Бонусная глава 2

Бонусная глава 2

Я, естественно, не позволила Фушигуро Мегуми называть меня «мамой».

Какая студентка университета становится матерью в 18 лет?!

Я на такое точно не подпишусь!!!

Годзё Сатору сказал, что этот ребенок — родной сын Фушигуро Тодзи, и Тодзи перед смертью поручил ему позаботиться о мальчике.

Что касается Фушигуро Тодзи…

— Я его уже убил, — спокойно произнес Годзё Сатору, опуская Фушигуро Мегуми на пол.

Я уже догадалась, что он скажет, и заранее зажала уши Мегуми.

Хотя Фушигуро Мегуми в некотором смысле тоже был брошен.

После смерти матери его отец снова женился, и к тому же собирался продать его клану Дзенин, когда тот подрастет, назначив цену в зависимости от редкости его будущей пробудившейся техники.

Но то, что убийца твоего родного отца — твой приемный отец, все же довольно редкий случай. Ах да, если уж на то пошло, его родной отец чуть не убил его приемную мать… Постойте, с чего я вдруг признала себя приемной матерью?!

Я посмотрела на маленького «морского ежика», испытывая смешанные чувства, и уже не знала, что и думать.

А маленький «морской ежик», ой, то есть Мегуми, подошел ко мне и, раскрыв ладошку, вложил мне в руку что-то маленькое и цветное.

Я подняла голову и посмотрела на Годзё Сатору.

— Ты дал ему конфету?

— А, нет, конфету съел я, просто дал ему фантик, — пробормотал Годзё Сатору с набитой щекой.

— … — Я положила руки на плечи Фушигуро Мегуми и серьезно сказала: — Тяжело тебе пришлось с ним.

***

Однако с появлением Мегуми возникла проблема с едой.

Хотя Годзё Сатору готовит очень вкусно, он слишком занят, чтобы делать это каждый день.

Если бы я была одна, можно было бы обойтись доставкой, но проблема в том, что теперь дома есть еще и растущий ученик начальной школы.

Если он будет плохо питаться, то не вырастет высоким!

Руководствуясь принципом «нельзя растрачивать такое милое личико Фушигуро Мегуми», я решила во что бы то ни стало вырастить из Мегу-Мегу ходячую вешалку!

Так дело не пойдет!

Поэтому я взяла на себя обязанность готовить дома и, используя знания, полученные на лекциях по диетологии, стала составлять ежедневное меню, стремясь к сбалансированному питанию.

Однако кое-кто явно не желал сотрудничать.

— Ты выковыриваешь зеленый перец. Для кого?

— Я не люблю зеленый перец!

— Меня не волнует, ты должен съесть все овощи на тарелке, прежде чем пойдешь смотреть телевизор.

— Это жестокое обращение с детьми!!

Я развязала фартук, бросила его в сторону и, обойдя обеденный стол, направилась в кабинет.

— Когда я выйду, я хочу видеть, что ты все съел. Посмотри на Мегу-Мегу, он даже морковку доел. Тебе не стыдно?

Годзё Сатору уставился на меня с недовольным видом, надувшись как котенок.

Когда через пять минут я вышла из кабинета, разобрав материалы, которые нужно было взять завтра, Годзё Сатору и Фушигуро Мегуми уже сидели на диване и смотрели телевизор.

Я взглянула на сушилку для посуды — тарелки и миски были вымыты.

Я удивленно приподняла бровь, подошла к кухонной столешнице, открыла мусорное ведро и, увидев его содержимое, от злости просто закрыла глаза.

— Го-дзё-о-о Са-то-ру! Кто разрешил тебе это выбрасывать?!

На диване семилетний Фушигуро Мегуми с обеспокоенным лицом похлопал Годзё Сатору по плечу и, прикрыв рот рукой, тихо сказал:

— Я же говорил тебе, что это не сработает? Сестренка Шун очень умная.

— Ты хочешь сказать, что я очень глупый? Паршивец!

— Годзё Сатору! Не смей давить ему на голову! Он не вырастет!

У меня разболелась голова, я была в отчаянии. Я глубоко прочувствовала, каково это — быть матерью-одиночкой с двумя детьми.

Хорошо, что хотя бы один из них не доставляет особых хлопот.

***

В тот вечер, после того как Фушигуро Мегуми ушел спать в свою комнату, Годзё Сатору вел себя передо мной очень осторожно, словно кот, который опрокинул стакан с водой и чувствует свою вину.

В то же время, будто желая увидеть мою реакцию, он бесцельно слонялся по гостиной, действуя мне на нервы.

— Иди сюда, — сказала я, сидя на диване и смотря телевизор. Он постоянно загораживал мне экран, и я, потерпев немного, все же не выдержала и позвала его.

Услышав это, Годзё Сатору остановился, подошел, втиснулся рядом со мной на диван, обнял меня, усадил к себе на колени и с невинным видом посмотрел на меня.

— …Как ты умудрился из двух слов извлечь такой… Ладно, забудь, — я вздохнула, убрала прядь волос с его лба и сменила тему. — Почему ты в последнее время так занят?

— Хм… В последнее время в Токио произошло несколько крупных террористических атак. Эти старики попросили меня разобраться, что происходит, — Годзё Сатору обнял меня, наклонился вперед, взял пульт со столика и переключил с канала фильмов на новостной канал. — Смотри, взрыв в аквариуме, зацепило и колесо обозрения рядом. Мы сначала подумали, что это дело рук проклятого духа особого ранга или проклинателя, но как только прибыли на место, колесо обозрения остановилось.

На экране показывали запись с места происшествия прошлой ночи. Я прищурилась и заметила на кадрах знакомую фигуру.

Что это за лента, которая удерживает два гигантских колеса обозрения?

И эта маленькая, почти невидимая тень — неужели это…

Я указала пальцем на телевизор и повернулась к Годзё Сатору.

— Это случайно не…?

— А, это Конан. Я вчера его встретил.

— Ран и Соноко вчера приглашали меня сходить с ними в этот аквариум, но я отказалась, потому что на следующей неделе нужно готовиться к эксперименту.

— Да, я тоже видел Ран и Соноко. Они тоже не ожидали, что такое случится.

Годзё Сатору странно замолчал, нахмурившись, словно что-то вспомнил.

— И в прошлый раз, во время взрыва на футбольном матче на Токийском стадионе, взрыва в художественной галерее, где выставляли «Подсолнухи» Ван Гога, и когда вертолет обстреливал Башню Судзуки, я тоже видел…

Я тут же приложила указательный палец к губам Годзё Сатору и серьезно сказала:

— Сатору, давай это останется между нами. Если мы продолжим говорить об этом, то запутаемся окончательно.

Годзё Сатору на мгновение замер, затем кивнул.

Я убрала руку, мой мозг заработал на полной скорости.

Может, стоит рассказать верхушке мира магов о существовании Эдогавы Конана?

Этот несчастный ребенок оказывается на месте каждого взрыва!

Он вполне может быть каким-нибудь проклятым предметом особого ранга!

Это как раз отвлечет внимание этих гнилых мандаринов, и они перестанут постоянно цепляться к Годзё Сатору.

Подумав об этом, я улыбнулась и покачала головой.

Я уже устала повторять, что я гений.

— Кстати говоря, Шун, — Годзё Сатору вдруг крепче обнял меня. Его лазурные глаза смотрели на телевизор, но на щеках появился неестественный румянец. — Тебе не кажется, что Мегуми слишком одинок?