— Хочешь сказать, я подлизываюсь?
Ассистентка поспешно замахала руками:
— Нет, нет.
Ли Ши беззаботно улыбнулась:
— Некоторые люди высокомерны из-за самонадеянности, а у некоторых это врождённое. Если уж даже Сюй Цзяи не может позволить себе обидеть этого человека, то немного лести не повредит.
— Тогда Лу Цинъе…
— Когда Му Учэнь связался со мной, одним из его требований было закончить концерт песней «Остаточный свет и огонь». Я только что вспомнила: кто в зрительном зале пел громче всех? Разве не Лу Цинъе?
Говорят, по стилю вождения можно судить о характере человека. Му Учэнь вёл машину очень уверенно, но не медленно.
У Лу Цинъе была лёгкая мания преследования: она боялась смерти и боли, и всегда любила представлять себе наихудший исход любого события.
Например, она умела ездить на велосипеде, но не решалась делать это в людных местах с оживлённым движением. Ей всегда казалось, что неуверенность при езде на велосипеде сродни бегу голышом по улице — любое столкновение будет прямым и болезненным. В такие моменты даже прядь волос, упавшая на лицо, мешала ей ехать.
Когда она ехала в машине с кем-то другим за рулём, она не смела спать, боясь, что в любой момент может произойти авария, а она даже не заметит.
Но когда за рулём был Му Учэнь, она чувствовала себя очень спокойно. Возможно, потому что её внимание было поглощено им, и она не думала обо всяких глупостях.
Лу Цинъе украдкой любовалась профилем Му Учэня. Он был сосредоточен на дороге, поэтому она могла разглядывать его беззастенчиво.
Успокоившись, она вдруг вспомнила о том, что упустила.
— Последнее платье… это твой дизайн?
Последние слова прозвучали с вопросительной, сомневающейся интонацией.
— Не похоже?
Лу Цинъе покачала головой:
— Не похоже.
— Почему? — Хотя это действительно был не его дизайн, Му Учэню было интересно услышать её мнение.
— Это платье слишком… — Как бы это описать? Лу Цинъе нахмурилась, задумавшись. — Слишком оживлённое, не в твоём стиле.
В дизайнах Му Учэня, даже если использовались ярко-красные или зелёные цвета, всегда чувствовалась прохлада, словно от чистого источника. Даже ради сценического эффекта он не изменял своему стилю.
— Оживлённое? Думаю, Ми Кэсинь обрадуется, услышав такую оценку её дизайна.
Оказывается, это платье разработала Ми Кэсинь. Лу Цинъе понимающе кивнула.
Лу Цинъе не могла много говорить, и после того, как её вопрос был разрешён, в машине снова воцарилась тишина.
Му Учэнь вдруг заговорил с улыбкой в голосе:
— А ты довольно хорошо знаешь меня… мой стиль.
«Конечно, знаю», — мысленно ответила Лу Цинъе.
Бабушка Му Учэня по материнской линии, Цзян Се, была художницей. Хотя она не была так знаменита, как её отец Цзян Юэбай, в мире живописи и каллиграфии она была довольно известна.
Цзян Се любила спокойную, размеренную жизнь и рано вернулась в старый дом на покой, как раз напротив дома Лу Цинъе. Мама Лу Цинъе, У Сяосянь, всегда была гостеприимной. Считая, что у четы Цзян благородная аура и чувствуется культурное наследие, она то и дело приносила им домашнюю выпечку — майцзяо, фагао, цзюцзаобин — и приводила с собой простодушную Лу Цинъе приобщаться к культуре.
Чета Цзян любила такие угощения. Дети и внуки жили далеко, и им очень нравилась всегда улыбчивая Лу Цинъе. Заметив, что девочка интересуется картинами, висящими в доме, они от нечего делать начали учить её рисовать.
Позже Цзян Се стала заниматься дома с несколькими студентами-художниками, и маленькая Лу Цинъе тоже прилежно училась рядом с ними.
Картины на стене у телевизора в гостиной Цзян Се постоянно менялись. Сначала это были простые детские рисунки, каракули, но постепенно они обретали форму — иногда тушью, иногда акварелью. С какого-то момента в этих работах появился уникальный стиль — лаконичный, холодновато-отстранённый, но при этом детальный и точный.
Цзян Се часто сравнивала её рисунки с теми, что висели на стене.
— Малышка Кокос, посмотри, Учэнь добился большего прогресса, чем ты. Видишь, как ты тут цвет наложила? Как твоё личико, когда ты в детстве ела фруктовый лёд. Но его с детства учил мой отец, так что неудивительно, что он учится быстрее тебя.
— Малышка Кокос, на этот раз мне больше нравится твой рисунок, в нём есть жизнь. А Учэнь, этот ребёнок, в таком юном возрасте совсем лишён детской непосредственности. Но посмотри на его цветовую гамму — светло-фиолетово-серый с жёлтым оттенком, как хорошо он контролирует переходы между тёплыми и холодными тонами.
В те годы Лу Цинъе чаще всего разглядывала картины у телевизора.
Этот Му Учэнь, которого она никогда не видела, стал её незримым соперником в учёбе рисованию. Как она могла его не знать?
Этого Лу Цинъе, конечно, говорить не стала. Пользуясь больным горлом, она притворилась немой. Му Учэнь, похоже, и не ждал ответа. Он протянул руку и включил музыку в машине.
Лу Цинъе проследила за его пальцами и только тогда заметила эмблему на руле. Спохватившись, она спросила:
— Ты купил машину?
Скромный и солидный Volkswagen Phaeton — очень похоже на его нелюбовь к показухе.
— Угу, не мог же я каждый раз одалживать машину, чтобы отвезти тебя домой.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|