Я каждый день училась и послушно ждала его ответа. Однажды Лицзы прислала мне ссылку на видео в Weibo. Кадры с изможденными лицами врачей, фотографии больничных палат… Все это тронуло меня до слез. Внезапно меня словно током ударило. Я вспомнила что-то важное и, охваченная тревогой и страхом, набрала его номер. Как я и опасалась, он не ответил. Даже после пяти попыток.
Я наконец поняла, что он имел в виду, говоря, что ему нужно время. Слезы сами собой потекли по щекам. Это не была наигранность, я действительно испугалась.
— Ты уехал в Ухань?
— Ты точно там, да?
— Почему ты мне не сказал? Почему ты ничего не сказал в тот вечер?!
Я писала ему каждый день, хотя он ни разу не ответил. Сначала я злилась, потом тревожилась, а затем меня охватил страх. Каждый раз, когда я видела новости о заражении медицинских работников, я замирала от ужаса, боясь увидеть его имя.
Я знала, что перед лицом опасности, ради долга перед страной, он не мог поступить иначе. Я даже гордилась им. Он стал для меня настоящим героем. Но, честно говоря, невозможно было не волноваться. Я постоянно переживала, особенно когда число заболевших росло день ото дня. На душе становилось все тяжелее.
В тревожном ожидании прошла целая вечность. Наконец настал день их возвращения в провинцию. Я рано встала, нарядилась и отправилась встречать его. Конечно, под маской ничего не было видно, но мне хотелось быть во всеоружии, когда он вернется.
Я долго ждала. Когда автобус наконец приехал, я несколько раз обошла его, но так и не увидела его среди пассажиров. Даже когда все разошлись, его не было. В голове словно что-то взорвалось. Слезы хлынули ручьем. Я села на корточки и снова и снова набирала его номер, но он не отвечал. Как я добралась домой, я не помню. Наверное, выглядела я ужасно.
Я продолжала писать ему каждый день, бессвязно рассказывая обо всем, но ответа так и не получила. Эпидемия постепенно шла на спад, жизнь по всей стране возвращалась в нормальное русло, на улицах становилось все больше людей. За это время я почти ничего не ела и сильно похудела. Постоянный страх и чувство бессилия изматывали меня.
Спустя двадцать дней, когда я ужинала, он позвонил. Я не поверила своим ушам. Радость, волнение и страх смешались воедино. Я схватила телефон. Не успела я ничего сказать, как услышала его знакомый голос:
— Спустись вниз.
Я бросила палочки и помчалась на улицу.
Он стоял под тусклым светом фонаря. Волосы были коротко подстрижены, вместо теплой куртки на нем была легкая ветровка. Он сильно похудел. Он стоял, улыбался и смотрел на меня с нежностью. Я больше не могла сдерживаться. Я бросилась к нему и обняла его. Слезы градом катились по щекам. От его одежды пахло стиральным порошком, и это дарило мне чувство покоя.
— Ты наконец вернулся! Я так испугалась! — сквозь слезы прошептала я.
Он молча обнимал меня, поглаживая по спине. Я простояла так, наверное, целых три минуты, не желая отпускать его, боясь, что если я разожму руки, то потеряю его навсегда.
Потом он отстранился, нежно погладил меня по голове и с улыбкой сказал:
— Два месяца не виделись, а твои волосы так отросли.
Я продолжала обнимать его, смущенно уткнувшись лицом в его куртку.
— Все хорошо, я вернулся целым и невредимым.
— Я так боялась… Боялась, что ты… заразишься, — с обидой в голосе сказала я.
Он нежно вытер слезы с моего лица и достал из кармана сверкающее ожерелье.
— Помнишь свой вопрос?
Он сделал паузу, посмотрел мне прямо в глаза и продолжил:
— Мой ответ: я не хочу с тобой встречаться.
Услышав эти слова, я растерянно отвернулась. Хотела что-то сказать, но не знала, что. Я представляла себе множество вариантов отказа, придумывала оправдания, и пока не услышала его ответ, все еще теплилась надежда. Но теперь, когда он действительно отказал мне, я почувствовала себя униженной. Слезы снова потекли по щекам.
— Я… поняла. Н-ничего страшного. Уже поздно, раз с тобой все в порядке, я пойду домой.
Не дав слезам окончательно залить лицо, я развернулась и быстро пошла прочь.
Он тут же схватил меня за руку, с улыбкой посмотрел на меня и ласково сказал:
— Я хотел сказать: я тоже люблю тебя. С того самого дня, как ты впервые приготовила мне обед. Давай будем вместе, хорошо?
Он протянул мне ожерелье и твердо спросил:
— Ну что, согласна?
Мое настроение взлетело до небес, словно на американских горках. Я укоризненно, но с радостью посмотрела на него.
— Вот гад! Зачем ты так сказал?!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|