Глава 10. Смотреть, как чужой человек бьет твою тетю?

В этот момент подошел слуга и сказал, что дедушка Цинь ждет всех к ужину.

Лян Аньань, плача, поспешила изобразить жертву.

Понимая, что она собирается нажаловаться, я потянула Цинь Линя за собой, но он втолкнул меня в уборную.

— Что вы делаете? — Я отдернула руку. — Если мы опоздаем, эта дрянь, Лян Аньань, обязательно наябедничает.

— Умойся.

— Не буду. Я хочу, чтобы все видели мои синяки.

Цинь Линь подвел меня к раковине, открыл кран и сам начал умывать мне лицо.

Только когда он закончил и показал мне мое отражение в зеркале, я поняла его замысел.

Яркий макияж скрывал синяки, но новые ссадины поверх старых выглядели ужасно.

Цинь Линь, видимо, остался недоволен и, взяв мою помаду, подкрасил мне губы. Только после этого он вывел меня из уборной.

В центре столовой сидел дедушка Цинь, внушающий страх одним своим видом.

Как только я села, Цинь Шэн заговорил:

— Дедушка, Аньань очень расстроена. Я никогда не видел, чтобы она так плакала. Ее так сильно избили…

— Что случилось?

Как только дедушка Цинь открыл рот, на лице Цинь Линя появилось выражение сочувствия.

— Я знаю, что новые синяки она получила в драке. Но откуда старые?

Я посмотрела на Цинь Линя, потом на Лян Аньань, но ничего не сказала.

— Не выдумывай, — сказал Цинь Линь. — Ты же не можешь обвинять Аньань в своих старых синяках только потому, что она повела себя невежливо по отношению к тебе, своей тете.

Цинь Линь заслуживал Оскара. Он говорил так, будто совершенно не понимает, что произошло, изображая невинность и защищая младшую родственницу.

Мне хотелось рассмеяться.

— Меня ударил ее защитник.

Цинь Шэн тут же посмотрел на Лян Аньань.

— Кто твой защитник?

Лян Аньань ответила неуверенно:

— Не защитник. Просто недоразумение.

— Недоразумение, из-за которого посторонний человек бьет твою тетю?

Цинь Линь снова надавил на Цинь Шэна своим положением. Я видела, как изменилось лицо Цинь Шэна.

Я не знала правил семьи Цинь, но мне показалось, что Цинь Шэн очень дорожит своим имиджем в глазах дедушки.

Он так старался казаться примерным.

— Дедушка, Аньань, конечно, неправа, но, думаю, здесь какое-то недоразумение.

— Следи за своими людьми, — холодно посмотрел на него дедушка Цинь. — Ее платье порвано. Отвези ее домой переодеться. И уходите.

Дедушка Цинь фактически выгнал их.

Лян Аньань не хотела уходить, но Цинь Шэн, разозлившись, потащил ее за собой.

Когда они ушли, дедушка Цинь повернулся ко мне.

— Кто у тебя в семье? — спросил он низким голосом.

— Отец, мать, мачеха, ее дочь и сын.

Дедушка Цинь, должно быть, знал, как я оказалась замужем за Цинь Линем, и, считая мое прошлое сомнительным, решил устроить мне допрос.

— А родственники со стороны матери?

— Мама была единственным ребенком в семье. Дедушка и бабушка умерли.

— Как звали твою бабушку?

— Бай Сусу.

После этого вопроса дедушка Цинь вдруг встал. В его взгляде не было ничего необычного.

— Помогите мне подняться наверх. Я устал, — сказал он, обращаясь к слугам.

Он посмотрел на нас и ушел.

После ухода дедушки Циня я была совершенно сбита с толку. Что все это значило?

Неужели ему не понравилось имя моей бабушки? Вряд ли.