла. Цин Лин прекрасно понимала, что он имеет в виду.

Она поспешно взяла свою сумку и встала, чтобы попрощаться.

— Что значит «поздно»? Ты ведь уезжаешь, и я больше тебя не увижу. Побудь со мной еще немного...

— Я еще приеду к вам в гости. И вы можете приехать ко мне, — успокоила ее Цин Лин.

Для Жуань Синьяо в этой чужой стране Цин Лин была единственным человеком, с которым она могла поговорить по душам.

Цин Лин понимала ее одиночество. По крайней мере, у Жуань Синьяо была она, кому можно было излить душу. А вот Цин Лин могла доверить свои переживания только себе, никому другому, даже Ань Сия.