Глава 5 (Часть 1)

Глава 5

— Хорошо, — согласилась Е Шуцин.

Господин Жун спас Су Ши и дал ей лекарство. И хотя он не просил ничего взамен, нужно быть благодарной. Действительно стоило его отблагодарить.

Вымыв оставшиеся пять картофелин и положив их в котёл, Е Шуцин собралась разжечь огонь, как вдруг подбежал Дабао и, набравшись смелости, сказал: — Я… я тоже могу помочь.

— Хорошо, тогда займись огнём, — с улыбкой ответила Е Шуцин, заметив, как он облизывается.

Дабао тут же радостно побежал к печи подкладывать дрова. Юээр, увидев это, тоже последовала за ним.

По пути она несколько раз осторожно посмотрела на Е Шуцин и, убедившись, что та не смотрит на неё сердито, как обычно, наконец, присела рядом с братом и с ожиданием уставилась на котёл.

Очевидно, дети ещё не наелись.

Поставив картофель вариться, Е Шуцин начала перебирать пастушью сумку.

Мыла, сушила, измельчала… Все её движения были ловкими и естественными, словно она делала это бесчисленное количество раз.

Су Ши, сидя на каменной скамье, с сочувствием наблюдала за ней. Она не ожидала, что Шуцин, выросшая в богатой столичной семье, умеет выполнять такую грубую работу. Похоже, жизнь в доме канцлера была не такой уж сладкой.

Интересно, как там живётся Юньэр?

Юньэр — это настоящая дочь, Е Цзиньюнь.

Три дня назад она вернулась в столицу с людьми из дома канцлера.

Хотя Су Ши вырастила её и привязалась к ней, ей всё равно было немного грустно.

Но, вспоминая равнодушный взгляд Юньэр в день её отъезда, Су Ши чувствовала себя неловко.

К счастью, у неё осталась ещё одна дочь.

Глядя на девушку, хлопочущую у печи, Су Ши то вздыхала, то улыбалась.

Пока она предавалась размышлениям, Е Шуцин уже приготовила ещё двадцать лепешек с пастушьей сумкой и картофелем.

Десять штук она положила в глиняную миску, а остальные десять — в бамбуковую корзинку.

— Как вкусно пахнет! — Дабао и Юээр уже стояли рядом, с нетерпением ожидая.

Вдыхая аромат, у детей текли слюнки.

— Две маленькие обжоры, — усмехнулась Е Шуцин.

Она сунула миску в руки Дабао и ласково сказала: — Отнеси маме и сестре, поешьте вместе.

Семья Е жила очень бедно, им часто не хватало еды, поэтому, получив такую вкусную и необычную еду, дети, забыв обо всём, радостно побежали с миской к Су Ши.

Е Шуцин взяла корзинку, накрытую чистой белой тканью.

— Мама, я отнесу лепешки господину Жуну, — сказала она Су Ши и вышла из дома.

Когда Е Шуцин приглашала жителей деревни попробовать лепешки, она узнала, где живёт господин Жун.

Говорили, что он не из деревни Фэншань. Три месяца назад он вдруг переехал сюда и поселился один на склоне горы за деревней, в доме, который построил сам. Он редко выходил из дома.

В свободное время он лечил жителей окрестных деревень, а иногда ходил в город за покупками.

Сегодня господин Жун возвращался из города и случайно увидел, как Су Ши попала в беду, и помог ей.

Дом Су Ши находился на западной окраине деревни, недалеко от горы.

Е Шуцин с корзинкой в руках поднялась на гору.

Солнце уже садилось за вершину горы, и лишь остатки его лучей освещали землю.

Яркий оранжевый свет, словно тёплые волны, пробивался сквозь облака и медленно спускался с вершины горы, окутывая всю деревню Фэншань тёплым сиянием.

Идя по горной тропинке и вдыхая свежий аромат мартовской травы, Е Шуцин чувствовала необыкновенную лёгкость, словно её душа очищалась этим чистым горным воздухом.

Оглянувшись на редкие домики внизу, она испытала чувство спокойствия и умиротворения.

Кажется, жить здесь неплохо.

По крайней мере, по сравнению с суетливым современным миром, здешняя размеренная жизнь позволяла ей расслабиться.

Подул лёгкий весенний ветерок, и уголки губ девушки приподнялись в улыбке, её прекрасное лицо стало ещё более безмятежным.

Вскоре Е Шуцин нашла дом господина Жуна.

Это была густая бамбуковая роща. На ветру шелестели листья, а в глубине рощи, среди пышной зелени, виднелась узкая тропинка, ведущая к мерцающему огоньку.

«Должно быть, это дом господина Жуна».

Е Шуцин с корзинкой в руках вошла в бамбуковую рощу.

Вскоре она подошла к хижине.

Ворота были закрыты, и лишь сквозь зелёный бамбуковый забор пробивался слабый свет.

— Господин Жун, вы дома? — Е Шуцин постучала в дверь.

Дверь со скрипом отворилась.

Перед Е Шуцин появился мужчина в длинной синей рубашке.

Высокий, стройный, с красивым и благородным лицом.

Это был Жун Янь.

Увидев, кто стоит за дверью, Жун Янь словно остолбенел, а затем резко захлопнул дверь!

Е Шуцин: «…»

У него что, какие-то предубеждения против неё?

— …Господин Жун?

Долгое время из-за двери не доносилось ни звука.

Когда Е Шуцин уже решила, что он ушёл, из-под двери выскользнул лист рисовой бумаги.

Она подняла его и увидела написанные на нём слова.

— Что привело вас сюда так поздно, девушка?

Чёрные иероглифы, написанные на белой бумаге, были ровными и аккуратными, без особых изысков.

Но было видно, что рука писавшего была твёрдой и сильной, каждый штрих был чётким и резким, а плавные линии словно излучали леденящую ауру убийцы.

Е Шуцин замерла. Неожиданно, этот хрупкий на вид учёный писал с такой силой и мощью. Только…

Она подняла голову и посмотрела на небо, где ещё догорали последние лучи заката.

Так поздно?

Ха!

Он, наверное, слишком много себе вообразил?

Спрятав бумагу, Е Шуцин серьёзным тоном сказала: — Господин Жун, не бойтесь. Я не хищный зверь и никого не съем.

Жун Янь за дверью: «…»

— Я просто пришла по поручению матери, чтобы передать вам немного еды в благодарность за то, что вы сегодня спасли её и мою сестру. Если вы не откроете дверь, действительно станет поздно, и тогда мужчина и женщина останутся наедине…

Жун Янь не выдержал.

Он распахнул дверь!