Глава 2

Глава 2

Хотя все это казалось нереальным, его одежда, манеры и исходящая от него аура благородства не оставляли сомнений — передо мной был правитель государства Ин, Яо Цэ.

Я осторожно разглядывала его. Неужели это действительно Яо Цэ?

Тот самый человек, весь в крови? Тот самый тиран, чье имя гремело дурной славой?

Яо Цэ стоял неподвижно, словно позволяя мне себя рассматривать.

Мой взгляд невольно скользнул к его левой ноге.

Неужели ее вылечили? В исторических хрониках никогда не упоминалось, что у Яо Цэ была травма ноги.

— Е Тин Ло, не испытывай Мое терпение, — равнодушно произнес Яо Цэ.

— Ох, — я отвела взгляд, но все равно украдкой посматривала на его левую ногу. Наконец, я не выдержала и спросила: — Так ты Яо Цэ?

Стоило мне произнести эти слова, как я почувствовала, что температура в комнате резко упала. К счастью, здесь были только мы вдвоем, иначе меня бы уже утащили солдаты и казнили за непочтительное обращение к императору. Но, к несчастью, здесь были только я и Яо Цэ, а это самая опасная ситуация.

Я мысленно сплюнула три раза и поспешно сказала:

— Ваше Величество, пощадите меня, я осознала свою ошибку!

Сказав это, я попыталась опуститься на колени, как это делали в древности. С непривычки я чуть не потеряла равновесие и не упала. Опустив голову, я ощутила, как его гнетущая аура, полная невысказанного гнева, окутывает меня.

Я мысленно считала овец, отмечая течение времени. Как он собирается меня наказать? Нельзя ли побыстрее? Мои ноги уже начали затекать.

Спустя долгое время я наконец услышала его голос, прозвучавший как помилование:

— Встань.

Я замерла на мгновение, а затем поднялась. Как и ожидалось, ноги сильно затекли. Мне пришлось опереться на каркас кровати, чтобы снова не упасть перед ним. Я посмотрела на него с долей гнева — неужели он специально хотел увидеть, как я опозорюсь?

Но, увы, под давлением его власти я не смела и пикнуть, лишь мысленно умоляла его поскорее уйти.

— Е Тин Ло, Я позволяю тебе сесть.

Я тут же села.

Значит, у него все-таки есть совесть. Наверное, вспомнил, что я его спасительница!

— Благодарю Ваше Величество.

Сидеть всяко лучше, чем стоять, тем более что я и стоять-то толком не могла, да и колени побаливали.

— Е Тин Ло, какую же ошибку ты осознала? — холодно хмыкнул Яо Цэ.

— ? — Я немного подумала и ответила: — Разгневать Ваше Величество — вот моя ошибка.

Он слегка наклонился, и его внезапно приблизившееся красивое лицо чуть не напугало меня до смерти. Я отпрянула назад, увеличивая дистанцию. Возможно, мой испуганный вид позабавил его — уголки его губ слегка дрогнули в подобии улыбки. Но это было лишь мимолетное мгновение. Не успела я разглядеть, как он выпрямился, вновь приняв свой прежний холодный и бесстрастный вид.

— А язык у тебя подвешен, умеешь выкручиваться, — услышав это, я поспешно прикрыла рот рукой. Неужели он хочет сделать меня немой? Еще в горах ему казалось, что я слишком много говорю. Однажды он даже удостоил меня редким замечанием, сказав, что мой голос резок и неприятен, как карканье вороны. Тогда мне было все равно, нравится ему или нет, я говорила, что хотела. Неужели Яо Цэ такой злопамятный?

— Е Тин Ло, Я скажу тебе, в чем твоя вина.

— Осмелилась называть Меня по имени — это неуважение. Это раз.

— На горе Гухань приказала Мне лечь на грязную подстилку из травы — это оскорбление вышестоящего. Это два.

— Лгала Мне — это нечестность, обман императора. Это три.

— Более того… — тон Яо Цэ изменился, в нем послышалась нотка с трудом сдерживаемого раздражения, — На горе Гухань ты посмела просто так сорвать с Меня одежду, ты…!

Яо Цэ говорил, стиснув зубы.

— Нет же, Ваше Величество! — Первые три пункта я могла признать, но последнее… у меня не было злого умысла!

— Вы… Вы же были ранены! Я же обрабатывала вашу рану!

— Хм, — Яо Цэ холодно фыркнул. — А ты, оказывается, весьма искусный лекарь!

Я покраснела. Что мне ответить? Хотелось сказать: «Без меня ты бы вообще не выжил!»

— Е Тин Ло, о чем ты опять задумалась?

— Ни о чем, я ни о чем не думала, Ваше Величество, — ответила я с самым невинным видом.

Яо Цэ, похоже, больше не хотел со мной разговаривать. Он развернулся и пошел к выходу.

Я поспешила за ним:

— Ваше Величество, я не хочу здесь оставаться!

Яо Цэ обернулся, его взгляд был холоден.

— Е Тин Ло, у тебя нет права выбора.

Будь я в современном обществе, я бы просто позвонила 110, и проблема была бы решена. Но это древнее феодальное общество, где император почитается как небожитель. Что я могу противопоставить ему?

Умереть во имя принципов? На это я не способна, я боюсь боли.

Яо Цэ приходил без всякого расписания, и каждый раз его визиты сопровождались холодной иронией и насмешками. К счастью, он не лишил меня жизни. Но целыми днями здесь приходилось только есть и спать, спать и есть. Это было невыносимо скучно. Я нашла здесь несколько старинных книг. Никогда бы не подумала, что мою тоскливую жизнь заполнят эти трудные для понимания древние тексты. Однажды я так увлеклась чтением, что не заметила, как Яо Цэ снова пришел без предупреждения. Он тут же «похвалил» меня, назвав «великим ученым».

Он был тираном, но я никогда не видела проявлений его жестокости. До одного дня. Яо Цэ был у меня, когда внезапно снаружи разразилась гроза, сверкали молнии и гремел гром, так же сильно, как в тот день в горах. Мы оба невольно вспомнили тот случай с извлечением стрел, но промолчали.

Меня все еще мучил вопрос: действительно ли его левая нога зажила? Я ведь своими глазами видела, в каком ужасном состоянии она была.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвались больше десяти человек в черном. Они окружили нас. Я увидела, как за дверью, качающейся на ветру, на земле громоздились десятки тел. Кровь текла рекой. Багровый цвет словно окутал мое сердце, сжимая его все сильнее и сильнее. Слезы непроизвольно покатились из глаз, дышать становилось все труднее. Я не знала, кто были те люди снаружи. Я впервые видела такую сцену и не могла этого вынести.

— Е Тин Ло, закрой глаза, — спокойно сказал Яо Цэ.

Страх парализовал мои мысли. Я заставила себя отвернуться, спрятаться от происходящего.

До моих ушей доносились глухие звуки падения тел. Я чувствовала, как ветер от проносящегося рядом меча взметнул прядь волос у моей щеки. Клинок метнулся прямо ко мне, но в следующее мгновение исчез. Картины боя, сверкающие лезвия мечей словно вставали перед моими глазами.

Прошло много времени. Наступила тишина. Я не знала, остался ли кто-нибудь в живых. Я не могла быть уверена, не настал ли конец жизни Яо Цэ, или мой собственный. Я открыла глаза. Вся комната была залита кровью — темной, почти черной, и ярко-алой. Даже небо за окном казалось пропитанным кровью. Разве мог такой сильный дождь смыть все это?

В центре комнаты стоял мужчина, одетый в темно-красное, опираясь на меч. Он казался мертвым, но это было не так — его дыхание было едва заметным. Стоило лишь присмотреться, чтобы увидеть ужасное состояние его левой ноги. К старым шрамам добавились новые раны, из которых сочилась кровь. Он выглядел как демон, выбравшийся из ада, чтобы забирать жизни.

После этого Яо Цэ приказал убить всю стражу дворца Да Ин. Но при чем здесь они?

Яо Цэ сказал: «Не справились с обязанностями — должны быть наказаны».

Все, кто хоть как-то мог быть причастен или подозревался, были казнены. Никто не уцелел.

Если бы в ту ночь я не была с ним, меня, скорее всего, тоже не оставили бы в живых.

Что мне делать? Он спас мне жизнь, но одновременно и убил меня — ту прежнюю меня.

Тиран остается тираном. Я должна была это понимать. История пишется с точки зрения народа. Как историк, я не могла этого не знать. Как я могла быть такой наивной? Теперь все стало ясно. Я знала о страданиях народа, знала и об истинной натуре Яо Цэ.

Между мной и Яо Цэ словно выросла невидимая стена.

Однажды, когда мы были вместе, откуда ни возьмись появился убийца-смертник, чтобы напасть на него.

Я заметила его раньше Яо Цэ. В тот миг, когда я увидела убийцу, я засомневалась. Должна ли я оттолкнуть Яо Цэ?

Я ясно понимала: Яо Цэ — тиран. Из-за него в стране смута; из-за него страдает народ; из-за него пострадало бесчисленное множество невинных людей, сколько семей лишилось дома… Бесчисленные беды происходили по его вине.

Он тщеславен, безжалостен, он…

Он спас меня. Но ведь и я спасла его, не так ли? Значит, мы квиты.

Но почему меня должны волновать чужие дела?

Яо Цэ ведь не сделал мне ничего плохого, верно?

За мгновение до того, как меч достиг его, я перестала думать и инстинктивно крикнула:

— Яо Цэ, берегись!

И вот, еще одна жизнь оборвалась. Хотя этот человек и заслуживал смерти, у меня все равно неприятно сжалось сердце.

Должен ли он был умереть? Разве я вправе судить?

Яо Цэ убрал меч. Я почувствовала на себе его взгляд. Я безучастно посмотрела ему в глаза. По глади темного омута его глаз вдруг пробежала рябь, словно от легкого ветерка. Ветер усиливался, и в его глазах, похожих на глубокие озера, наконец появилось волнение. На мгновение в них будто отразился Млечный Путь, переливаясь и мерцая.

Яо Цэ резко шагнул вперед. Рукоять меча с глухим стуком упала на пол. Он крепко обнял меня. Его объятия становились все сильнее, словно он хотел вдавить меня в себя, чтобы мы больше никогда не расставались.

Он был похож на ребенка, который наконец получил долгожданную игрушку. Его голос слегка дрожал от волнения:

— Тин Ло, Я знаю, ты не можешь быть ко Мне совершенно безразлична!

В моей душе не было ни малейшего отклика. Я лишь отчетливо ощущала биение его сердца.

Мне показалось, я даже услышала, как он сказал:

— Тин Ло, Я хочу на тебе жениться.

Как странно.

Но я не хочу замуж.