Чем смелее директор...

Чем смелее директор...

Слухи о каникулах из-за гаокао пришли от первокурсников старшей школы. Говорили, что информация достоверная, и второкурсники, жившие в общежитии с первокурсниками, уже видели багаж у входа в здание.

К тому же, они мастерски использовали столовую как школьный аналог «МИ-6», окольными путями выведав у тётушек-поварих, что каникулы действительно будут.

Всё больше учеников подлизывались к работницам столовой, чтобы подтвердить эту новость.

Когда Сан Цин и его друзья пришли в столовую, они застали именно такую картину: ученик перед ними на раздаче настырно приставал к пожилому работнику, пытаясь выудить правду.

В конце концов, старик, которому это порядком надоело, раздражённо бросил: — Да, да, с завтрашнего дня у нас каникулы на неделю!

Услышав это, небольшая группа учеников разразилась радостными криками, и новость быстро разлетелась по всей столовой.

Сан Цин и Су Шаньхуай нашли свободные места. Вскоре рядом сели Чэн Гуан и Цзян Чу. Когда мимо проходил Чжу Исин, Сан Цин позвал и его, так что за столом стало на два человека больше.

Второй была Ян И. Поскольку Чжу Исин и Ян И были единственными в классе, выбравшими гуманитарное направление, они общались чаще других. К тому же, их характеры были похожи, и они быстро подружились.

В школьной столовой было комплексное питание, так что еда у всех была одинаковая.

Чэн Гуан огляделся по сторонам и, скучая, лениво ковырял овощи в тарелке, жалуясь, словно привидение: — Опять грибы? Каждый день грибы, уже надоело. У школы что, есть побочный бизнес по выращиванию грибов?

— Это боровики, совсем не то же самое, что обычные грибы, балбес, — холодно заметил Цзян Чу.

— Ладно, ладно, ты не балбес, ты самый умный, — язвительно парировал Чэн Гуан.

Су Шаньхуай закатил глаза. — Опять вы за своё, — устало произнёс он. — Не устали? Как только садимся есть, начинаете представление. Вы не устали, а я устал, уши уже болят. Нельзя просто спокойно поесть?

— Это он первый начал! Он меня первый обозвал! — возмутился Чэн Гуан.

— Это у тебя проблемы с пониманием, — усмехнулся Цзян Чу. — Я тебя не обзывал. Это такое ласковое прозвище, балбес. Что ж ты такой ранимый?

Сан Цин к такому уже привык. Он спокойно ел, умудряясь даже отвлечься, чтобы успокоить двух «маленьких милашек», напуганных их перепалкой.

— Не волнуйтесь, они просто шутят, драться не будут.

Он говорил это легко и непринуждённо, с нотками усталости и привычного снисхождения, словно представлял чужим людям своих непослушных котят и щенят.

Ян И поспешно кивнула и быстро отвела взгляд, потрясённая собственной ассоциацией: «Боже, как можно сравнивать этих двух исчадий ада с милыми котиками и собачками? Это же оскорбление для животных!»

Чжу Исин действительно испугался. Он боялся, что они внезапно начнут ссориться по-настоящему, а потом в ярости перевернут стол. Но, видя спокойствие Сан Цина и Су Шаньхуая, его бешено колотящееся сердце успокоилось.

После того как его мировоззрение изменилось, он взглянул на их перебранку по-новому и уловил иной смысл. Наверное, это и есть нормальное общение и шутки между одноклассниками.

Он немного им позавидовал.

Впрочем... Чжу Исин осторожно посмотрел на сидевших за столом: Сан Цин, Ян И, Су Шаньхуай, Чэн Гуан, Цзян Чу. На самом деле, незаметно для себя, их отношения уже значительно продвинулись. Возможно, однажды и он сможет обрести такие же простые и искренние дружеские отношения с одноклассниками.

Сан Цин не знал, о чём в этот момент думал Чжу Исин, но он чутко уловил, что в Чжу Исине что-то изменилось. Возможно, он стал... более расслабленным?

Он подцепил палочками кусочек гриба, молча размышляя.

— Сан Цин, как думаешь, у нас правда будут каникулы из-за гаокао? — спросила Ян И.

Сан Цин очнулся от своих мыслей, удивлённый её вопросом.

Раньше он не общался с Ян И, потому что эта одноклассница была невероятно застенчивой. Обычно, разговаривая с кем-то из класса, она тут же краснела, стоило их взглядам встретиться, её голос становился всё тише и тише, пока совсем не пропадал.

Честно говоря, Сан Цин побаивался общаться с такими людьми — это было слишком мучительно.

Поэтому он очень удивился, когда Ян И сама обратилась к нему с вопросом.

Но, несмотря на удивление, он всё же задумался о нравах школы, серьёзно взвесил вероятность и искренне покачал головой: — Думаю, маловероятно.

— Почему? — удивилась Ян И. — Когда мы были в первом классе старшей школы, второкурсники ведь отдыхали?

— Потому что директор, — сказал Сан Цин. — В наш первый год директором был бывший замдиректора школы Гуанвэнь. Когда его перевели сюда, все каникулы были по расписанию. Но на второй год вернулся наш прежний директор. По словам нынешних третьекурсников, при нём школа почти не даёт каникул. Вспомни, сколько раз мы отдыхали на втором курсе?

— В прошлом году на День образования КНР, семидневные каникулы сократили до трёх дней, помнишь?

Ян И неуверенно кивнула. — Но я помню, что в итоге мы всё равно отдыхали семь дней.

— Это потому, что кто-то пожаловался на школу, и из провинции пришло прямое указание. Разве он посмел бы не дать каникулы? — усмехнулся Цзян Чу. — Иначе откуда бы взяться такому счастью?

— Вот оно что! — осенило Ян И. — Неудивительно, что тогда школа внезапно устроила собрание, где нас ругали за неправильные мысли и недостаточные старания в учёбе. Оказывается, вот в чём дело.

— Но ведь гаокао — это так строго. Государство же постановило, что в школах, где проводится экзамен, не должно быть посторонних. Если это обнаружат, разве школу не лишат статуса экзаменационного центра? Неужели школа настолько смелая?

— Кто знает, — скривил губы Цзян Чу. — Это уже стало установившимся обычаем. Давать каникулы или нет — решает не государство, а школа. Чем смелее директор, тем сложнее ученикам дождаться каникул. Школа не посмеет? Да у них смелости хоть отбавляй, чего им бояться?

Эти слова звучали несколько дерзко, но были правдивы. Ян И потеряла дар речи.

Действительно, хотя государство постоянно подчёркивало, что в экзаменационных центрах гаокао не должно быть посторонних, многие школы в стране занимались показушным послушанием. Это явление никак не могли искоренить, и постепенно, неизвестно когда, оно превратилось в «установившийся обычай».

Когда так поступают многие, последователей становится больше, а тех, кто боится, — меньше.

Однако в последние годы государство снова усилило борьбу с этим беспорядком, поэтому Ян И, хоть и соглашалась с ними эмоционально, разумом продолжала верить, что в этом году всё обязательно изменится!

Вечером, во время самостоятельных занятий, пришла классный руководитель Чжоу Лили и объявила: — Поскольку наша школа будет экзаменационным центром, и это здание тоже будет использоваться для экзаменов, завтра придут проверять классы. Поэтому сегодня вечером вы должны перенести все свои вещи в лабораторный корпус.

— Наш класс будет в восточном крыле, на втором этаже, первый кабинет за поворотом. Дальше будем заниматься там. Переносите вещи тихо, не шумите, потому что у третьекурсников ещё идут вечерние занятия. В учительской есть три тележки, пользуйтесь по очереди. Давайте быстрее.

Как только она закончила говорить, в классе поднялся шум.

Чжоу Лили нахмурилась: — Что такое? Что тут обсуждать?

Чэн Гуан поднял руку: — Учитель, разве у нас не каникулы?

Чжоу Лили криво усмехнулась: — А каникулы как-то мешают переносить вещи?

— Нет, но зачем тогда продолжать занятия? — спросил Чэн Гуан.

— Гаокао сдают третьекурсники, а не ты. Они сдадут экзамены, а ты что, перестанешь учиться и уйдёшь с ними на каникулы?

Она говорила это с каменным лицом. Заметив, что её настроение стремительно портится, шум в классе постепенно стих.

— Чтобы не мешать учёбе третьекурсников, в следующем семестре мы переезжаем в отдельный учебный корпус в западном крыле, — продолжила Чжоу Лили. — В этот класс мы больше не вернёмся, так что ничего не оставляйте. Книги в учительскую тоже не носите, сразу несите всё в лабораторный корпус.

— Значит, каникулы всё-таки будут? — спросил кто-то.

Классный руководитель не ответила прямо, а продолжила раздавать указания: — После того как перенесёте вещи, дежурные с понедельника по четверг остаются убрать класс. В кабинете не должно быть ни одной надписи, парты вычистить, бумагу со стен, если можно, сорвать. Если нельзя, возьмите в учительской белую бумагу и заклейте. Скоро придёт проверка из школы. Если что-то будет не так, придётся переделывать, так что постарайтесь сделать всё с первого раза. Остальные группы убирают учительскую. Кто закончит, возвращается в лабораторный корпус на самоподготовку. После вечерних занятий можно идти в общежитие.

— Сегодня вечером в общежитии строгая проверка, так что ведите себя тихо. Если поймают, завтра на большие выходные уйдёте на час позже.

Закончив, она позвала Сан Цина: — Староста, подойди. Принтер в учительской сломался, сходи на первый этаж, распечатай схему рассадки.

Когда классный руководитель вышла из кабинета, ученики наконец не выдержали и разразились радостными криками: — Отлично! Учитель имела в виду, что завтра у нас начинаются каникулы, да?

— Она же не отрицала! А раз не отрицала, значит, согласилась!

— Ура! Наконец-то каникулы! Я уже заждался!

В то же время они услышали грохот сверху. Вскоре с разных этажей, словно по эстафете, донеслись такие же радостные возгласы, что ещё больше укрепило их догадки.

Только в классах 1, 3 и 4 на их этаже было подозрительно тихо, что показалось им странным.

— Да что тут странного? Наверняка им ещё не объявили. Наш поток всегда последним всё узнаёт. Наконец-то наш класс узнал не последним — кайф!

Вскоре шум и суета переезда заполнили весь этаж, и они забыли об этом странном молчании.

На лицах у всех сияли улыбки, все были радостны и румяны, и казалось, что книги переносятся с удвоенной силой.

Ученик из первого класса, проходя мимо второго с коробкой книг, сказал своему однокласснику с непроницаемым лицом: — Чему они так радуются? Я уже умираю от усталости, а они улыбаются?

— Не знаю, может, им нравится работать.

С выражением полного отчаяния на лице он медленно тащил свою коробку, глядя, как ученики второго класса носятся туда-сюда, словно резвящиеся щенки.

Он погрузился в глубокие сомнения: «Мы же ровесники, откуда у них столько энергии? Они что, опять тайно эволюционировали без меня?»

Вернувшись в общежитие и услышав хорошие новости от учеников второго класса, ученики из других классов, до которых информация доходила с опозданием, мгновенно забыли об усталости и воспряли духом.

Они радостно начали собирать вещи, так волнуясь, что всю ночь не могли толком уснуть.

А потом их поймал завуч за излишнее возбуждение.

На следующий день, словно по негласному сговору, у дверей всех четырёх лабораторий на втором этаже выстроились ряды наказанных учеников, стоявших лицом к стене.

На этом сайте нет всплывающей рекламы, постоянный домен (xbanxia.com)